А так… о чем с ней можно говорить? Она ж младше их на два года. И лишнего в ее присутствии ничего не позволишь. Поэтому виконт был рад, что они расстаются и идут на разные факультеты. Однако родители требовали, чтобы он попытался пригласить ее за собой. Поскольку альтернативой было отправиться вслед за Принцессой на ее факультет, Армени решил попытаться. Сейчас, после разговора, он мог с чистой совестью заявить родителям, что Ленайра Геррая целиком и полностью одобрила его выбор, пообещала появляться, но изменять собственное решение не собирается. Всем хорошо. А Ленайра — идиотка. Перед нею открываются такие перспективы, такое будущее, а она все гробит ради обучения на… Ладно, сама выбрала, пусть сама и страдает. Потом пожалеет.

— Да, госпожа. Увы, против мамы я не могу пойти, надо уважать ее волю.

Губы Ленайры дернулись то ли в улыбке, то ли в гримасе презрения, впрочем, виконт этого не заметил.

— Конечно… маму надо слушаться. Очень жаль, виконт, что мы не увидимся с вами осенью. С вами было весело.

— Конечно, госпожа. — Армени поспешно поднялся, хотя и постарался выглядеть как человек, который никуда не торопится. Разговор измотал его сильнее, чем можно было ожидать. — Вынужден попрощаться с вами, надо еще написать несколько писем.

— Конечно, не смею вас задерживать. Кэтрин вас проводит.

Появившаяся в комнате служанка почтительно поклонилась и раскрыла перед гостем дверь, приглашая к выходу. Виконт еще раз витиевато попрощался и поспешно удалился. Ленайра еще некоторое время смотрела ему вслед с отсутствующим видом, потом потянулась за книгой — прочитать еще предстояло немало.

…Такие разговоры, как с виконтом, повторялись довольно часто, чуть ли не со всеми из свиты. Каждый норовил образумить представительницу Древнего Рода, но ничего у них не получилось. Если бы Ленайра спорила, пыталась хоть как-то обосновать свой выбор, тогда, может, и был бы шанс переубедить ее, но… Она всех молча выслушивала, интересовалась их выбором… тех, кто должен был его сделать в этом году, — ведь в ее свите были и ровесники, которым еще два года учиться до выбора факультетов, и ребята постарше, давно уже свой выбор сделавшие. Хвалила, подбадривала, но ни слова про себя. А если кто-то был особо настойчив, приглашала идти вместе с ней, чтобы скрасить компанию и поддержать. Только один из ребят не стал ее переубеждать. Самый младший сын заштатного барона оказался в свите Ледяной Принцессы только потому, что его отец каким-то образом сумел завоевать доверие императора и стал начальником охраны дворца, что резко подняло статус и его сыновей. Парень был на три года старше Ленайры и по настоянию отца отправился на факультет защитных артефактов, тот явно готовил сына в помощь себе. Ну а на что еще может претендовать самый младший, кому не достанется никакого наследства? Впрочем, Милий Тарн по этому поводу особо не переживал, ему нравилась артефакторика. Вот и сейчас он молча сидел напротив девушки и смотрел, как Ленайра что-то конспектирует из книги.

— Знаете, — вдруг заговорил он, — до встречи с вами я считал, что могу понять любого человека.

Девушка замерла на миг, перо застыло, чернила поползли с него, образовывая на бумаге разлапистую кляксу. Подняла голову.

— Вы пытались меня понять?

Милий чуть улыбнулся.

— Удивлены, Ледяная Принцесса?

Губы девушки дернулись — так ее в глаза никто не называл… не смел называть, хотя об этом прозвище знала.

— Это ведь не оскорбление? — спокойный вопрос.

— Ни в коем случае, Принцесса. Но мне очень хотелось бы знать, что вы скрываете за своей ледяной маской и показным равнодушием ко всему.

— Вы так уверены в моем показном равнодушии?

— Абсолютно. Принцесса, я за вами давно уже наблюдаю и сделал кое-какие выводы.

Девушка задумалась, потом медленно кивнула.

— Да… ваш отец получил свою должность вполне заслуженно, — неожиданно заявила она.

— А при чем тут мой отец? — растерялся Милий.

— Его ум вы должны были унаследовать. Только вы ошиблись в выводе, поверьте, играть роль достаточно долго, чтобы тебя не разоблачили, невозможно.

На этот раз Милий выглядел не так уверенно.

— Что ж, простите. Жаль, мне казалось, что я прав.

— Вы не правы.

— Да… я уже понял.

— И вы не собираетесь уговаривать меня сменить факультет?

Милий рассмеялся.

— Что вы. Может, в чем-то я и ошибся, но вот ваш характер все же понял. Ваш выбор — не прихоть, а вполне осознанный поступок. Я не знаю причины этого… возможно, она в том, что случилось шесть лет назад…

— Господин Тарн!

— О… прошу прощения, госпожа, не хотел напоминать о тех грустных событиях.

— Извинения приняты.

— Но ведь я прав?

Девушка необычайно резко для себя откинула голову назад, в глазах закружилась вьюга, но что-то удержало ее от давления на собеседника.

— А вы умеете быть настойчивым.

Милий вздохнул, словно собираясь с силами.

— Ленайра, — вдруг обратился он к ней по имени, нарушая все принятые нормы этикета. Будь они не одни, она должна была бы потребовать извинений, а то и дуэли. Юноша понимал, что рискует, и сейчас пристально смотрел в глаза девушки. В них полыхнул какой-то непонятный огонек, губы плотно сжались, но она молчала и явно требовала продолжения. Понимает, что не просто так ее собеседник пошел на такое нарушение. — Ленайра… поверьте, я действительно хочу помочь вам! Знаю, что таких помощников у вас… а точнее — охотников за благами… полно, но мне вас искренне жаль. Жаль, что вы так издеваетесь над собой! Ради чего? Прошлого вам не изменить. Хотите мести? Вы гробите свою молодость ради того, чтобы стать сильнее. Неужели сила достойна этого? Я… может, я позволю себе лишнего, но… неужели ваши родители хотели бы, что их дочь зациклилась на мести и лишила себя радостей жизни? Почему хотя бы на время не отложить книги и тренировки и не отправиться просто прогуляться на озеро? Не полюбоваться цветами?

Милий замолк и даже как-то съежился, боясь поднять взгляд. В комнате царила мертвая тишина. Вдруг он почувствовал какую-то странную и неизвестную магию и чуть прикрыл глаза, готовясь к худшему. За все сказанное им Ленайра имела полное право его убить. Вмешательство в личную жизнь высокородной особы без приглашения… Но магия, развернувшись, перестала доставлять какие-то неудобства. Непонятно, что девушка сделала, но магия явно не была направлена на причинение вреда.

— Господин Милий, — заговорила вдруг Ленайра таким голосом, какой он ни разу от нее не слышал. В нем сквозил холод бездны, которого не выдерживали даже металлы. — Вы понимаете, что сейчас мне наговорили и что я могу с вами сделать за это?

Отступать все равно поздно, и юноша вскинул голову. Выдержать взгляд принцессы он смог секунд десять и отвел глаза, но все же ответил твердо: