— Что ж, тогда, раз претензий нет, пойду обрадую остальных, — Линч развернулся, и направился обратно к зданию, недавно бывшему частью летающего острова.

— Кризис миновал? — аккуратно спросил кто-то из свиты Анастасии.

— Надеюсь, что так, — ответила женщина.

Про себя же Анастасия, как и Кир, подумала: «нет, кризис только начался.»

Мало просто договориться с парочкой пятидесятых уровней об отсутствии претензий, нужно ещё убедиться, что в ходе их дальнейшего прибывания не возникнет поводов для нового конфликта. В котором гости уже не будут интересоваться претензиями городских, а предъявлять собственные…

Если бы только Кир и Анастасия знали, сколько на самом деле «очень высоких» уровней скрывается в странном каменном здании… Впрочем, инквизитор и хозяйка порта продолжали стоять на своих местах, глядя в спину удалявшемуся Линчу. Так что недолго осталось этим двоим пребывать в блаженном неведении, кое для них уже стало серьёзным стрессом…

Тем временем в святилище

Виктория снова пялилась на алтарь Нэш. Эльфийка, конечно, и так успела на него насмотреться во время полёта, но пока Линч на переговорах с местными, заняться больше нечем. Квест на перелёт был успешно выполнен, а Вика, как и почти все остальные, была слишком заёбана (во всех смыслах). Жизнью и бодростью светились лишь Мей и Мария.

Наконец, Линч вернулся.

— Переговоры прошли успешно, — сказал блондин, привлекая к себе внимание всех присутствовавших.

— Под «успешно» ты подразумеваешь, что к нам уже ведут этих «убеждателей?» — спросила Нимаэла.

— Нет, под «успешно» я подразумеваю, что нам не придётся равнять половину города с землёй чтобы нас начали воспринимать всерьёз.

— Пфф, отстой, — фыркнула суккубша.

— Нима, — внезапно изменившимся тоном, крайне ласково сказала Виктория, повернувшись к демонице, — Веди себя хорошо, ладно?

Нимаэла молча кивнула.

— Всех остальных тоже касается, — добавила блондинка, — Прежде чем займёмся Убеждателями, у нас есть три дня на отдых. Не забывайте, что в этом мире наша покровительница — чуждое божество, ради которого Хранители немного подвинули местный пантеон.

Реакция была хорошо заметна на лицах каждого. Испуг, паника, сомнение… Затем, в пределах полутора секунд — возвращение самоконтроля.

Первой храм покинула Нимаэла. А следом, заверив Викторию, что не будут создавать местным проблемы на ровном месте, наружу пошли и остальные.

Сириус, скуля, выбежал на улицу сразу после суккубши. Камилла промямлила: «простите, госпожа» и тоже ретировалась.

Испуганная Мей потащила за руку напряжённого Танаку. Эльза молча поджала губки и держала руку на рукоятке шпаги.

«А я чё, а я ничё,» — бормотал себе под нос Бейзил, направляясь к выходу.

Мактэн испуганно прильнул к Гогзу, и орчиха успокоила его: «да не бойся ты, знаешь же, что дальше своего страшного тона она не заходит.» Мысленно, Гогзу добавила: «пока не заходит.» Затем схватила блондина в охапку и выскочила из здания вместе с ним.

Дазанатт скривился и бросил на Викторию недобрый взгляд, прежде чем уйти.

Сарранар едва заметно поклонился блондинке, проходя мимо.

Эльринера предпочла пройти вдоль стеночки, дрожа и потупив взгляд.

Линч вышел из помещения медленно пятясь, не сводя с Виктории взгляд.

Эрик сохранял видимое спокойствие, только шёл на цыпочках.

Наибольшее самообладание сохранили Кен и Мария. Колдунья покинула храм зевая. Самурай же только сжал пальцы своей забинтованной руки — демоническая конечность у него всегда начинала ныть, когда Виктория вдруг ни с того становилась пугающей.

Резкие изменения эльфийки её компаньоны заметили давно. Иногда, когда Виктории действительно было что-то нужно, она вдруг на короткие промежутки времени становилась… другой.

Это было сложно описать — мельчайшие изменения в мимике, жестикуляции, позе, голосе… И если очень сильно напрячь восприятие, да если позволит Система, да если выпадет двадцатка или сотня на незримых костях — то ещё и в ауре.

Когда Виктория так менялась, это почему-то пугало каждого до усрачки. Когда Виктория это делала, её слушались. Все, беспрекословно, в любой ситуации, независимо от приказа. Каждый раз, когда блондинка проворачивала такой фокус, остальные невольно вспоминали, кто здесь чемпион древней богини. Началось это ещё в ту, первую из множества недель, потраченных на добычу ресурсов для алтаря Нэш.

Оставшись одна, Вика обратилась к Нике.

— Пора бы уже дать тебе отдельное тело. Нам больше не придётся откатываться к точке входа в Йон-Рунак, так что проблем не возникнет.

— Планируешь потратить на это следующие три дня?

— Ты же сама знаешь, что планирую.

— Разговаривать интереснее! Мы же сейчас ничем полезным не занимаемся. И, кстати, я против. Не тела, а твоего плана. Тебе, как и остальным, нужен отдых. Раз уж решили сделать себе три дня выходных, ты тоже должна отдыхать!

— Ладно, возражение принято.

— Спасибо, Виктория. Или мне теперь следует называть тебя Аршайн, королева нарушенных клятв?

— Долго же ты тянула с этим вопросом, — хмыкнула блондинка.

— Ты продолжаешь погружаться в память своих прошлых жизней. Каждую ночь ты видишь сны, в которые я не могу последовать за тобой. Но эти сны, прошлые жизни, судьба той, кого прозвали королевой нарушенных клятв, её имя — я чувствую всё это в твоих мыслях, как бы ты не пыталась меня изолировать. Это слишком глубоко. И каждое утро я чувствую, что ты стала другой. Двести восемьдесят похожих друг на друга недель, двести восемьдесят немного непохожих друг на друга Йон-Рунаках, каждый с всё менее и менее похожей на себя тобой. Я молчала, потому что формально всё это время у нас не было полноценных выходных, а этот вопрос — сугубо личный. Кого в тебе больше, Виктории или Аршайн? Или, скорее, насколько давно Виктории стало меньше?

— Когда я увидела тот, первый сон, именно этого я и боялась. Что прошлая личность поглотит меня без остатка, ведь весь мой опыт лишь капля, а она… Она даже не океан. Столько воды на одной планете не уместится, если строго придерживаться аналогии.

Виктория открыла симбионту изолированную часть своего разума, давая изучить и понять ситуацию…

— Противопоставлять каплю воды межзвёздному облаку не очень поэтично, — заметила Ника.

— Эй, симбионта кусок, я с тобой вообще-то серьёзно поговорить пытаюсь.

— Извини. Просто уже не надо. Я поняла. Тебе стоило просто не закрывать от меня эту часть своего разума!

— У меня же должно быть хоть какое-то личное пространство!

— Но всё же, почему это сработало так? Почему её личность не