— Мама, что случилось? — Рей обнял ее за плечи и прижал к груди. — Расскажи мне, я все исправлю.

— Эвелина говорит, что видела, как ты шел в мотель «Сиеста» с mujer flaca.[8]С женщиной, похожей на скелет. — Мать взглянула сыну в глаза в надежде, что он опровергнет это обвинение.

Рей рассмеялся:

— С высокой худой женщиной? На высоких каблуках и в парике? Мама, миссис Санчес пора носить очки. А ты волнуешься рог nada.[9]Это не женщина. Морин — мужчина.

Мать расплакалась и убежала в дом.

Рей приглушил кондиционер, упал на кровать и на несколько мгновений закрыл глаза. Потом закинул руки за голову и уставился в потолок.

Между занавесками узкой полоской в комнату просачивался дневной свет. Прислушавшись, Рей уловил грохот тяжелого грузовика, проехавшего по улице. Грузовикам на Уивер-плейс делать нечего. Машины тяжелее трех тонн должны ездить там, где им положено ездить.

Рей нахмурился и ударил кулаком по матрасу.

— Забудь, — приказал он себе и сделал глубокий вдох.

Глаза упорно не желали закрываться. Электронные часы мигнули, высветив новую цифру. Оказывается, прошло всего несколько минут. Рей перевернулся на живот и уткнулся лицом в подушку.

Шесть часов сна, несколько часов на домашние дела и пробежку, а потом снова работа. Да, надо поспать. Обычно он засыпал через десять секунд после того, как ложился в постель.

Рей приказал себе расслабиться. Прошло еще десять минут, но сон не шел.

Рей рывком сел, сорвав с себя простыню. Это никуда не годится. Да, не годится. Последние два дня его одолевали приступы раздражения, он плохо спал — да еще и старухи принялись поливать его грязью!

Мать теперь думает, что он голубой. А почему так вышло? И вообще из-за чего все это?

— Все из-за Кейти Кэри, — услышал Рей собственный голос и невольно вздрогнул. Старики бы сказали, что он назвал своего дьявола по имени. И что от этого дьявол станет еще сильнее.

Рей обычно смеялся над подобной чепухой — про себя, конечно, чтобы не обижать пожилых усачей, проводивших все дни на свежем воздухе и рассказывавших разные истории. Обычно смеялся, но сегодня почувствовал: в его жизни появилось что-то новое и это новое может все изменить, разрушить, перевернуть…

Но что, собственно, изменилось? В сущности, ничего. Да, ровным счетом ничего. Просто в его жизни появилась девушка с волосами цвета солнца и с глазами, напоминавшими голубые неоновые огни. И эта девушка готова была улыбаться всем и каждому — всем, кроме Рея Моралеса. К тому же она постоянно дерзила ему, чем приводила в дурное расположение духа… А почему дерзила? Только потому, что он заботился о ней и пытался ей помочь.

Рей поднялся с кровати и пошел в ванную комнату. Посмотрев в зеркало, увидел мужчину весьма печального вида. К тому же синяки под глазами, а веки опухли от усталости. Плеснув в лицо холодной водой, он поплелся обратно в постель.

Но образ Кейти Кэри — златоволосой, голубоглазой, в коротенькой юбчонке — по-прежнему преследовал его.

— Черт тебя подери, Моралес! — прорычал он в подушку. — Она — кошка, которая гуляет сама по себе и царапается, если ее погладить. Спи. Расслабься. Думай не о Кейти Кэри, а о чем-нибудь другом.

Рей представил, как опускается на прохладное и мягкое белое облако… Так, отлично, облако — это то, что надо.

Рей улегся поудобнее и вдруг понял, что облако превращается… в Кейти Кэри. Ему казалось, что он чувствует ее всем телом и что она прижимается к нему все крепче…

Громко застонав, Рей перевернулся на другой бок, однако это не помогло — он возбуждался все сильнее, потому что девушка прижалась к нему еще крепче. Вот она прикрыла глаза, и губы ее чуть приоткрылись. Потом она раздвинула ноги и прошептала: «Я хочу тебя, Большой Рей. Ужасно хочу».

Снова застонав, Рей перекатился на спину. Закинув руки за голову, проворчал:

— Забудь о ней, не думай о ней, выбрось из головы.

Действительно, хватит с него женщин и их проблем. Разве они ценят заботу и помощь? Например, его сестры… Ни близняшки Кита с Селией, ни переменчивая Роза, ни Люси — ни одна не благодарит его. А Люси вдобавок подсунула ему Кармен Санчес, Кармен-пиранью — мужчину живьем сожрет. Черт, ему пришлось чуть ли не палкой от нее отбиваться!

Он купил себе дом только потому, что мать и сестры все время пытались его женить. Нет, тридцати лет жизни с женщинами ему хватило. Надо сделать перерыв. Но какой может быть перерыв, если Кейти Кэри уничтожает его мир и покой… словно торнадо?

Он перевернулся на бок и увидел глиняного человечка, стоявшего на столе, — Кита слепила его, когда училась в пятом классе. Неожиданно внимание Рея привлек тонкий луч света, падавший на стену. Согнутая в локте рука глиняной фигурки отбрасывала на белую стену тень в виде буквы «К». Рей сел и запустил в человечка подушкой.

— Кэри, — произнесла Кейти в микрофон, вделанный в кирпичную колонну. — Да, сэр, Кейти Кэри.

Створки массивных металлических ворот со скрежетом разошлись в стороны, и она поехала дальше — по дороге, которая вела круто вверх, мимо зарослей необычных экзотических растений. «Что ж, у людей в Голливуде денег достаточно, и они могут многое себе позволить», — думала Кейти.

Она подъехала к стоянке и заглушила мотор. Сунув посылку Торчиера в сумочку, поправила прическу. «Вы всегда должны выглядеть по-деловому» — вот как сказал шеф.

Кейти напомнила себе, что она курьер, а не какая-нибудь фанатка-поклонница. Да, она на службе, и платили ей за то, чтобы она не пялилась на знаменитостей, с которыми встречалась. «Спокойствие и хладнокровие», — сказала себе Кейти. Но ее решимость потихоньку улетучивалась, пока она поднималась по полукруглым ступенькам.

Черная дверь, над которой нависал огромный барельеф в виде волчьей головы, была чуть приоткрыта. И из-за двери послышался глуховатый голос:

— Заходите, заходите, моя милая. Я вас все жду… жду… жду…

Кейти на мгновение замерла. По спине ее пробежал холодок. И этот голос, и слова — все это было ей знакомо…

О, как ей сейчас хотелось, чтобы рядом оказался такой уверенный в себе офицер Рауль Моралес. Кейти закусила губу. Конечно, когда Моралес ее увидит, он найдет предлог изжарить ее живьем. Но почему его сейчас нет рядом? Ох эти полицейские…. Когда они действительно нужны, их нет.

Взяв себя в руки, Кейти переступила порог.

— Привет! — воскликнула она с фальшивой сердечностью.

Все еще держась за ручку двери, девушка окинула взглядом огромный холл, вымощенный плитами. Повсюду — массивная темная мебель. Гобелены на стенах. Мерцание же множества свечей не рассеивало царивший здесь мрак.