Однако эта мысль повлекла за собой другую, потом еще одну, и внезапно Аманда поняла, как именно приручить этого льва.

– Вчера – в «Меллорс», сегодня – к леди Хеннесси. Ты что, совсем спятила? – возмущался Реджи, глядя на Аманду в полумраке кареты. – Если мама узнает, что я сопровождал тебя в такие места, она лишит меня наследства!

– Не глупи. – Аманда похлопала его по коленке. – И твоя, и моя мамы думают, что мы едем в Челси к Монтегю. Почему вдруг они должны что-то заподозрить?

Все последние годы они с Реджи – иногда к ним присоединялась Амелия – привыкли сами выбирать развлечения, предлагаемые высшим светом. Хотя их выбор не всегда совпадал с выбором родителей, они все равно упорно шли своим путем. Естественно, их поступки никогда не давали пищу для слухов: все знали, что Реджи Кармартен дружит с близняшками Кинстер с пеленок.

Подобный взгляд на их отношения был выгоден всем. У девушек всегда имелся в наличии кавалер для выхода в свет, а Реджи был защищен от назойливых мамаш, которые в противном случае насели бы на его мать с требованиями, чтобы он сопровождал их дочек. И родители обеих сторон были спокойны при мысли, что их отпрыски в безопасности.

В относительной безопасности.

– И не надо бояться, что посещение салона леди Хеннесси погубит меня.

– Но ведь ты еще не замужем! – Судя по тону, Реджи сомневался, что ее статус изменится в ближайшее время. – Там будут только замужние.

– Это вопрос времени. Мне двадцать три. Я уже шесть лет выезжаю в свет. Никто уже не считает меня невинной дебютанткой.

Реджи издал странный звук, сложил руки на груди и откинулся на спинку дивана. За всю дорогу, до тех пор пока карета не въехала на тускло освещенную аллею, ведущую к дому номер девятнадцать по Глостер-стрит, он не произнес больше ни слова.

Карета остановилась. Реджи молча спрыгнул на землю и помог спуститься Аманде. Девушка оправила юбки и устремила взгляд на дверь, возле которой стоял лакей в ливрее. Реджи подал ей руку.

– Одно твое слово, и мы уедем.

– Вперед, Горацио!

Реджи что-то сердито пробурчал, но покорно повел ее вверх по лестнице крыльца. Он назвал их имена лакею, тот мгновенно распахнул перед ними дверь и поклонился. Они прошли в холл с мраморным полом. Пока Реджи оглядывался по сторонам, великолепно вышколенный дворецкий помог Аманде снять накидку.

– Всегда хотелось узнать, как это место выглядит изнутри, – признался Реджи.

– Смотри. – Взяв его под руку, Аманда направилась к гостиной. – Ты просто ждал, когда я найду тебе приличный повод для того, чтобы прийти сюда.

Реджи возмущенно хмыкнул.

Они остановились на пороге гостиной и огляделись.

Салон леди Хеннесси являлся полной противоположностью заведению Меллорса. Здесь правили женщины. Стены были задрапированы кремовым шелком с бирюзовым рисунком. Та же цветовая гамма – кремовый, золотистый и бирюзовый – присутствовала в обивке мебели, в тяжелых шторах, закрывавших высокие окна. Стук дамских каблучков заглушал толстый китайский ковер на полу.

Несколько лет назад леди Хеннесси, жена богатого шотландского пэра, решила разнообразить как свою жизнь, так и жизнь великосветского общества и создала салон в традициях предшествующего века. Комнаты, в которых она принимала гостей, были обставлены с элегантной роскошью и комфортом, к столу подавалось все только лучшее. В те вечера, когда разрешалось играть в карты, ставки, по слухам, доходили до астрономических величин.

Однако основное внимание леди Хеннесси уделяла увеселениям, которые должны были заманить мужскую часть английской аристократии. Это влекло в ее салон замужних дам, ищущих развлечений, и, в свою очередь, гарантировало, что каждый, кто хоть раз побывал на Глостер-стрит, обязательно вернется туда. Таланты и способности ее светлости были направлены на поддержание и развитие связи между этими двумя группами гостей. Тихо играл струнный квартет, с помощью умело размещенных светильников – больших и маленьких люстр, бра и канделябров – были созданы погруженные в полумрак уютные уголки, которые способствовали проявлениям тайных страстей более успешно, чем ярко освещенные залы.

Как утверждали сплетники, остальные комнаты особняка предоставлялись для частных вечеринок. Аманде, конечно, было любопытно узнать, так это или нет, однако она знала, что ей не понадобится проверять это на собственном опыте. Для ее целей хватит и главной гостиной.

Реджи настороженно хмурился:

– Что-то тут тихо, правда? Я ожидал совсем другого.

Аманда сдержала улыбку: Реджи ожидал нечто среднее между борделем и публичным домом.

Все было чинно и важно. Элегантные гости негромко беседовали, время от времени раздавался тщательно рассчитанный по громкости и веселости смех, высказывания были выдержаны в строгих рамках дозволенного. Что же до взглядов, которыми то и дело обменивались собеседники, то ими можно было бы испепелить полстраны.

«Олмакс» считался брачным рынком, а салон леди Хеннесси – рынком совсем иного сорта, только вот покупатели и продавцы на этих рынках были зачастую одни и те же. Утверждали, что во время сезона мужская половина высшего света проводит на Глостер-стрит больше вечеров, чем в любом другом месте.

– Умираю от жажды. Ты не мог бы раздобыть для меня бокал шампанского?

– Сейчас. Думаю, напитки сервированы там. – Реджи указал на соседнюю комнату и направился в ту сторону.

Дождавшись, когда он скроется за спинами гостей, Аманда углубилась в толпу.

Через пять минут вокруг нее уже крутились три кавалера, привлекательные, красивые, элегантные, приятные и остроумные собеседники. Все трое так и сгорали от желания узнать, зачем она посетила салон леди Хеннесси.

За шесть сезонов – на многочисленных балах, приемах, загородных вечеринках – Аманда научилась мастерски вести словесные поединки, поэтому для нее не составило труда скрыть свои намерения от этой троицы – мистера Фицгиббона, лорда Уолтера и лорда Кренбурна. Более того, ее упорное нежелание раскрывать цель своего визита к леди Хеннесси только разожгло воображение мужчин и заставило их ходить за ней хвостом.

Наконец появился Реджи с напитками. Аманда взяла у него бокал и познакомила его со своими кавалерами. Реджи вежливо поклонился и обменялся с ними рукопожатиями, а потом сердито посмотрел на Аманду.

Та, не обращая внимания на его взгляд, улыбнулась мистеру Фицгиббону:

– Вы, сэр, рассказывали о ночных прогулках на лодках по Темзе. Неужели это столь интересно, что действительно стоит попробовать?

Мистер Фицгиббон принялся горячо уверять ее, что это именно так. Слушая, как он расписывает звезды, отражающиеся в темной глади воды, Аманда делала мысленные пометки. Она не знала, сколько еще вечеров ей придется провести в этом салоне. Пока на ее удочку ловились только личности типа Фицгиббона, Уолтера и Кренбурна, то есть те, кто стремился помочь ей сделать первые шаги в этом мире, менее добродетельном, чем тот, к которому она привыкла.