– Но мы пока находимся на своих местах. – Япосмотрела на свою подругу отсутствующим взглядом и почесала затылок. –Завтра поеду в этот фитнес. Хочется побыстрее покончить с этим делом….

– Ты так говоришь, как будто чувствуешь за собойкакую-то вину. Если не хочешь с этим пачкаться сама, то предоставь это мне. Ужя-то быстренько бы его охмурила и довела до нужной кондиции.

Я недовольно проследила направление Светкиного взгляда ипроцедила нарочито небрежно, чтобы хоть как-то заглушить охватившее менянегодование. – Ну что ты такое говоришь?! Знаешь, Светка, иногда мне становитсяневыносимо тошно от твоей порочности.

– Да, ладно тебе, Анька. Шуток не понимаешь.

У меня есть дела куда более поважнее. Ты только потомсможешь понять, что живешь со звездой! Пройдет немного времени, и мы будемвспоминать эту халупу, как страшный сон. Я сниму там здоровенные апартаменты свидом на Кремль! Только выходить на балкон, для того, чтобы полюбоваться егокуполами, тебе придется одной. Мне будет нельзя.

– Почему?

– Потому что меня будут преследовать вспышки фотокамер!Я буду круче всех! Я буду самая известная не только российская, но и мироваякинозвезда! Я буду самая-самая! Папарацци будут носиться за мной повсюду,словно ненормальные, потому что за каждый мой снимок они будут получатьсовершенно немыслимые деньги! Они станут допытываться, что я пью по утрам:свежевыжатый апельсиновый сок или ароматный кофе, с кем провела прошлыевыходные и с кем я трахнулась вчера ночью! Все это у меня будет, вот увидишь. Ячертовски сексуальная и чертовски красивая! Ты только посмотри, какие у меняноги!

Светка встала и, высоко подпрыгнув, выкинула вперед своюнеуклюжую ногу. Я чудом увернулась и удивилась, как она не заехала мне поголове.

– Осторожнее!

– Прости. Просто сегодня я чересчур возбуждена.

Для достижения своей цели мне осталось найти влиятельноголюбовника. Мне кажется, что я его уже нашла.

Только бы он не был извращенцем или педиком.

– Что?!

– Ничего. Ты делаешь такие глаза, будто не знаешь, чтов шоу-бизнесе торчат или законченные извращенцы, или закоренелые педики. Еслион нормальный мужчина, то это значит, что он должен предпочитать нормальныйсекс.

– Фантазерка ты.

Неожиданно для себя са" и я посмотрела на Светку как-тоиначе и подумала о том, что она и в самом деле могла бы быть настоящей звездой.Ведь в ней была сумасшедшая хватка, которой не достает многим для достижениясвоей цели. А от ее задорной и ослепительной улыбки становилось приятно и теплона душе. Я думаю, что ее бурная, зажигательная манера исполнения пришлась бы подуше любому режиссеру.

– Главное стать звездой сейчас, пока позволяетвозраст, – словно услышала мои слова Светка. – Еще несколько годков ихана. Нужно ковать железо, пока оно горячо.

– Светка, да тебе ли думать о возрасте…

– Мне. Не за горами уже тридцатник.

– И что такое тридцатник?! Ничего.

– Может быть, и ничего. Только не для шоу-бизнеса. Яуже чувствую, что старею.

– Бред!

– Не бред. Мне становится тяжело держать себя в форме.Талия начинает полнеть, разве ты не видишь?!

Да и бедра раздаются прямо на глазах. У меня ограниченовремя. Мне нужно торопиться. Ты же сама знаешь, через что мне пришлось пройтидля того, чтобы попасть на эту гребаную студию. Вспомни, что мы только неделали. Торговали на рынке, продавали сотовые телефоны. Носились словно гончие,уговаривая клиента купить какую-нибудь квартиру, чтобы получить свой процент. Яне хочу быть похожей на жалкие обломки величественного монумента в будущем,поэтому я должна стать звездой прямо сейчас.

– Светка, у нас с тобой все впереди. Мы только началижить, – произнесла я философским тоном и допила остатки муската.

– Может быть, но в шоу-бизнесе все слишком жестоко ислишком варварски.

Светка широко улыбнулась и одобрительно схватила меня заруку.

– Вставай. Хватит сидеть на полу. Пойдем спать. Завтранам обоим нужно выглядеть просто зашибись. Тебе перед Денисом, а мне перед этимрежиссером. В тридцатник от недосыпа под глазами появляются черные круги, а сэтим тяжело бороться. Я вон стала лицо протирать кусочками льда и никакоготолка. Наше лицо это наша визитная карточка. Нам еще нужно крутых мужиков себеоторвать, и желательно это сделать до пенсии.

Таких, чтобы завалили бы нас подарками, подарили красивуюжизнь и вытащили нас из этой сумасшедшей гонки.

– Твои слова, да богу бы в уши, – поддержала яСветку и с трудом встала с пола.

Пока мы ковыляли к своей кровати, Светка широко разводиларуками и не переставала мечтать.

– Все у нас будет. Служанка, дорогая одежда, дорогиепродукты… Мы будем ходить в самые элитные ночные клубы, в дорогие рестораны идаже не будем смотреть на счета, потому что нам будет наплевать, какая тамсумма. Мы будем принадлежать к кругу тех чопорных баб из высшего света, прокоторых пишут в светской хронике. Вся наша дальнейшая жизнь будет походить насказочный фейерверк.

– Ну ты и любишь пофантазировать. – Я скинулаодежду и завалилась на кровать. – Знаешь, Светка, я всегда любила тебя зато, что в тебе нет ни капли фальши. Ты всегда говоришь то, что думаешь.

– Конечно. Я всегда говорила и говорю сейчас, что мыобязательно встретим нормальных мужиков. Понимаешь, нам нужно кого-то любить.Когда кого-то любишь, становится легче. Даже когда я стану недосягаемой звездойс толпами фанатов у подъезда, я должна буду кого-то любить.

В тот момент, когда Светка легла рядом, я уже в который развсмотрелась в ее лицо, которое просто призывало к бурной и кипучей жизни, иощутила, как вся моя душа прониклась сочувствием к ее существу, а затем сталамысленно молить Бога только об одном: чтобы у нее все получилось и к нейобязательно пришел успех.

Такой шумный и такой головокружительный… Она ведь и в самомделе артистична до безобразия, несмотря на ее вульгарные жесты и манеры. Ужя-то, как никто другой, знала, что Светкино непристойное поведение всего-навсегомаска, за которой скрывается необычайно ранимая и чуткая натура и безграничноежелание отдать кому-то свою накопившуюся с годами любовь и почувствовать себянужной и любимой.