Поначалу Илья даже не осознал, что окружающие его декорации реальны, настолько они были интересны и восхитительны.

Площадь была довольно большой и нарядной. Она явно являлась воплощением гордости и независимости жителей этого города. С двух сторон друг напротив друга располагались здания, первые этажи которых представляли собой аркаду, в каждой арке которой шла оживленная торговля самыми разнообразными товарами: сукном, изделиями из кожи, сырами, рыбой. Стены и потолок аркады были расписаны фресками. Облик центрального здания площади из серого камня с огромными круглыми часами наверху был призван воплотить в себе все величие города.

На площади можно было рассмотреть два фонтана и колодцы, откуда люди набирали воду для питья.

Увидев струи чистейшей воды, Илья жалобно посмотрел на Гельда.

– Принесу воды, – сообщил тот, поняв, что его российский друг уже не может говорить от жажды.

Торговая площадь средневековой Италии

– Побольше, – сказал Сольди, подмигнув Илье, давая понять, что все будет хорошо.

Гельд направился в сторону фонтана, а Сольди сообщил:

– Видишь, балконные двери открылись на главном здании под часами?

– Угу, – кивнул Илья, все еще сидя на корточках и впитывая прохладу каменной стены, на которую облокотился. – И что?..

– Сейчас будут читать указ для жителей города.

– А мы не на съемочной площадке? – Илья попытался вернуться в реальность.

– Конечно нет. Я думаю, что мы в Генуе, – ответил Сольди как само собой разумеющееся.

– Совсем рехнулись, – пробубнил Илья, практически вырывая из рук подошедшего Гельда небольшую глиняную миску с водой.

Моментально осушив ее, Илья попытался встать на ноги. Получилось с трудом. Голова гудела, плечо ныло, глаза отказывались верить окружающей картине. Он осмотрелся.

Она была действительно великолепна, эта площадь со зданием с часами и большим балконом, с которого, по заявлению Сольди, объявлялись указы.

– Кстати о балконе, – проследив за взглядом Ильи, произнес Сольди. – Балкон настолько существенный элемент здания на главной площади в средневековой Италии, что при потере независимости города завоеватели нередко его уничтожали.

– О чем ты говоришь! – возмутился Илья. – Я хотел бы знать, где мы находимся и как отсюда выйти?

Сольди только пожал плечами и невозмутимо сказал:

– Мы в средневековой Генуе, в Италии, которая является самостоятельным государством, имеет порт, флот, ведет морскую торговлю, обладает правом монетного чекана, то есть чеканит свою монету, как это делают Венеция, Флоренция, Рим, Болонья и другие. Поэтому сюда стекается громадное количество разного рода сортов монет, как по внешнему виду, так и по внутреннему своему достоинству. Короче, без менял не разберешься…

– А ты что скажешь? – прервал его рассказ Илья и обратился к молчаливому Гельду, надеясь получить разъяснения другого рода относительно происходящего, потому что ответы Сольди никак не соответствовали представлениям Ильи о разговоре с разумным человеком.

– Уходить будем морем, – серьезно сообщил он и, прочитав недоверие в глазах товарищей, добавил: – У меня есть карта. Когда ходил за водой, выменял на использованный проездной билет на метро.

От возмущения такой сделкой говорливый Сольди потерял дар речи и только пытался произнести какие-то непонятные звуки, а Илья покрутил пальцем у виска, демонстрируя, что Гельд сошел с ума.

– Да ладно, – миролюбиво сказал Гельд и, кивнув в сторону стола менял, где он совершил сделку, добавил: – Видите, им нравится. Кстати, карта вот. Она нам очень понадобится.

Карта средневековой Генуи

Илья и Сольди посмотрели в сторону менял, которые по очереди крутили немного помятый проездной билет, обменянный на карту. Было очевидно, что сделкой они недовольны. При этом к ним примкнули менялы с соседних столов и стали отпускать шутки по поводу такого обмена.

Разворачивающийся сюжет не предвещал ничего хорошего и попахивал грядущей криминальной историей. Менялы стали что-то выкрикивать в сторону трех друзей. Судя по их виду, это были угрозы. Оценив неравные силы, Илья стал спешно рассматривать пути отхода, то есть бегства, при этом Сольди, пользуясь тем, что противники угрожали через площадь, вступил с ними в словесную перепалку на странном итальянском диалекте.

Атмосфера накалялась. Группа менял медленно двинулась в сторону ребят, интенсивно размахивая руками, рассыпая словесные угрозы и сжимая кулаки.

Сольди перестал ругаться. Гельд, спрятав драгоценную карту в карман, засучил рукава куртки и прижался спиной к стене, собираясь, оттолкнувшись от нее, бесстрашно ринуться в неравный бой. Илья, исследуя возможные пути отхода, крадучись, заглянул за угол каменного дома и увидел очень красивую девушку, которая держала в руках корзину с фруктами.

Красавица смотрела на Илью и улыбалась. У нее были такие же бархатные темные глаза, как у Насти Родиной. Она была одета в длинное мягкое платье с пышными рукавами, а в гладкой прическе из светлых волос мелькал жемчуг. Илья мог бы долго любоваться девушкой, но надвигающийся гул разъяренных менял и истошные призывные вопли Сольди заставили его очнуться. Неравный бой был неизбежен.

Вдруг все моментально стихло, как по взмаху волшебной палочки. Все замерли: менялы, торговцы, покупатели и праздно гуляющие горожане.

На балконе главного здания площади, который являлся трибуной для выступления, появился сам дож, правитель Генуэзской республики, в окружении Совета, то есть авторитетных людей города. Одеяние дожа Лоренцо Перуцци состояло из шапки-колпака особой формы, пурпурной мантии с воротником из меха горностая, красных башмаков и меча.

Около минуты все стояли молча. Люди на площади и властители на главном балконе. Потом, в этой оглушительной тишине, человек, стоявший рядом с дожем, провозгласил очередной указ:

«Для всех, без исключения, за нарушение торговых правил полагается штраф или позорное наказание. Для тех, кто был или будет осужден за нарушение торговых правил, тот не может и не должен просить деньги у жителей города лично или через кого-либо, в связи со своим совершившимся или предполагаемым осуждением, или принимать какой-либо заем или что иное деньгами и вещами. Будут сделаны два ящика, и один из них установлен во дворце дожа, под недавно построенной лоджией, а второй – во дворце господина защитника, в открытом и доступном всем месте. И пусть разрешено будет каждому бросать в эти ящики записки, сообщающие о тех, кто действует вопреки данным правилам. При долговой несостоятельности, отказе платить по своим долговым обязательствам из-за отсутствия средств, финансовом крахе, разорении кредиторы могут крушить рабочие места оказавшихся не в состоянии выплачивать долги менял или торговцев».