Плот с установленными как паруса колпаками шел быстро. Словно сросшись с ним, следуя каждому его движению и каждому колебанию, Вугур, расставив ноги, стоял у кормила — ну прямо как… этот… как там у людей? Викинг — вот!

— Здорово, шкипер! — Вальмин с восхищением обернулся к другу.

— Держи колпак по ветру!

— Слушаюсь, шкипер! — Вальмин снова сориентировал свой колпак по ветру. Он почувствовал, как плот сразу же увеличил скорость и помчался над гребнями волн, как спортивная яхта.

«Бедовый парень этот Вугур, — подумал Вальмин. — Моряк, каких еще не видывали в Королевстве крохотных гномов. Никто бы не смог так вести хоть плот, хоть любую щепку».

Внезапно небо потемнело. Вугур оторвал взгляд от красных парусов своего корабля и удивленно взглянул вверх. Над плотом бесшумно парила гигантская птица. Откуда она появилась? Вугур дивился на огромные крылья, закрывшие полнеба.

— Ты Клининг? — спросила птица, изучая его острым взглядом.

Она опустилась ниже, чтобы лететь ближе к поверхности воды и сбоку от их крошечного плавсредства. Странная птица в полете не делала ни единого взмаха крыльями.

Птица еще раз спросила:

— Кто из вас иллантин Клининг?

Клининг, сидевший за Вальмином, ответил, борясь с дурнотой:

— Я. Кто ты и что тебе от нас надо?

— Ты что, никогда не слышал об орион-альбатросах? — удивление и легкая обида слышались в голосе птицы.

— А… Да, да, конечно, слышали! — поспешил заверить Клининг.

Проклятье! Этот гигантский гусь, летевший рядом с ними, был чересчур чувствителен. («Ой, мамочка, меня сейчас стошнит!») Конечно же, Клининг, как и все более или менее образованные маги, знал легенду об орион-альбатросах. Но кто сейчас верит в подобные сказки? Когда Голиаф обещал, что легендарные орион-альбатросы будут информировать их о том, где они должны причалить к суше, иллантин впервые усомнился в здравом уме своего друга и короля. Нет, он, понятное дело, кивнул, чтобы замять диспут с Голи, поскольку тот порой мог уморить своими мудрствованиями. Но…

— Сначала вам надо к берегу Северного моря, — сказала гигантская птица, — а точнее, к устью Рейна. Там я снова встречусь с вами!

— А почему обязательно к Рейну?

Но большая птица уже пропала из виду, взяв курс на туманность Андромеды.

Клининг мог бы поклясться, что орион-альбатросу понадобились доли секунды, чтобы покинуть пределы Голубой планеты. Как невежливы все-таки эти странные существа — ангелы Вселенной, они даже не представляются! Наверно, у них такие имена, которых никто не поймет. В глубине души иллантин завидовал птице: сейчас она погружается в глубины Космоса — мечта, которой Клининг, как и все, прикованные к этой планете, предавался время от времени.

— Слыхал, Вильдо? Мы плывем к Рейну!

— Класс! Сокровища Нибелунгов! Bay!

— Дождетесь вы у меня, жадный гномий сброд! — недовольно бурчал Клининг.

— Ну, хоть думать-то об этом можно? — надулся Вильдо. — Это ведь никому не запрещено, верно, Вальмин?

Тот предпочел промолчать.

Клинингу уже небо казалось с овчинку.

— Что там говорят морские карты? — выдавил он и повернулся к Вугуру, не заботясь о положении своего колпака.

Вугур стоял, склонившись над морской картой Европы, и прокладывал курс в Северном море. О, это был мастер навигации! Он мог по солнцу и звездам установить точное местонахождение корабля, с точностью до полгризана[3]. Если небо было закрыто облаками, Вугур использовал морские течения и собственное чутье. До сих пор оно его не подводило.

— Еще два восхода солнца и двенадцать ризальтов — и мы будем в устье Рейна, — сказал Вугур.

Клининг с обреченным видом поправил свой колпак-парус и стал наблюдать за волнами, которые, как нарисованные, разбегались за крошечным плотом. Он медитировал, чтобы победить морскую болезнь. Его тело оцепенело, и спустя короткое время иллантин задремал, при этом направление его колпака не изменилось ни на сотую гризана.

— Внимание! Готовимся к повор-о-о-оту!

Протяжный крик шкипера вырвал Клининга из грез, в которых он, как орион-альбатрос, исследовал глубины Вселенной в поисках неразгаданных тайн мироздания.

ПОВОРОТ!

Шкипер вывернул руль. Гномы направили свои колпаки по ветру, и крошечный плот обогнал гигантский танкер людей. Сигнальщик с танкера удивился, как это пара морковок на скорости сторожевого катера обогнала самое быстроходное судно в своем классе. Он вновь посмотрел в бинокль, но морковки уже скрылись из вида. И Джон Гильд решил, что пора завязывать с выпивкой, пока его глюки похожи на безобидный овощ. А то, чего доброго, до чертиков допьешься.

Вдали волны бились о меловые скалы древнего Альбиона. Вугур направил плот к французской части пролива, чтобы идти вдоль берега.

— Куда запропастился этот альбатрос? Клининг, мы уже на месте.

В тот же миг небо потемнело.

— Плывите Рейном до Дюссельдорфа! Там, в городе и на лугах у Рейна, вы найдете первую летную команду.

И птица скрылась в низких тучах так же неожиданно, как и появилась.

— Кстати, зовут меня Нандур! — донесся до них голос из облаков.

Теперь все на плоту очнулись. Рейн! Им надо плыть по овеянному легендами Рейну!

— Ну, и где находится эта дыра? Как там она называется? Дюзендорф?

— Нет, Дюссельдорф. Лежит на берегах речушки Дюссель.

— Это за Вормсом?

Клининг вздохнул. Все гномы от мала до велика просто с ума сходят, слыша слово «Рейн». Рейн! Вормс! Хаген из Тронье! Сокровища Нибелунгов! Мечта каждого гнома — вернуть знаменитые сокровища. Того, кому это удастся, наверняка ожидает бессмертная слава, не говоря уже о богатстве, которое ему достанется.

Иллантин вздохнул:

— Забудьте о сокровищах!

Он тоже мечтал об этом. Несчетное количество раз представлял, как это будет — вот они поднимают из Рейна сокровища Нибелунгов и доставляют их на дрейфующий остров-континент. Подобно многим другим, он искал следы самого знаменитого из всех кладов и наконец после долгих и трудных поисков обнаружил потомков знаменитого уроженца Тронье на Аляске. Через надежного посредника, Альбериха — человека ростом с гнома, он смог вступить с ними в контакт. Тронье оказались прожженными авантюристами, которые в прошлом тщетно искали золото в земле Клондайка. Трое мрачных, жующих табак братьев.

Старший, их предводитель, носил черную повязку на глазу и два вороньих крыла на шляпе. Нибелунги? Хаген из Тронье? Они не знают такого. Они знают только, что их прадедушка Хагги Тронде во время золотой лихорадки прибыл на Аляску из Европы и привез сыновей Гюнни и Зигии дочь Хильдхен. Прадедушка Хагги и его семейство долго и безрезультатно искали золото. Потом его сын от отчаянья женился на девушке легкого поведения из исландского бара. Бабушка тоже происходила из Европы и носила столь же забавное имя — Брунхильда или что-то вроде того. После рождения их сына Этцеля, отца троих братьев, в баре случилась большая стрельба из-за ревности, и пролились реки крови. Прадедушка Хагги, оба его сына и их сестра Хильдхен при этом отправились в мир иной. Но незадолго до легендарной перестрелки дедушка Зигфрид напал на мощную золотоносную жилу и бог весть почему дал ей имя «Золото Рейна». Он погиб, не успев оставить карту с точным указанием местонахождения жилы. Бюро, где была зарегистрирована его заявка, сгорело дотла той же трагической ночью, когда разгоряченная стрельбой толпа подожгла бар и близлежащие здания. Вся документация обратилась в дым. С той поры золотой рудник с легендарной жилой позабыт. Она должна залегать где-то на Клондайке. Хотя считается, что все золотоносные месторождения Клондайка и округи уже выработаны, семья никогда не прекращала поисков «Золота Рейна» дедушки Зигфрида. Они, братья, непоколебимо уверены в том, что однажды найдут жилу.