Производство, которым руководил покойный Кольцов, было стерильным, высокотехнологичным и очень респектабельным, а самое главное – огромным и весьма дорогостоящим. Во всяком случае, так показалось Жене, а она, разумеется, специалистом не была.

Сотрудники предприятия все как один были облачены в светло-голубые комбинезоны, на головах у них были шапочки, на руках перчатки, многие работали в масках и специальных очках. Надо заметить, что и Женю облачили в такой же комбинезон, хрустящий и стерильный, и заставили надеть намордник, чтобы не распыляла в производственных помещениях свои бактерии. Вокруг Жени посверкивали стальными боками какие-то кубы, баллоны, трубы, неизвестные агрегаты, реторты и прочие сложные научные емкости. Вокруг было понатыкано всяких датчиков, экранов, блоков управления и прочего сложного неизвестного Жене оборудования. За стеклянными стенами и колпаками продвигались, наполнялись, фасовались и упаковывались таблетки, ампулы, капсулы и прочая фармацевтическая продукция. Незаметно для себя Женя увлеклась происходящим и решила, что было бы неплохо посетить этот оазис фармакологического производства со съемочной группой. Проиллюстрировать, так сказать, жизнь и работу почившего Сергея Владиславовича Кольцова, чтобы все поняли, каким важным делом он занимался при жизни и сколь успешно это делал.

Светлана Яновна тем временем, рассказав Жене историю компании, теперь добросовестно докладывала гостье о тонкостях производства и успехах предприятия.

– Наша компания является одним из наиболее высокотехнологичных и инновационных российских фармацевтических предприятий, осуществляющих производство лекарственных препаратов в соответствии с требованиями «Правил организации производства и контроля качества лекарственных средств» (GMP EU), – с гордостью рассказывала образцово-показательная Светлана Яновна. – На предприятии установлено оборудование ведущих мировых компаний. Предприятие ежегодно проводит технический аудит производственных мощностей совместно с зарубежными партнерами, представляющими ведущие мировые фармацевтические компании, такие как «Никомед», «Байер», «Санофи-Авентис» и другие.

Женя усиленно хмурила лоб и важно кивала, радуясь, что может не конспектировать всю эту заумную чушь, а на всякий случай просто включила диктофон.

– У нас осуществляется очень строгий многоступенчатый контроль качества продукции, приготовленные лекарственные вещества анализируются по химическим и микробиологическим показателям. Наша компания два раза в год проходит аудит, проводимый западными фармацевтическими компаниями, – продолжала свой захватывающий рассказ пресс-секретарь. Вдруг она заметила на Женином лице отсутствующее выражение. Тогда Светлана Яновна по-дружески улыбнулась своей гостье, отчего сразу же утратила всю свою напускную солидность и заговорщицки сказала: – Не перенапрягайтесь, когда придем в офис, я подарю вам диск с рекламным фильмом о нашей компании, там все подробно рассказано и проиллюстрировано.

– Правда? Слава богу! – искренне обрадовалась Женя, у которой от вращающихся ампул, крутящихся колб, мигающих датчиков и кучи непонятной информации началась интеллектуальная перегрузка.

– Но экскурсию я все же закончу, – возвращая себе строгое выражение лица, предупредила Светлана Яновна, и они перешли в следующее помещение.

На Женино счастье, экскурсия вскоре завершилась, и девушки, сняв спецодежду, выбрались из царства стерильности на свежий воздух и солнечный свет.

– До недавнего времени наше предприятие в основном специализировалось на производстве высококачественных дженериков. Список выпускаемых нами препаратов весьма обширен, и я обязательно представлю вам буклет, когда мы вернемся в офис. Но не так давно мы построили новый исследовательский комплекс, оснащенный новейшим оборудованием, и укомплектовали штат высококлассными специалистами, – указывая на небольшой двухэтажный домик, примыкающий к административному корпусу, проговорила Светлана Яновна. – Но туда я вас провести не смогу. Очень высокая степень секретности. Посторонним туда нельзя. Нам удалось заполучить себе одного талантливого молодого профессора, микробиолога, он три года назад получил даже гранд от правительства на новые исследования, но нашему руководству удалось его переманить. Он раньше в одном крупном исследовательском институте работал, – заговорщицки шептала Светлана Яновна, – но я не могу вам сообщить ни его фамилию, ни какими именно исследованиями он сейчас занимается. Все это строжайшая тайна! Промышленный шпионаж! Сами понимаете! А то знаете, как бывает, один огромные деньги вкладывает в исследования, а другой на все готовенькое метит, – сведя брови, назидательно проговорила она.

От ее слов у Жени затрепетало где-то под ребрами. Вот оно! Промышленный шпионаж! Кольцова могли убить конкуренты, охотившиеся за новыми разработками! Додумать эту мысль и развить ее во всей логической полноте Женя не успела, поскольку они прибыли в административный корпус, и Светлана Яновна, пройдя с гостьей в свой кабинет, принялась угощать ее чаем-кофе, буклетами, рекламными роликами и продукцией предприятия.

К счастью, у Жени хватило сообразительности настоять на отдельном интервью с руководителем предприятия. Светлана Яновна пообещала его организовать, и Женя, наполненная до краев сведениями о современном фармацевтическом производстве, покинула «Фармнекст».

С момента визита журналистки прошло уже четыре дня, на протяжении которых Илью не покидала по-детски наивная надежда на то, что Марина вот-вот вернется домой.

Время шло, Марина не возвращалась. Илья все больше задумывался о случившемся и о том, чем именно может помочь Марине эта тощая, мелкая, какая-то несерьезная журналистка. Он взял оставленную визитку и нашел в Яндексе ссылку на ее передачи, и даже просмотрел все пять. В эфире, одетая в строгий костюм и накрашенная, она выглядела не в пример взрослее и солиднее, чем в жизни. И передачи у нее были интересные, она все время кого-то разоблачала, защищала, и кажется, по ее инициативе кого-то даже посадили.

Но все же она не следователь, не сыщик и вряд ли справится с делом в одиночку. Илья все больше и больше размышлял о стоящей перед журналисткой проблеме и, наконец, пришел к несложному очевидному выводу. Если у Марины будет твердое алиби, то ничего другого для ее освобождения и не понадобится! А алиби он сам ей может обеспечить, главное – это узнать, когда точно убили ее мужа. Сергея, кажется.

Илья бросился к телефону. Звонить Марининым родителям он постеснялся, другое дело эта журналистка. Ее он совсем не боялся, потому что она выглядела почти его ровесницей и одевалась по-молодежному. Джинсы, курточка, кроссовки. И Илья набрал ее номер.

– Здравствуйте, Евгения Викторовна, это Илья, сосед Марины Кольцовой. Я хотел спросить, как у вас дела, скоро Марину отпустят? – торопливо, стараясь скрыть неожиданно накатившее волнение, спросил мальчик.

– Привет, – по-дружески отозвалась журналистка. – Об освобождении еще рано говорить, я только начала ее делом заниматься.

– А вы знаете, когда точно убили ее мужа? Мне кажется, что в это время я был вместе с Мариной, – подчеркнуто многозначительно произнес Илья последнюю фразу.