Говорят, если в Калифорнии кто-то выбросит из машины окурок, его оштрафуют на 500 долларов. Но к каждому полицейского не приставишь. Разруха начинается в головах, когда возникает ощущение вопиющей несправедливости и понимание невозможности что-то в своей жизни изменить: «Если нету смысла жить, все осточертело, отчего же не крушить все, что еще цело? Все, бодай тебя комар, хочется взорвать! Если вижу тротуар, хочется плевать» (из дневника).

В моем подъезде появилось обращение председателя ЖСК к жильцам – крик души: «Ваш покорный слуга работал в странах Европы. Но таких людей – эгоистичных, не любящих ближнего, с отсутствием гражданских позиций – там не встретишь. Держите в чистоте дом и его территорию! Наши дедушки и бабушки выстояли в годы блокады Ленинграда и выиграли войну. Были бы они такие, как некоторые жители нашего дома, война была бы проиграна».

Порядка больше там, где соседи знают и видят друг друга. Как же людей перевоспитать? Во Владивостоке придумали Музей человеческого варварства и свинства, а в Улан-Удэ – конкурс на лучшую конструкцию урн. В результате урны перестали разбивать и уносить.

Москвичка, уехавшая жить в Германию, пишет: «Цветочки в палисадничке у дома на Тверской просто так не посадишь – надо трехметровую ограду поставить и охранника с автоматом». Но так ли это сегодня? В Петербурге цветы появились в скверах и парках, и жители многоэтажек начали сажать их у себя под окнами. Сперва соседи их выкапывали, потом стали сажать сами. В городах появляются просторные супермаркеты, хорошие дороги и замечательные детские площадки, а в подъездах на лестницах новых домов – зеркала, цветы и даже ковры. За последние годы в Петербурге все подъезды домов оборудовали кодовыми замками, и в домах становится чище.

Недавно мой немецкий гость Карл в Петродворце проследил за пассажирами, выходящими с вокзала. И поделился со мной изумлением: «Ни один из них не выбросил билет на тротуар мимо урны! А у нас теперь так уже не бывает». «Получается, что русские онемечиваются, а немцы претерпевают обрусение?» – спросил я Карла. Эта мысль ему понравилась. Там, где люди видят, что власть о них заботится, нравы меняются к лучшему. Чтобы победить вандализм, нужно сделать жизнь в стране осмысленной и привлекательной. Наберемся терпения – говорят, что в России надо жить долго.

Я однажды спросил работающего в России американца, чем русские от них отличаются. Он задумался и ответил: «Шапками». В анекдоте мама примеряет перед зеркалом шикарную шубу из чернобурки. Вовочка обращается к ней: «Мамочка, неужели ты не понимаешь, каких страданий стоила твоя шуба этому несчастному, замученному животному?» – «Как ты можешь так говорить о своем отце?!» Иностранцев натуральные шубы шокируют – разве можно убивать животных? До тех пор, пока они не познакомятся с нашими морозами. К тому же дорогая шуба для русской женщины – символ успеха и благополучия, как для мужчины дорогой автомобиль. В шубе ее будут уважать: видно, что деньги у нее есть и что муж ее любит.

Немецкий посол Майер-Ландрут, попавший в Москву в 1957 году, был потрясен тем, как плохо все одеты: «Как жалко этих людей!» А сегодня иностранцев поражает, как модно и красиво выглядят на улицах молодые люди. Немка после поездки в Новосибирск задумалась – не купить ли себе что-нибудь поэлегантнее? Вот как описывает иностранец золотую московскую молодежь в кафе: «Все девушки – сексуальные блондинки, юноши – мускулистые стиляги. Их погоня за модой сочетается со второй страстью – алкоголем». Гламурный пафос высмеивает клип Шнурова «Экспонат» («На лабутенах, нах… и в офигительных штанах!»), набравший больше ста миллионов просмотров.

Если немцы или американцы в повседневной жизни одеваются просто, то в России чем богаче человек, тем больше на нем накручено. В былые годы богатство скрывали – теперь им кичатся. Герой книги Виктора Пелевина «Generation «П» готовит приятеля к деловой встрече: «Морковин протянул Татарскому тяжелые, красиво-уродливые часы из золота и стали: Это «Ролекс Уйстер». Осторожней, не сбей позолоту – они фальшивые. Я их только на дело беру. Будешь говорить с клиентом – ты ими побрякивай. Помогает».

В России все смотрят – на чем приехал, во что одет. По нашей пословице, «по одежке встречают, по уму провожают». Высокие чиновники подают всем пример: носят шикарные костюмы и самые дорогие часы. Рекорд – часы за 1 один миллион долларов – принадлежит Ресину, бывшему вице-мэру Москвы. Огромное значение имеет престиж и статус. Русским очень важно, что о них думают окружающие, – пусть видят, что жизнь удалась! Это напоминает иерархию инопланетян в кинокомедии «Кин-дза-дза!». У них тот, кто носит зеленые штаны, завидует обладателю желтых штанов. Потому что перед ним приседают и говорят «ку!» не один, а два раза.

Иностранцев ошеломляет, как лихо наши дамы носятся зимой по городу на высоких каблуках. А наши женщины за рубежом тоже не верят своим глазам: «В Европе я была в шоке. Люди улыбаются, но ужасно выглядят». Во Франции, чтобы не выделяться, лучше расстаться с косметикой, золотом и дорогими сумками. В России внешний облик женщин тщательно продуман. По Жванецкому, нужно понимать женский язык. Например, едет женщина в метро и молчит. «Кольцо на правой руке – замужем. Кольцо на левой – развелась. Кольцо на правой, одна серьга – вообще-то я замужем. Ни одной серьги, джинсы, ожерелье из ракушек, оловянное колечко, торба через плечо… Погружена в себя настолько, что другой туда не помещается».

Девушки на улицах соревнуются – где еще вы увидите холодной осенью такие предельно короткие мини-юбки и блузки? Где даже в жуткий мороз носят такие джинсы, что наклонишься вперед – и они сползут с бедер? Вредно для здоровья? Красота требует жертв! Русские, приверженные к крайностям, и здесь впереди планеты всей. Представьте себе в летний день такую длинноногую модель в облегающих микрошортах в вагоне метро. Перед ней сидит джентльмен, набравшийся пива: глаза напротив того места, откуда у нее растут ноги. Он возмущается: «Видали? Юбку надеть забыла! За такое надо ремнем надавать по заднице!» «Размечтался, дед», – парирует красавица. «Они все такие! – ворчит старушка. – Одеваться не умеют, только раздеваться! Бесстыжая!»

Вот и граф Ростопчин в начале XIX века сокрушался: «Прежде сего одевались, а ныне раздеваются. Господи помилуй, да будет ли этому конец?» Молодые люди рассуждают иначе: «Мне нравится, если девушке есть что показать. Как они идут – аж сердце замирает! Поневоле следом идешь! Класс!!» Философы объясняют: «Что такое максимум информации при минимуме затрат? Мини-юбка».

В Египте в отеле немки шокированы: «Ваши девушки приходят на пляж в париках, с огромными ногтями, с наклеенными стразами на ресницах и на высоченных шпильках! Они выглядят так, будто каждый день хотят найти нового мужчину!» Но, как правило, русскими женщинами за рубежом восхищаются: они умеют всегда быть женственными и привлекательными. Даже в сибирской глубинке ищут русских манекенщиц для Запада – в одном Нью-Йорке их тысячи. Порой западные бизнесмены терпят в России крах только из-за того, что слишком увлекаются ночной жизнью в московских клубах и ресторанах. Они говорят, что в Москве масса соблазнов. И, конечно, самый большой из них – русские женщины.