– Все написано четко и ясно. У тебя уйдет меньше пяти минут, чтобы прочитать его.

Елена бросила на него злобный взгляд, взяла с кровати папку и открыла ее.

Когда она снова повернулась и принялась листать бумаги, что-то в Габриеле заставило ее остановиться.

Она никогда не видела такого выражения его лица. А его глаза…

Внизу живота поднялась жаркая волна, которая разлилась по всему телу и зарумянила щеки.

Вернувшись в каюту, Елена сняла огромные шорты Габриеля.

Она наклонилась над кроватью, чтобы взять папку, совершенно забыв о том, что на ней нет ничего из нижнего белья.

Он все видел.

Дыхание Габриеля стало тяжелым, а его глаза потемнели.

Елена взмолилась, чтобы яхту накрыла волна и пучина поглотила ее.

Он все видел.

Габриель тяжело сглотнул, закашлялся и, сделав шаг назад, достал из кармана маленький тюбик.

– Тут мазь, она помогает от синяков. Намажешь на запястья. Я дам тебе время одеться и ознакомиться с контрактом. – Габриель избегал смотреть в ее сторону. – Через полчаса я пришлю кого-нибудь за тобой.

Не став дожидаться ответа, он бросил тюбик с мазью на кровать и поспешно вышел из каюты.

Габриель сосредоточился на разговоре с адвокатом, обсуждая мельчайшие детали контракта.

Мило, который защищал интересы его семьи на протяжении двух десятков лет, не одобрял затеи Габ риеля, но знал, что отговаривать его просто бесполезно. А для Габриеля его мнение не представляло особой важности. Что касалось Анны-Марии, его помощницы, ей слишком хорошо заплатили, чтобы иметь свою точку зрения.

Эти двое были единственными людьми, которые знали правду, а для остального мира, и особенно для Иньяцио, их брак с Еленой будет самым что ни на есть настоящим.

Мило и Анна-Мария поднялись с мест, и Габриель понял, что вошла Елена.

Его мысли тут же перенеслись к увиденному в ее каюте, с чем он боролся на протяжении последних тридцати минут.

Он увидел ее ягодицы. И даже чуть больше. Нетронутые загаром, округлые идеальные ягодицы.

Одного взгляда было достаточно, чтобы его пульс замер, а потом забился с ошеломительной скоростью. Тело Габриеля не откликалось так ни на одну женщину.

Он придал своему лицу нейтральное выражение и, повернувшись, увидел ее стоящей рядом с его креслом.

Елена переоделась в другие мальчишеские шорты и простую белую футболку. Ее белокурые волосы были собраны в аккуратный хвостик.

Габриель представил ее адвокату и своей помощнице.

Елена пожала им руки и бросила на Габриеля еще один недобрый взгляд, к которым он уже начинал привыкать.

– Так не приветствуют своего жениха на людях, – заметил Габриель, когда Мило и Анна-Мария оставили их наедине.

– Привыкай.

– Я не жду, что ты будешь наслаждаться моим обществом, но, когда мы окружены другими людьми, я хочу, чтобы ты относилась ко мне с уважением и обожанием. Начнешь прямо сейчас.

– С обожанием? – фыркнула Елена и села напротив, скрестив ноги.

– Ты не читала контракт? Там четко прописан этот пункт.

Она подняла на него взгляд и покраснела. Габриель понял: она знала, что он увидел.

– У тебя есть какие-нибудь вопросы по контракту?

– Постельные дела…

– Не обсуждаются, – оборвал ее Габриель. – Наш брак будет традиционным, и в нем должен родиться ребенок.

– Мы можем воспользоваться искусственным оплодотворением. – В голосе Елены сквозило отчаяние, но ей было все равно. Как можно спать с человеком, которого ненавидишь?

Габриель громко захохотал. Впервые за все время искренне.

– Нет. Мы сделаем ребенка обычным способом. Тогда все поверят, что наш брак настоящий. Если принять во внимание то, что случилось между нашими семьями, мы окажемся под пристальным вниманием журналистов. Нашу прислугу возьмут в осаду, ей будут предлагать такие деньги, что не смогут устоять даже святые. Мы будем спать вместе, и точка.

Елена зажмурилась, и ей захотелось оказаться как можно дальше от этого кошмара.

Как и обещал Габриель, все пункты контракта были прописаны очень четко, и она пожалела, что там так мало слов, чтобы можно было снять напряжение.

«Процедура развода возможна по инициативе Стороны 2, Елены Риччи, только в случае успешного зачатия, о чем она должна уведомить Сторону 1, Габриеля Мантенья, который не станет препятствовать расторжению брака».

Там были еще более длинные предложения, касательно совместной опеки над их несуществующим ребенком, в которых говорилось о том, что Габриель имеет право решать вопросы образования и «морального воспитания» ребенка, что бы это ни значило. Он включил в контракт ее требования, а также указал, что членам ее семьи не разрешается видеться с их ребенком, иначе Елена лишится права на совместную опеку, и он станет единоличным опекуном.

Елену затрясло от ярости оттого, что Габриель собирался использовать невинного ребенка в качестве заложника. Какое отвратительное чудовище могло придумать такое?

И ее тут же кинуло в жар, когда она представила, что будет делить с ним постель.

Она никогда не спала ни с одним мужчиной. А чтобы оказаться под одним одеялом с Габриелем, в присутствии которого начинала бурлить ее кровь…

– Что касается доказательств вины моего отца, я хочу, чтобы ты уничтожил их сейчас, а не после развода.

– Тогда ты откажешься от нашей сделки, – покачал головой Габриель.

– Моего слова недостаточно?

– Ты из клана Риччи. Твое слово такое же надежное, как чайник из шоколада.

Елена с трудом подавила смех, готовый вырваться у нее из груди.

Однажды она научится держать себя в руках и не смеяться в неподходящие моменты. А пока она ничего не могла с собой поделать.

– Тебе весело? – удивился Габриель.

– У меня извращенное чувство юмора.

В его глазах появился какой-то блеск, который тут же исчез.

– У тебя есть еще какие-то вопросы по контракту? Что-нибудь отдельно взятое?

– У меня вопросы к этому соглашению в целом и ничего отдельно взятого.

– Замечательно. В таком случае подпишем его и сможем начать нашу новую жизнь вместе.

Вертолетом их доставили на сушу, где ждал частный самолет Габриеля, на котором они отправились в Нью-Йорк.

– Почему Нью-Йорк? – Елена подумала, что они полетят к нему домой, в Италию.

– Потому что там мы сможем пожениться через несколько дней.

– Так скоро?

– Бумаги подготовят в понедельник, а во вторник мы станем мужем и женой.