– Освобождение? – машинально переспросила Юля.

– Ну да, – жизнерадостно подтвердил Олег. – А как еще назвать? Освободились от оков, которыми нас сковал наш дорогой товарищ директор. Ты что, сама не понимаешь? Он ведь нас всех, кто у него работает, в своих рабов превратил. Мы же не имеем никакого права на личную жизнь. Секретов от Засуры тоже иметь не разрешается. Чтобы встречаться с девушкой, нужно сначала показать ее Засуре. А если он сочтет, что она не годится, то встречаться с ней все равно не даст. Да и вообще, все эти бесконечные собрания, отпуска, выпадающие на праздничные недели, в которых меньше всего рабочих дней, и придуманные им самим авралы в выходные какую угодно девушку отвадят.

Тут очень к месту Юля вспомнила, как бедный Антон часами дожидался ее в машине, чтобы ехать на день рождения друга. А в это время Засура проводил какое-то идиотское собрание, посвященное протечке в туалете. Казалось бы, чего проще вызвать назавтра сантехника, пусть он устранит неполадку. Нет, вопрос обсуждался в течение трех часов. Выдвигались и отвергались различные кандидатуры. Или еще картина: папа с Антоном ждут ее возле работы, чтобы ехать к родителям отмечать годовщину их свадьбы. В итоге мясо пересохло, пирог остыл, взбитые сливки скисли, нарезанные помидоры и огурцы завяли, а свежая зелень превратилась в сено. Во что превратилось мамино настроение, пока она наблюдала все эти метаморфозы с ее праздничным обедом, даже сказать страшно. Засура отпустить Юлю не согласился, и она вынуждена была слушать пространное повествование о том, как он плодотворно съездил в командировку и какие барыши принесет их фирме этот вояж. Зато потом он вместе с Юлей отправился праздновать годовщину свадьбы.

– Теперь мы с Борисом свободные люди, – продолжал тем временем Олег. – Мы и тебя в нашу фирму возьмем. Просто пока не хотели тебя подставлять. Засура же прослушивает все телефоны. Поклялся нас уничтожить. Только что он может, никаких контрактов мы у него не крали, он все придумал, чтобы нам отомстить. Поэтому ничего у него не выйдет. А знаешь, из-за чего он злится? Видишь эту машину? Ее принес нам всего один день работы. А дальше будет еще круче.

– Пятьдесят тысяч за один день? – ахнула Юля, прикинув примерную стоимость машины. – Ты врешь, я сама сегодня работала с покупателями. Десять с копейками и все.

– Так всем крупным мы предложим свои цены, – пояснил ей Олег. – Мы не такие хапуги, как Засура. Нам хватит и стопроцентной прибыли. Разумеется, Ижора и Саратов переметнутся к нам. Знаешь, дружба дружбой, а денежки врозь.

– Засура вам этого не простит, – снова ахнула Юля. – Вы же его разорите!

– Так ему и надо, – мстительно пробормотал Олег. – Он отнял у меня три года жизни, все время твердил, что он мне как отец. Я и сам в это поверил, а поверив, решил, что отец все под себя грести не должен. Вот и результат. А чего он еще ждал? Сыновья почтительность нынче не в почете. Так ты приходи к нам. Завтра же и приходи.

И, сунув оторопевшей Юле в руку прямоугольный кусочек жесткой бумаги, он пошел дальше.

– Кто это? – спросил Саша.

– Знакомый, – лаконично ответила Юля, разглядывая визитку.

Голографические буквы на ней переливались всеми цветами радуги и складывались в «Олега Викентьевича Барчука». Золотое тиснение обрамляло это имя и название фирмы «Мегатех». Внизу римскими и арабскими цифрами были напечатаны телефон и факс, а также адрес и еще какие-то каракули.

– Когда же они успели? – поразилась Юля вслух, обращаясь к самой себе. – Открыть фирму за один день невозможно.

– Очень даже возможно, – заявил Саша. – Просто платить придется по высшей таксе. Но судя по тачке, у твоего знакомого денег – куры не клюют. И зачем тебе такой бедный стоматолог, как я. Квартиры у меня своей нет, машины нет, сам я неинтересный и неинтеллигентный. Зачем я тебе?

И Саша тяжело вздохнул, всем своим видом выражая полную безнадежность. Юля безмерно удивилась. За несколько часов общения с Сашей ей стало казаться, что она в жизни не встречала более самодовольного человека. И вдруг такой поворот! Только пройдя метров сто, ее осенило, что это он просто набивался на комплимент.

– Ты очень даже славный, – сказала она Саше. – Имеешь прекрасную профессию. Но даже если бы ты стал безработным, я все равно сохранила бы о тебе высокое мнение.

– Что ты говоришь, я и вдруг безработный! – возмутился Саша. – Это у вас в Питере мальчики только и думают, как был выцыганить у мам и пап деньги. Бездельники и ничтожества! Привыкли на всем готовеньком. А мы с братом привыкли сами добывать себе деньги. Даже когда учились в институте, мы сами себя содержали. Кто-нибудь из твоих питерских знакомых в двадцать лет мог купить себе квартиру? А мы могли. Купили квартиру, там сейчас сестра живет. Нас отец так воспитал, вашим мальчикам такое воспитание и не снилось. Нас родители не содержали. А сейчас мы им еще помогаем. Папа уже на пенсии, им тяжело приходится. Только мама работает.

– А сколько лет твоему папе? – поинтересовалась Юля.

– Пятьдесят четыре. Он военный в отставке.

– И что, в пятьдесят четыре года он уже полная развалина?

– С чего ты взяла? – разозлился Саша. – Какая глупость. Он вполне здоров, так как всю жизнь ведет правильный образ жизни.

– Так чего же твой еще вполне бодрый папа не работает, а сидит на шее у твоей мамы? – спросила Юля с таким чувством, какое испытывала всего раз в жизни и то в пять лет – тогда она, играя в футбол против сборной мальчишек, забила гол во вражеские ворота.

Саша побледнел, потом покраснел и замолчал, глаза его налились гневом. Юля уже начала бояться, что сейчас потеряет поклонника в прямом и переносном смыслах, как он пришел в себя. А прямо перед Юлей стояла точная копия Саши. Это было настолько неожиданно и удивительно, что она растерянно захлопала глазами, пытаясь понять, не обман ли это зрения.

– Это мой брат – Коля, – представил молодого человека Саша. – А это Юля, очень хорошая девушка.

– Очень приятно, – сказал Коля, и все сходство мигом пропало.

У Саши грузинский акцент угадывался с трудом, да и то только в некоторых словах и когда он волновался. А вот Коля произносил слова как самый настоящий грузин. Хотя он был блондином с голубыми глазами, нежной алебастровой кожей и типичной рязанской физиономией. Но это впечатление длилось до тех пор, пока он не начинал говорить. Стоило ему произнести первое слово, как становилось ясно, что родина парня отнюдь не Россия.

– А где подружка? – деловито осведомился Коля.

Вообще-то он не очень походил на убитого горем юношу. При ближайшем рассмотрении обнаружилось, что у Коли намечается брюшко, он на полголовы был ниже Саши и его щеки окрашивал здоровый румянец, в то время как Саша отличался интригующей бледностью. Но Инка питала слабость к упитанным мужчинам, поэтому Юля особенно волноваться не стала.

Инка появилась очень быстро, должно быть, ждала за ближайшим киоском. Вечер прошел славно. Саша умял несколько вазочек со взбитыми сливками и разнообразными десертами. Коля выпил лишь стакан апельсинового сока и с неодобрением смотрел на брата.