после нашей первой встречи, сдерживая любой намёк на Притяжение, которое он испытывает; что когда он позволяет себе роскошь прикосновения сейчас, меж нами пробегают искры. Со всеми остальными он предельно осторожен, тогда как со мной он позволяет себе куда больше…Я знаю, сейчас не место и не время.

Но я постоянно ловлю себя на том, что хочу большего.

— Ладно, нам нужно подвести итоги, — произносит Тайлер, как только нас обед заканчивается. — Кэл, попробуй найти какие-либо упоминания о нас на местных каналах. Нужно узнать, насколько глубоко мы увязли. Зила, Скар, проведите инвентаризацию. Фин, выясни, что случилось с «Лонгбоу».

— Выглядел он не лучшим образом, — говорит Кэл, глядя на меня с некой долей благоговения. — После того, как Аврора с ним закончила.

— Знаю, — кивает Тай. — Но раз уж нет способа спасти его, то нам понадобится какой-то другой выход из этой дыры.

Фин вытирает руки, достает свой юниглас и начинает взламывать сеть станции. Кэл включает голоэкран, переключая каналы новостей, чтобы найти какую-либо информацию о нас. Зила и Скарлет методично начинают рыться в наших сумках, классифицируя все, что нам удалось забрать с «Лонгбоу» на личную собственность, групповую и всё то, что мы сможем продать. Похоже, что Зила спасла две униформы ВРУ, которые мы украли, будучи на «Вечности», и я вижу свое отражение в одной из пустых зеркальных масок. Белая прядь в челке, белый зрачок правого глаза. Девушка, которая смотрит на меня из отражения, все еще время от времени чувствует себя чужой.

В этот самый момент, я вижу, как Скарлет достает из сумки Фини плюшевого дракона Шемрока. Она оглядывается через плечо на Тайлера, глаза блестят от слез, затем она передает ему игрушку. Он нежно обхватывает ее руками, словно она бесконечно драгоценна для него и прижимает к груди. После он переводит взгляд на Фина, который наблюдает за ним. Фин, должно быть, подходил к креслу пилота, покидая «Лонгбоу» и прихватил последнюю частичку Кэт. Бетрасканец лишь кивает и возвращается к своему юнигласу.

И хотя этот отряд самое близкое к тому, что я могла бы назвать семьей, я всё еще ощущаю себя рыбой, вытащенной из воды, рядом с ними. Именно в такие моменты я вспоминаю, что я далеко от дома, от времени. Двести лет прошли в мгновение ока, пока я спала в крио. Для меня прошло всего две недели с тех пор, как я поднялась на борт «Хэдфилда», отправляясь в новую жизнь на Октавии III. Но теперь — то я знаю, что всего этого не стало, как и те люди, которых я знала и любила. Не знаю, как именно я должна себя чувствовать. Но глядя на старую любимую игрушку Кэт, на эти безликие серые мундиры, я не могу думать ни о чем другом кроме противостояния с Ра`хаамом на Октавии III; о колонистах, чьи разумы он поглотил. Я вспоминаю лицо отца под маской агента ВРУ, те серебряные цветы в его глазах.

Цзе-Линь, ты нужна мне.

И хотя какая-то часть меня хочет свернуться калачиком и закричать при одном только воспоминании об этом; большая часть меня всё же в ярости. Зная, как это существо поглотило его, и использует, словно костюм. Я ощущаю, как полуночная синева покалывает кончики пальцев. Дар Эшваренов потрескивает у меня под кожей. Каким-то образом, древний враг Ра`хаама воплотился во мне.

Я смогу научиться контролировать это. Я знаю. Я смогу быть тем самым Триггером, которым меня создали.

Но, как сказал Тайлер, улетая с Октавии, нам всё еще нужно найти оружие.

— Ладно, Золотой Мальчик, — вздыхает Финиан, склонившись над юнигласом. — Ты хочешь сперва хорошие или плохие новости?

— Давай те, что наименее драматичны, — отвечает Тайлер.

— Ну, хорошая новость в том, что «Лонгбоу» уже на свалке Изумрудного Города — разбит на кусочки. Очень маленькие, очень плоские и очень дорогие.

Тайлер закрывает глаза. Несмотря на то, что всем нам известно, что шансы вернуть корабль невелики; знать, что мы даже не сможем продать его — удар ниже пояса.

— И что в этой новости хорошего? — спрашивает он.

— Полагаю, она хороша тем, что отличается от плохой?

Тайлер вздыхает:

— Порази меня.

Фин продолжает:

— Плохая новость заключается в том, что единственный корабль, который мы можем себе позволить, исходя из наших текущих средств — это стосемидесятилетний челлерианский грузовой корабль без двигателя, систем навигации и жизнеобеспечения.

— Звучит восхитительно, — невозмутимо говорит Скарлет.

— Звучит мило, — бормочу я.

— Звучит бесполезно, — хмурится Тайлер. — А больше ничего нет?

Фин пожимает плечами и щелчком пальца проецирует изображение со своего юнигласа на настенный дисплей. Передо мной сложный сетевой узел с тысячами разнообразнейших кораблей: от массивных крейсеров до крошечных буксиров. Каждый из них настолько далек от нашего ценового диапазона, что я на самом деле начинаю ощущать тошноту. Я вглядываясь в название корпорации, чей сияющий огнями логотип шестеренки висит на мачте.

— «Гефест Инкорпорейтед», — бормочу я.

— Это самая большая свалка в Изумрудно Городе, — объясняет Фин. — Кусок Творца, если бы только у нас были кредиты, мы бы разжились судном, достойным нашего статуса печально известных галактических преступников, но..

— У нас нет кредитов, — мрачно замечает Тайлер.

— Прошу, скажи, что мы не рассматриваем возможность покупки судна по очистке сточных вод? — произносит Скарлет. — Потому что я не одета для подобного случая.

Кэл смотрит на Скар, вскинув серебристую бровь:

— И что бы ты надела по такому случаю?

— Подожди, подожди минутку… — шепчу я, и у меня перехватывает дыхание. — Фин, остановись, вернись к…

Все в комнате замолкают, услышав тон моего голоса. Фин поднимает ладонь и проводит ею слева направо, точно дирижер, медленно прокручивая изображения кораблей.

— Стой, стой! — Все взгляды обращаются ко мне, когда я медленно поднимаюсь, указывая на один из кораблей на стене.

— Аври? — спрашивает Тайлер.

— Это же «Хэдфилд», — говорю я.

Тайлер подходит ближе, и, сощуриваясь, смотрит на дисплей. Фин вводит команду, растягивая изображение и вот он. Прямо как из моих воспоминаний. Он немного похож на старый земной линкор: длинный и сигарообразный. Корпус почернел, бока изрезаны длинными бороздами, а металл выглядит так, словно его расплавили, но я узнала бы его каким угодно. Это тот самый корабль, на борт которого я взошла две недели и двести двадцать лет назад, отправляясь на новую жизнь на Октавии III. Жизнь, которой не стало, вместе со всеми кого я когда-то знала и любила.

— Дыхание Творца, ты ведь права, Аври. — Тай качает головой, разглядывая «Хэдфилд» с каким-то благоговением. — В последний раз, когда я его видел, его разрывал на