– Никаких сомнений, – дрожащим от волнения голосом произнес Гекзам, – этот человек был убит. Он сам он не мог бы навести себе подобный удар.

– Как блестит рукоятка кинжала, – тихо заметил Спенсер. – Это вероятно очень дорогое оружие, что значительно облегчит поиски убийцы. Хотя вам не удалось сразу обнаружить его, тем не менее, это уже шаг вперед.

Лорд Гекзам чиркнул спичку и поднес ее к трупу. Но она сейчас же вывалилась из его рук и подожгла бы занавеску, если бы Спенсер вовремя не затушил ее ногой,

– Не может быть!.. Это было бы слишком ужасно! – прошептал Гекзам.

– Что случилось? – тревожно спросил молодой человек,

Лорд Гекзам посмотрел на дочь, бессильно прислонившуюся к спинке стула. На её лице застыло отчаяние.

– Это её кинжал, – чуть слышно ответил он. – Я сам его подарил.

– Кому? – изумился Спенсер. – О ком вы говорите?

– О Мильдред! – с усилием произнес Гекзам.

– Вы с ума сошла! – воскликнул молодой человек, полагая, что его друг действительно лишился рассудка.

– Я бы очень хотел этого, – глухо ответил тот. – К сожалению, я отлично осознаю, что говорю.

На одну минуту Спенсером овладела безумная мысль. Ему безудержно захотелось вынуть из раны этот кинжал, уничтожить эту страшную улику против любимой им женщины. Но увы, он понял, что это ни к чему бы не привело. Тело, во всяком случае, должно было остаться в том положении, в каком оно было найдено, пока полиция не составит протокол.

Пока он раздумывал, лорд Гекзам подошел к дочери.

– Скажи мне все, что тебе известно об этом ужасном случае, – обратился он к ней.

– Я не знаю ничего, кроме того, что он умер, – покорно ответила она. – Я знала, что он должен был прийти сюда. Вы меня задержали в гостиной, и когда я вошла в спальню и зажгла электрический свет, он уже лежал на этом самом месте. Продолжая держаться за выключатель, я позвала его по имени – раз, потом другой. Он не отвечал. Тогда я поняла, что он умер и лишилась чувств, видимо, повернув во время падения выключатель, отчего вся комната погрузилась в темень. Это все, что я могу сказать, поверьте мне.

В каждом её слове, в каждом взгляде, в выражении лица было столько искренности, что отец сразу же убедился в её непричастности к преступлению. И ему от этого осознания сразу стало легче на сердце.

– Иди к себе в комнату, дитя мое, – сказал он, – пока тебя здесь никто не видел. Мы поговорим с тобой еще потом.

Леди Мильдред поднялась со стула.

– Хорошо, я пойду, но не провожайте меня, я дойду одна.

Шатаясь, она вышла из комнаты. На повороте к лестнице ей встретилась Марта, но молодая девушка сделала знак рукой, что ей не нужна помощь и вошла к себе в комнату.

Между тем Марта спустилась в людскую и увидев там лакея, сообщила ему, что по её мнению, в спальной комнате, или рядом что-то случилось. Она только что встретила леди Мильдред, настолько бледную и расстроенную, что девушка не смогла сказать ни слова и только сделала знак, что не нуждается в её услугах.

– Советую вам, Томсон, – обратилась она к выездному лакею, её большому поклоннику, всегда исполнявшему все её желания и прихоти, – прогуляться до спальной комнаты мадемуазель и заглянуть туда, как будто для того, чтобы проверить не потух ли камин. А заодно, вы узнаете, что там произошло. Я думаю, что между лордом и миледи произошла ссора.

– Лечу, – оживился Томсон, – но по возвращении вы должны будете подарить мне в награду поцелуй.

– Можете получить его сейчас, – рассмеялась она, подставляя щеку.

Вдохновленный таким действенным стимулом, Томсон, как вихрь понесся к спальной комнате и прежде чем лорд Гекзам и Спенсер успели опомниться, распахнул дверь. При виде лорда Гезама он потерял весь свой апломб.

– Я… я хотел посмотреть потух ли камин… – пробормотал он.

– Выйдете вон! – гневно крикнул лорд.

Томсон уже готов был выйти за дверь, как вдруг ему на глаза попался труп, лежавший на ковре. И он окончательно потерял голову.

– Что это, милорд, что это? – в ужасе повторял он, забыв приказание Гекзама.

Но английский аристократ не потерял присутствия духа.

– Выйдете вон! Вы пьяны, – закричал он, выталкивая его за дверь.

– Ваша светлость!.. – заикался Томсон. – Разве ваша светлость не видит… Там человек… Он умер…

Ничего не отвечая, Гекзам вытолкал его за дверь и обернулся к Спенсеру.

– Теперь все кончено! Этот идиот разнесет новость по всему дому. С минуты на минуту надо ждать полицию.

– Нельзя ли его как-нибудь остановить? – предложил Спенсер.

– Каким образом? Да и наконец, зачем? – устало произнес Гекзам. – Не все ли равно, раньше или позже. Даже наоборот, я нахожу теперь, что чем скорее придет полиция, тем лучше.

Лорд Гекзам не ошибся. Окончательно потерявший голову, Томсон, как сумасшедший прибежал в людскую и грохнувшись на стул, начал бессвязно бормотать, что в спальне у миледи лежит убитый человек, не упоминая при этом о присутствии там же обоих мужчин.

Всю прислугу обуял ужас, Метрдотель начал дрожать всем телом, пока наконец, сознание собственного достоинства не заставило его вспомнить о своем превосходстве над прочими слугами и поэтому взять себя в руки.

– Томсон! – распорядился он. – Бегите скорее в Брадфильд и приведите оттуда полицейского.

– Я это сделаю скорее, – предложил кучер, не отличавшийся особенной храбростью и предпочитавший быть подальше от места, где произошло убийство.

– Вы останетесь здесь! – решил метрдотель. – Очень может быть, что нам придется защищать женщин!

Эти слова снова всполошили присутствующих. Одна Марта была по обыкновению совершенно спокойна.

Томсон не заставил себя просить дважды и схватив шапку, выскочил во двор. Страх гнал его вперед и словно придавал ему крылья, несмотря на порядочное расстояние между замком и городом, Томсон буквально долетел до полицейского участка.

Дежурный комиссар внимательно выслушал рассказ перепуганного лакея и сообразив, что дело по-видимому серьезное, решил лично отправиться на место преступления.

Тем временем метрдотель приказал кучеру проводить его в спальную комнату и тот, не смея ослушаться, с замиранием сердца шел впереди своего начальства. Таким образом, они дошли до цели своего путешествия, и метрдотель взялся за ручку двери.

– Вы войдете первый! – сказал он, прежде чем открыть дверь.

– Ничего подобного! – возразил кучер. – Я знаю свое место и никогда не позволю себе войти раньше вас.

– Я вам приказываю.

– Я боюсь, что мне станет плохо, – пролепетал кучер. – Я не переношу вида трупов.

– Я слышу чей-то голос! – прошептал, бледный от страха метрдотель – Я слышу два голоса, – ужаснулся кучер. – Там кто-то есть.

– Может быть это лорд. Да, да, это наверно он, – заторопился помертвевший от страха метрдотель. – Не надо ему мешать. Пойдемте прочь.

– Ну что? – спросила успевшая присоединиться к обществу прислуги, жена сторожа.

– Все великолепно! – успокоительно произнес метрдотель. – Я не входил в спальню, так как услышал, доносившийся из комнаты, голос его светлости.

– Надо во что бы то ни стало, войти в комнату, – решила жена сторожа – кто хочет пойти со мной. Она бросила презрительной взгляд на метрдотеля, продолжавшего бормотать, что в спальне находится сам хозяин, который не желает, чтобы туда кто-нибудь входил.

– Ну что же, господа, если никто не хочет со мной пойти, я отправлюсь одна, – решительно объявила женщина. – Марта, вы, кажется, самая храбрая из всех присутствующих?

– Если хотите, я могу с вами пройти.

– Я запрещаю вам переступать порог этой комнаты! – воскликнул метрдотель, недовольный, что другие собираются сделать то, на что он не мог решиться.

– Прочь с дороги! – энергично произнесла жена сторожа, отстраняя его от двери.

Остальная прислуга с любопытством ждала конца спора, который заставил их даже на время позабыть о вызвавшей его причине.

– Я… я очень извиняюсь, но… – уже менее энергично начал метрдотель, – Слышите, что я