перестал бить нам по мозгам.

– Закрывайте глаза, зрители, – сказал диджей.

      И мы закрыли.

XII

      Я еще не открыл глаза, но уже боялся, что сейчас провидцы будут ходить с головами, смотрящими на спину, воры кипеть в чане и так далее. Но все как всегда не так.

      Открыв глаза, я увидел экран, на котором бежал человек от каких-то трех людей. Закадровый голос что-то говорил, но я не обращал внимание. Возникла надпись:

Tom Hanks

      И я все понял. Я посмотрел направо – Тим, налево – Леха, а через него Митя. Мы все сидели на фильме «Инферно».

      А дальше началась обычная жизнь.

      Или я ошибаюсь. Может не началась.

Y

Она

Каре. Натуральный цвет волос, то есть темно-русая. Нежно красного цвета кофта, приталенная. Светло-голубые обтягивающие джинсы, через карманы которых видны четыре монетки, две пятирублевые и две двухрублевые. Из кармана высовывается пятый айфон, а в айфоне торчали белые вакуумные наушники «Philips». В руках книга Оруэла «1984». На плече сумка. И это только сзади.

Спереди я ее не видел.

Я стоял прямо за ней в очереди за справками по сдаче донорской крови.

Кровь уже сдана. Но справки нужны для университета, чтобы легально прогуливать пары, а то сон считается неуважительной причиной.

Ей выдали деньги, она расписалась. Деньги она положила к другим монетам (даже купюру было видно через эти джинсы). Увидеть все помогал не только джинсовый текстиль, но и уход за своей филейной частью. Ткань гармонично подчеркивала ее формы бедренных мышц.

Не то что бы я смотрел только туда. Просто лица я не видел. Смотрела бы она в мою сторону…

Она пошла к выходу, но ее волосы не дали мне взглянуть на ее, наверняка, у нее чудесное лицо.

Почему я такой стеснительный?

Давно бы уж с ней познакомился. Уверен, что у нее красивое имя, Алина, например, или Лиза.

Я торопил женщину в справочном отделении, чтобы быстрее побежать за незнакомкой. Но эта старомодная карга как будто специально тормозила.

Я уже думал, что скажу ей, если решусь подойти, конечно, или если она еще не ушла.

Пикапер из меня никакой. Я пробовал использовать разные методики, но нет. Если что-то и получалось, то только по пьяни.

А я, назло, трезв, как правильный мусульманин.

Ладно. Будь, что будет.

Наконец-то кочерга закончила оформлять справки, выдала деньги, а то я уж хотел наорать на нее, из-за того, что она долго писала дату и ставила печать.

Бегом.

Она стояла на улице, заткнув уши музыкой и сложив руки крестом. Наверняка, кого-то ждет. Наверно, парня.

Я стукнул рукой по правому карману своих джинсов. Пачка сигарет лежала все там же. Не знаю, зачем я сделал это действие.

Достав пачку, девушка повернулась в мою сторону. Кстати, лицо у нее, как я и думал, было выше всех похвал. Лицо чем-то напоминало о Китае.

– Не угостишь? – неожиданно спросила она, глядя на сигарету.

Я не ожидал, что она курит. Но от этого она в моих глазах не стала хуже. Этот грешок ей можно простить.

– Ну, – сказала она, улыбнувшись.

– Нет, – ответил я.

По ней было видно, что она такого ответа не ожидала.

– Мне не хочется, чтобы ты портила себе здоровье.

– Какой ты заботливый.

Что она на меня так смотрит? Зачем улыбается?

Я прикурил сигарету автогенновой зажигалкой, на которой выгравирован Че Гевара.

Она продолжает смотреть. В чем дело? Меня это сильно смущает. Интересно, я покраснел?

– Ты покраснел, как Россия после революции, – сказала она.

Как она узнала о моих мыслях? Телепатия? Бред.

Я не знал, что ответить.

Пока мои думы проходили по нервным соединениям внутри меня, девушка потянула к моему лицу рукой, с вытянутыми двумя пальцами, в виде буквы «V». Я чувствовал, что сейчас сгорю изнутри. Она прихватила тонкими пальцами сигарету и поднесла к своему рту. Затянулась, после чего вальяжно выпустила изо рта синий дым.

Поняв, что сигарету она мне не вернет, я достал новую, прикурил.

– Спасибо, – сказала она.

– Абсолютно не за что, – сказал я.

Мы молчали. И в этом молчании она явно доминировала.

– Ты кого-то ждешь? – спросил я.

– Прогоняешь?

– Нет.

– Я никого не жду. Просто слушаю музыку и курю.

– Это очевидно.

– Много что можно увидеть, но нельзя многое, из увиденного, понять.

– Что слушаешь?

– Конкретно сейчас?

– Да.

– ЛСП. Группа такая. Знаешь?

– Название очень похоже на ЛСД. Нет.

– В смысле? Ты Оксимирона слышал?

– Да.

– А у него песня «Безумие». Там еще крылатая фраза, ушедшая в мемы: «Я смотрю на тебя, ты глядишь на меня. Искра. Буря. Безумие». Вот, он с ЛСП поет. Или читает? Это же, вроде как, реп.

– Тогда понял. – Ответил я с улыбкой. – А как расшифровывается эта аббревиатура «ЛСП»?

– Lil stupid pig.

– «Лил глупая свинья»? Или «маленькая глупая свинья»?

– Или «Любящее сердце пацана».

– Или «Лавэ сквозь пальцы», – сказал я, вспомнив строчку из песни «Безумие».

Мы посмеялись. Она выглядела еще красивей с миленькой улыбкой на прекрасном лице.

– Как тебя зовут? – спросил я.

– Ева. А тебя?

– Вольф.

Она изменилась в лице. Посмотрела на меня испуганно. Я решил ее спросить:

– Что случилось, Ев?

– Правда? Вольф?

– Да-да, так родители подшутили надо мной в детстве, – решил я перевести эту нелепую ситуацию в забавную, но у меня не получилось. Она все так же стояла и иступлено смотрела на меня. – Ева, в чем дело?

– Да нет, ничего. – Значит что-то не так, я это чувствую.

– Что случилось?

– Давай не сейчас, хорошо. Я не уверена.

Она выкинула окурок на траву. Я тоже.

– Воль, я пойду, – как то печально произнесла она.

– Ев, все в порядке? – почему-то в этот момент я почувствовал, что ее хорошо знаю.

– Да. Я пойду.

– Может, тебя проводить?

– Нет, спасибо. Мы все равно еще увидимся.

– Где?

– В университете.

– Мы в одном университете учимся?

– Да. Я видела тебя там пару раз.

Жаль, что я ее раньше не встретил. А, может, и нет, странная она.

– Пока, Ев.

– Пока.

Она,