спальню – обычно предпочитала проводить время у себя: в телефоне или ноутбуке. Отношения с ней были хорошими, но сфера интересов в последнее время слишком разошлась, чтобы находились темы для душевных разговоров.

– Кто это у тебя появился? – Наташа возникла на пороге с огромной охапкой крупных, наполовину распустившихся роз удивительного цвета. Словно их только что окрасило рассветное солнце, рассыпав жёлтые блики на самых кончиках лепестков.

– Откуда это? – нахмурилась Алиса, стараясь не обращать внимания на вновь распустивших крылышки бабочек.

– Курьер принёс. – Дочка положила розы ей на колени и села рядом, с интересом разглядывая цветы и выискивая карточку. Алиса заметила первой и быстро потянула, не представляя, что найдёт в записке. Нет, почерк был не его, и уже одна эта мелочь отчего-то расстроила.

Прости. Я виноват. С нетерпением жду завтрашней встречи.

– И всё? – разочарованно протянула Наташа, заглянув через букет в записку. – Так кто это, мам?

– Жаров, – вздохнула Алиса. Скрывать от дочери было нечего – ничего ведь не было. Или было? Или будет? Осторожно погладив лепестки, Алиса задумчиво улыбнулась.

4. Маленькими шажками

Утром в понедельник природа словно, наконец, вспомнила, что на дворе апрель: облака рассеялись, и солнце заглядывало в каждое окно, убирало лужи с московских улиц и заставило воробьёв громогласно обсуждать тепло на ветках сирени. Амалия приехала в офис на час раньше и теперь с нетерпением поглядывала на часы. Как отреагирует Костя? Конечно же, на работе он не может давать понять, что между ними что-то есть, но если она заглянет к нему в обеденный перерыв, может, получится напомнить о том, насколько она готова быть рядом?..

Вздохнув, Амалия включила фронтальную камеру на смартфоне и придирчиво себя оглядела. Сегодня ей хотелось выглядеть особенно хорошо, и бледно-розовый костюм, купленный на последней распродаже в ЦУМе идеально превращал в деловую, утончённую женщину. Лёгким движением она расстегнула пуговицу на белой рубашке, потом, немного подумав, потянулась ко второй. Да, так-то лучше. Гораздо лучше. Послав своему изображению воздушный поцелуй, Амалия отложила телефон и отправилась готовить кофе. Двойной эспрессо – с утра шефу нужна двойная порция кофеина.

– И разберитесь, наконец, с иском, который подали на «жёлтый» отдел!

Двери лифта медленно разъехались, и в коридоре появился Жаров, отчитывая кого-то по телефону. Чёрное пальто было расстёгнуто, открывая взгляду серый костюм и неизменную белую рубашку, в другой руке он нёс кожаный портфель, то и дело приподнимая запястье и поглядывая на часы.

– Что значит: они смогли доказать, что новость фейковая? – прорычал Костя, пройдя мимо стола Амалии.

– Какого хрена мы вообще до сих пор это обсуждаем?! Дверь захлопнулась, и голос зазвучал приглушённо.

Амалия подпёрла рукой подбородок и вздохнула – с кофе придётся подождать. Раздражённо бросив портфель на стол, Костя швырнул телефон сверху и выдохнул, подходя к окну. Кретины. Его окружают одни кретины! Что стоило редактору проверить новость перед тем, как выпустить её в сеть? Сколько раз им твердить, что в фейках должно быть хотя бы десять процентов правды? Солнце заглянуло в окно, отразилось в глазах, моментально зажигая их яркой бирюзой. Костя прищурился и фыркнул, невольно улыбнувшись, чувствуя, что начинает остывать. Юридический отдел надо менять. И созвать глав всех отделов – пусть лучше проверят свои кадры и начнут с редакторов. Костя вернулся к столу и нажал на коммутатор:

– Амалия, принеси кофе. И оповести глав отделов о собрании на завтра.

Сняв пальто, он повесил его в один из шкафов, скрытых в стене и отделанных теми же панелями, что и весь кабинет, и сел в кресло. Полдесятого. Алиса приедет через полчаса, интересно, скажет ли что-нибудь про цветы? В дверях появилась Амалия, неся поднос в руках.

– Здравствуйте, Константин Андреевич, – пропела она, наклоняясь и ставя на стол кофе. – Как вам погода сегодня?

– Неплохо. – Он смерил её красноречивым взглядом, задержавшись на груди, и холодно добавил: – Праздник закончился, Амалия. И ты не в клубе. Застегнись.

– Простите. – Руки спешно метнулись к рубашке.

– Что-то ещё? – спросил Костя, беря чашку.

– Нет. – Амалия улыбнулась. – Просто хотела уточнить: собрание назначить на завтра?

– А мне теперь надо несколько раз повторять? Или выходные отбили тебе мозги?

– Я всё запомнила! – поспешила заверить секретарь и, забрав поднос, выскочила из кабинета.

Костя поморщился – прав был Игнат. Не надо было с ней спать. Почему они моментально теряют связь с окружающим миром, стоит раздвинуть им ноги? Если за месяц не исправится, придётся искать замену. А жаль, личико было милое, ошибок почти не делала…

Он потянулся к портфелю и достал бумаги – пора работать. Ровно в десять Амалия доложила о том, что прибыла Баринова. Костя довольно улыбнулся – пунктуальность нельзя не ценить по достоинству. Поднявшись навстречу, он залюбовался Алисой, стремительно вошедшей в кабинет. Бежевый пиджак, фиолетовое платье-футляр, туфли-лодочки в тон – она снова была холодна, но так ли уже неприступна?

– Здравствуй. – Костя и не думал скрывать своего восхищения. – Отлично выглядишь. Как, впрочем, и всегда.

– Спасибо. – Алиса прохладно улыбнулась. – Но времени на обмен любезностями у нас нет – слишком много работы. Согласен?

– Абсолютно. – Он кивнул на кресло и, пока она садилась и раскладывала на столе бумаги, невинно поинтересовался: – Тебе понравились цветы?

– Так они были от тебя? – приподняла бровь Алиса, позволив себе насладиться его секундным замешательством. – Мне понравилось, спасибо.

– Тебе палец в рот не клади – откусишь.

– Вот и не клади. – Она достала несколько документов и протянула ему: – Вот, смотри, это список тех, кого мы хотим оставить на своих местах. А это, – новая бумага легла на стол, – те, с кем можно распрощаться.

– Кадровые перестановки в «Глобалмед» меня не интересуют. Решайте сами, кого будете оставлять, а кого сокращать. Аналитики, юристы и главы отделов «Росмедиа» останутся на своих местах, а что будет с остальными – будем решать завтра на совете.

– Тебя настолько не волнует судьба твоих сотрудников? – удивилась Алиса.

– А ты думаешь, я знаю каждого из них? – Костя холодно усмехнулся. – Если бы я переживал за каждого, кто может потерять работу от того, что плохо её выполняет, я никогда не занял бы это кресло.

Алиса промолчала. В его словах была своя правда, и в чём-то она даже была с ним согласна, но цинизм, с которым он относился к происходящему, невольно коробил. Однако вскоре неприятный осадок развеялся: дел действительно было много, и время до обеда они провели, обсуждая вопросы или изучая документы, изредка бросая друг на друга короткие взгляды.

У неё действительно была хватка. Алиса знала, о чём говорит, на