Но Роланд не знал о ней ничего.

— Возможно, он догадывался, что вы были бы не слишком рады его дружеским отношениям со столь презираемой вами журналисткой. — В отчаянии она загнала себя на путь откровенной лжи. До их вчерашней встречи Роланд знал ее только по письмам и электронным посланиям, подписанным Алисой Маккей.

— Дружеским?

Джошуа смерил ее взглядом с головы до ног, и это заставило Эллис пожалеть, что она влезла в свой допотопный свитер.

— Да, дружеским. Почему бы нет?

— Очевидно, Роланд не хотел, чтобы мы знали, что он спит с вами. — Его губы скривились. — Во-первых, он знал, что я думаю о вас, как о низкопробной писаке, состряпавшей грязную статью. Во-вторых, я уверен, он не говорил о вас, потому что ваши с ним отношения не представляли для него такую уж ценность — по крайней мере, недостаточную для того, чтобы отказаться от Эми. — Джошуа смерил ее тяжелым взглядом. — Роланд всегда увлекался женщинами. Но я не позволю вам причинить боль Эми.

Эллис сделала глубокий вдох и досчитала до десяти.

— У меня нет намерения причинить боль Эми, — сказала она.

— Отлично. Значит, мы поняли друг друга. — Джошуа нажал на кнопку лифта. — Вы приносите неприятности. Держитесь подальше от Саксон-Фолли, от Эми и моей семьи.

Он не оставил ей шансов. Эллис вспомнила о той хорошенькой длинноногой ведущей, которая брала интервью у Роланда всего лишь месяц назад. Эллис как-то пила с ней кофе в баре телестудии, и та, со смехом, поведала, что Роланд отличный любовник и жаль, что он уже занят. Не то чтобы это его остановило, конечно, добавила она, бросив на Эллис выразительный взгляд.

Возможно, эта ведущая и была причиной их ссоры.

— Думайте обо мне все, что хотите, — меня это не волнует, — сказала она, подавив боль в голосе.

Джошуа шагнул в лифт. Его взгляд, презрительный и холодный, мог бы заморозить ее на месте.

— Уверен, вас не волнует ничего, кроме себя самой.

Эллис зашла в церковь и остановилась.

Вчера она позвонила Дэвиду Таунсенду, редактору журнала «Уайн-Уотч», и сказала, что будет в офисе в среду. Но здесь, в переполненной церкви, и работа и Окленд казались ей очень далекими. Ее охватило оцепенение. Деловой брючный костюм в мелкую полоску, который она собиралась надеть на встречу с Роландом, казался совершенно неуместным среди черных траурных платьев с тускло поблескивающими нитями жемчуга.

Эллис почти ничего не взяла с собой, рассчитывая пробыть в Хоукс-Бэй всего лишь пару дней. Даже не прихватила заколки, и теперь ее волосы блестящей волной обрамляли лицо. Она машинально открыла буклет, который ей дал у входа служитель, и увидела фото Роланда, заметку о его достижениях и короткий панегирик, где он был представлен как горячо любимый сын Кей и Филиппа и брат Джошуа, Хита и Меган.

Конечно, там не было упоминаний ни о его настоящих родителях, ни о сестре, у которой была украдена возможность знать и любить его.

Мощные аккорды органа с такой силой заставляли сжиматься ее сердце, что, казалось, оно вот-вот разорвется.

К тому времени, когда они приехали на кладбище, Эллис чувствовала себя совершенно опустошенной, но ей было нужно видеть, как ее брат обретет покой. Возможно, тогда и она сможет найти мир в своей душе.

Эллис остановилась чуть в стороне от места, где собралась семья Саксонов и Эми.

Пытаясь подавить слезы, не обращая внимания на свежий ветерок, бросающий ей в лицо волосы, она вслушивалась в молитву священника.

Наконец у могилы осталось только несколько человек. Джошуа уехал. Эллис вспомнила, с каким чувством он сказал, что не хочет, чтобы Эми страдала еще больше. Интересно, что можно чувствовать, находясь под такой защитой?

Ей бы хотелось…

Что толку желать? Невидимая связь, которая возникла между ней и Джошуа, оборвалась в ту же минуту, когда он узнал, кто она. Но Эллис привыкла быть одна. Единственный ребенок в семье, она росла очень обособленно. Ей было тринадцать, когда выяснилось, что ее удочерили. Она была рождена как Алиса Маккей, а не как Эллис Блейк.

Приемная мать разрыдалась, узнав о ее желании найти кого-нибудь из своей семьи. На целые годы Эллис пришлось отложить поиски из-за страха расстроить Маргарет. Только после ее смерти три года назад она снова смогла ими заняться.

О ее родном отце не оказалось никаких сведений. Но она нашла свою мать в лечебнице для пострадавших от инсульта и стала регулярно навещать ее. Тогда она и узнала, что у нее был родной брат.

А теперь он ушел навсегда. Облако проплыло по небу, уронив тень на могилу Роланда. Эллис поежилась.

— Алиса…

Она вздрогнула от неожиданности. Рядом с ней стояла Кей.

— Зовите меня Эллис. — Алисы больше не было. Она ушла вместе с Роландом. Эллис приняла решение. — Джошуа думает, что я любовница Роланда. Мне это очень неприятно — особенно потому, что Роланд был уже обручен. Я бы хотела, чтобы вы сказали ему правду. Пожалуйста.

— Роланд мертв. Филипп и я не хотим еще больше травмировать детей, объясняя им, что Роланд никогда не был им родным братом.

— Они уже взрослые. Неужели не поймут?

Качая головой, Кей повернулась и медленно пошла к ограде кладбища, где спиной к ним стоял Филипп.

Разочарование переполнило Эллис.

— Почему же вы не сказали им об этом раньше? — Возможно, тогда Роланд сам бы начал искать ее.

Кей остановилась.

— Сначала мы хотели это сделать, но шли годы, и вдруг оказалось, что уже поздно. Мы не хотим, чтобы они узнали об этом сейчас. — Ее серые глаза смотрели непреклонно. — Надеюсь, вы поняли меня.

Сердце Эллис учащенно забилось.

— Я ничего не расскажу, — сказала она. — Но только если вы поделитесь со мной воспоминаниями о Роланде. Я бы хотела увидеть его фотографии, услышать истории о нем, посмотреть на места, где он вырос.

— Это невозможно…

Эллис увидела отказ в расширившихся глазах женщины и решительно произнесла:

— Тогда у меня нет причины держать в тайне мои отношения с Роландом.

— Вы не можете сделать этого… А если я соглашусь на то, о чем вы просите, как могу быть уверенной, что вы ничего не расскажете?

— Я дам вам свое слово. И никогда не нарушу его, чтобы ни случилось. — Плечи Эллис свело от напряжения. — Поймите, это очень важно для меня…

— Хорошо. — На лице Кей появилось какое-то странное выражение. — Приезжайте завтра утром в Саксон-Фолли. И привезите свои вещи. Вы можете остаться у нас на неделю.

Следующим утром ее машина проехала через ворота Саксон-Фолли. Красота виноградников, раскинувшихся по обе стороны дороги, усаженной дубовыми деревьями с еще голыми ветвями, не смогла смягчить дрожь ожидания встречи с Джошуа.