litbaza книги онлайнЭротикаОбреченные обжечься - Anne Dar

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 114
Перейти на страницу:

Во время Первой мировой отец получил две Звезды «1914-1915», три огнестрельных ранения и трёх сыновей, зачатых во время его отпусков по состоянию здоровья. Всего у моих родителей в браке родилось десять детей. Два мальчика умерли в младенчестве во время Первой мировой войны, ещё трое юношей и три девушки, не оставив после себя наследников, не пережили Вторую мировую войну, и в итоге из всех детей Волковых остались в живых только две младшие дочери – я и моя сестра Сарра, ставшая поздним и последним ребёнком моих родителей. Сарра до сих пор жива, ей восемьдесят пять лет и она, вместе с единственной дочкой, единственным внуком, его женой и их детьми (два мальчика, учащихся в старшей школе, и три дочки, две из которых ходят в среднюю школу и одна в младшую) живёт в нашей единственной сохранившейся после войны усадьбе, оставшейся нам после смерти родителей.

Во время Второй мировой войны отец воевал только первые два года, после чего был сослан домой по состоянию здоровья, и я до сих пор считаю, что благодаря его возвращению мы в итоге выжили: взрослые дети успели погибнуть до его возвращения, юноши – на фронте, девочки – в госпиталях.

С возвращением отца мы вновь начали нормально питаться и матери удалось выжить в борьбе с серьёзным воспалением лёгких. Однако война продолжалась. В усадьбу, в которой сейчас вместе со своей семьёй живёт Сарра, мои родители перебрались в середине войны, так как наше основное поместье во время бомбёжки было разнесено в щепки. В тот вечер мы гостили с ночёвкой у военного друга отца, жившем в соседнем городе, а на рассвете нам уже некуда было возвращаться – от поместья остался лишь пепел. Так мы переехали в небольшую усадьбу, приобретённую отцом за год до начала войны по настоянию одного из моих погибших братьев.

В 1960-ом году, пережив нашу мать на год, мой отец умер в глубокой старости. На тот момент я уже жила семейной жизнью в доме, в котором теперь встречаю свою старость. Я не хотела продавать усадьбу, как последнюю память о своих многострадальных родителях, поэтому отдала её в полное владение своей младшей сестре. Сарра к тому времени уже вышла замуж за хорошего соседского парня, ожидала рождения дочери и не собиралась уезжать из старого городка своего детства, отчего с великой радостью приняла от меня владение той частью усадьбы, которая отошла мне в наследство от отца.

С сестрой мы общаемся всё реже – подводит её испортившийся к старости слух. Да и живём мы в разный концах Британии, что тоже не способствует активному общению. Один раз в пару месяцев мы созваниваемся по стационарному телефону, к праздникам по-старинке высылаем друг другу открытки. Наши устные и письменные разговоры неизменно ведём исключительно на русском языке. Хотя мы и родились в Британии, отец завещал нам помнить, кем были наши предки. Для этого главное – помнить язык, на котором он с матерью общался с нами каждый день с момента нашего рождения. В своё время я передала знания русского языка и своему сыну, который свободно говорил на языке своего деда, позже он научил и своих детей этому сложному языку, но им он уже давался с значительной сложностью. Что же касается их детей – они и вовсе не знали русской речи. Единственным моим внуком, который через невероятное усердие выучил определённый набор слов и даже строки моих любимых поэтов, была Таша. Я с уверенностью могу сказать, что она понимает, о чём изредка говорит со мной на русском, потому как пару лет назад, когда я застала её курящей на крыльце нашего дома и сделала ей замечание относительно здоровья её лёгких, она, игриво заглянув мне в глаза и сладко выругалась русскими словами: “Хрена с два я брошу курить! “. Таша тогда заговорила по-русски, чтобы порадовать меня (она всегда учила новые русские выражения ради моей улыбки), и хотя она говорила с значительным акцентом, я не могла не забыть о выброшенной ею в тот момент сигарете и не улыбнуться, увидев в её глазах отражение своего отца.

Фамилия моего отца канула в лету. Две из пяти его выживших дочерей выйдя замуж взяли фамилии мужей, пятеро же сыновей ушли из жизни прежде, чем успели бы оставить хотя бы одного наследника фамилии Волков. Мой брат, названный Мироном в честь моего прадеда по отцовской линии, которого я чаще остальных своих братьев и сестёр вспоминаю, так как с детства любила его больше других, всё же мог оставить после себя ребёнка. Он рано женился, но умер в первый же месяц после начала войны. Его молодая жена, пытающаяся перебраться от своих родителей из Франции к родителям своего мужа, попала под бомбёжку и пропала без вести. Позже моя мать в разговоре с вернувшимся с фронта отцом говорила о том, что подозревала у невестки беременность, и что она, как и сотни других людей, попавших в ту бомбёжку, могла выжить, но выяснить это наверняка мы так и не смогли. Девушка не значилась в списках погибших, а её родители умерли во время обстрела. Её судьба и судьба возможного младенца так и осталась для нас тайной.

В итоге у нас с Саррой не осталось иных кровных родственников, кроме нас самих. Сестра нашей матери, которую отец перевез в Британию вместе со своим свёкром, в шестнадцатилетнем возрасте вышла замуж за двадцативосьмилетнего состоятельного мужчину и затерялась где-то в США. Всё, что о ней было нам известно – это то, что она родила четверых детей и вскоре после рождения четвёртого умерла. Связь с этой линией наших родственников оборвалась.

Мои родители, в особенности отец, всю жизнь скучали по потерянной родине, неизвестной их потомкам. Подсознательно эта тоска и даже печаль передалась и нам с Саррой. В 2000-ом году я с сестрой, уже войдя в приличную старость, решились на первую и впоследствии единственную встречу с родиной наших предков. Нас пригласило русское культурное сообщество, организовавшее из родового поместья, когда-то принадлежавшего нашему отцу, а до того его отцу и отцу его отца, музей исторической и архитектурной важности. Двухэтажное поместье первой половины девятнадцатого века пережило революцию, две мировые войны и последовавшую за этим ужасом разруху. Бродя по просторным залам, которые когда-то принадлежали моим предкам, по земле, по которой они ступали, я неожиданно остро ощутила чувство оторванности, которое всегда тайно жило в моей душе. Оторванность от своей земли, от своих корней, от настоящего прошлого… Всё было отобрано. Я чувствовала себя ограбленной, но не материально, нет. Я чувствовала, что у меня украли родину.

Первая половина моей жизни сложилась неплохо. В девятнадцать лет я вышла замуж за двадцатичетырехлетнего Хьюи Джеральда Грэхэма – одного из лучших скрипичных мастеров во всей Британии. Спустя год у нас родился Бернард, однако не смотря на материнство я смогла окончить университет и получить место библиотекаря в городе, в котором мой муж собственными руками построил нам дом. После Бернарда у нас так больше и не удалось завести ещё хотя бы одного ребёнка, зато сын наделил нас внуками. Он женился очень рано, в девятнадцать лет взяв в жёны свою первую любовь, восемнадцатилетнюю Мелиссу Куинси. Через год у них родился первый для них ребёнок и первый для нас с Хьюи внук – Родерик. Ещё через год на свет появился Генри и ещё через два года родилась Майя. Наш большой и прежде казавшийся всегда немного пустым дом заполнился топотом маленьких ножек и детским смехом…

Не смотря на раннее родительство, Бернард и Мелисса были “умеренно счастливы” в своём браке. В отношениях они никогда не переходили на чрезмерную нежность, всегда любили сдержанно, но искренне. Бернард даже сумел создать небольшую, но весьма успешную полиграфическую фирму, которая в последствии десятилетиями кормила нашу семью. Мелисса же была чудесной домохозяйкой, целиком отдав себя воспитанию детей и поддержанию семейного уюта в доме. Их брак продлился ровно четырнадцать лет и три дня. Кровоизлияние в мозг избавило Мелиссу от мучительной смерти, но забрало её слишком рано – ей было всего тридцать два. После её смерти Бернард больше так и не женился, хотя мог. Спустя двенадцать лет, через год после смерти своего отца, моего мужа, он передал руководство над своей фирмой сыновьям Родерику и Генри, в сорок пять лет полностью отстранившись от дел и посвятив себя своим первым внукам: Энтони и только что родившейся Пени. Мой любимый Хьюи ушёл от нас в лучший мир, а Генри переехал в дом по-соседству, но мы умудрялись продолжать радоваться жизни под крышей дома, который он когда-то возвёл для нашей семьи. Я, Бернард, Родерик, Стелла и Энтони с Пени стали винтиками, поддерживающими на первый взгляд такой сложный, но на самом деле очень простой механизм семейного счастья.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 114
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?