Тихий стук в дверь заставил Катрин поспешно забраться обратно в постель. В комнату вошел Роберт Дженнингс с подносом, на котором дымился крепкий кофе и стояли всяческие закуски. За ним следовала Мэри с чем-то белым и пышным в руках.

– Мисс Катрин, – пожилая дама церемонно присела, – я решила, что сегодня вам лучше позавтракать в постели. Видите ли, внизу вас дожидается некая особа, прибывшая из Лондона, – хозяйка модного салона мадам Флери. Когда закончите с трапезой, облачайтесь в дезабилье и спускайтесь. Не стоит тратить время на одевание, если придется раздеваться снова.

– Для чего? – заинтригованно спросила Катрин.

Миссис Дженнингс снисходительно улыбнулась:

– Вам предстоит надолго заняться примеркой и выбором подходящих нарядов. Разве граф Стенфилд не сказал вам? Он еще вчера выслал экипаж за мадам Флери. Я полагала, что вам это известно.

– Граф говорил, что собирается заняться моим гардеробом, – запинаясь, пробормотала Катрин. – Но я не ожидала, что это произойдет так скоро.

– Граф Стенфилд не любит проволочек, и если он что-то обещает, то уж держит слово, – назидательно заметила миссис Дженнингс. – Положитесь на него, мисс, и все будет в порядке.

Позавтракав, Катрин нетерпеливо занялась вещами, принесенными Мэри. Утренний наряд состоял из невесомой сорочки из тонкого шелка и белоснежного батистового пеньюара, отделанного сиреневыми кружевами. Одевшись, Катрин ахнула – такого неприличного белья у нее еще никогда не было. Полупрозрачная сорочка держалась на одних узеньких бретельках, а аккуратные чашечки лифа, украшенные миниатюрными розочками, были подбиты изнутри плотным атласом.

Катрин недоуменно пожала плечами, взглянув на свое отражение в зеркале. Разве можно надевать такое белье под платье, ведь оно совершенно не скрывает недостатков фигуры? Поистине, современная мода слишком жестока к женщинам, не обладающим совершенством форм!

Едва Катрин переступила порог гостиной, как навстречу ей вышла элегантно одетая рыжеволосая особа с широко распахнутыми, как у ребенка, зелеными глазами. Не успела Катрин вымолвить и слова, как мадам Флери, а это была именно она, буквально обрушила на девушку словесный поток:

– Ах, дорогая моя, вы не поверите, как я рада познакомиться с француженкой, сбежавшей от тирании Директории! Вы же расскажете мне последние парижские сплетни? Как поживает этот корсиканский выскочка, Бонапарт? Он все еще в Египте? Ах, вы оказались в сотни раз прелестней, чем мне описал вас этот проказник Стенфилд! И я уже знаю, во что мне вас нарядить. Вы просто копия моей подруги, мадемуазель Дюран. Вы, должно быть, слышали о ней? Мадемуазель Дюран – одна из лучших актрис Королевского театра, и сам герцог Норфолкский числится в ее поклонниках!

Модистка щебетала без умолку. Слава Богу, что на французском, иначе Катрин вряд ли смогла что-то разобрать из всего сказанного. Наконец, выговорившись и получив от Катрин исчерпывающие ответы, мадам Флери перешла к главному.

– Мэри, голубушка, свари-ка побольше кофе. Нам с мадемуазель де Шатовье предстоят сегодня нелегкие труды, – бесцеремонно велела она служанке, к большому неудовольствию последней, и уселась в кресло напротив Катрин. – Не удивляйтесь, дружочек, что я хорошо знаю миссис Дженнингс, – пояснила модистка, – ведь и я когда-то давно провела здесь несколько спокойных дней. Джейсон помог мне бежать из Франции во время террора. Правда, я не чистая аристократка, а всего лишь незаконнорожденная дочь маркиза. Хотя это обстоятельство не помешало Робеспьеру отправить меня в тюрьму. Однако, признаться, я ни о чем не жалею, все к лучшему! В Лондоне у меня один из самых престижных модных салонов и куча поклонников из числа богатых джентльменов. Конечно, если бы не Стенфилд, вряд ли у меня все это было. Это он познакомил меня со своими влиятельными друзьями. Скажу откровенно: мне жаль, что не удалось удержать возле себя самого Джейсона, но эта проклятая дрянь с лицом ангела и сердцем предательницы истерзала его душу… Ни за какие деньги я не соглашусь шить для нее модные наряды! Пусть довольствуется безвкусными тряпками от этой аферистки Лебрен.

– И что же из себя представляет дама, которой занято сердце графа Стенфилда? – Катрин не смогла удержаться от этого вопроса, ощутив внезапный укол ревности. Однако мадам Флери уже прикусила язычок, поняв, что сболтнула лишнее.

– Я бы не стала уверять, что оно кем-то занято в настоящий момент, – уклончиво ответила модистка. – В любом случае, граф слишком скрытный человек, чтобы делиться с кем-то своими сердечными тайнами. Но не будем больше терять времени, дорогая. Займемся тем, ради чего я приехала из Лондона…

За примеркой и обсуждением нарядов время летело незаметно. Мадам Флери привезла с собой в карете много образцов различных тканей, несколько готовых платьев и кучу модных журналов. Последние с недавних пор начали выпускать в столице Англии. Часа за три они обговорили все детали, и модистка решила снять на всякий случай повторные мерки. В какой-то момент Катрин обратила внимание, что выражение лица мадам Флери неожиданно изменилось. Женщина крепко закусила нижнюю губу, будто боялась рассмеяться, а в ее глазах появились лукавые огоньки. Однако занятия своего она не прервала. Наоборот, с еще большим старением мадам Флери принялась обмеривать Катрин, поворачивая ее то в одну, то в другую сторону.

«Уж не смеется ли она надо мной? – подумала Катрин. – Я выгляжу рядом с ней просто неуклюжей простушкой, и, должно быть, ее все это очень забавляет».

Взглянув на себя в зеркало, девушка вдруг с ужасом заметила Стенфилда. Прислонившись к дверному косяку и вертя на пальце кольцо с рубином, он внимательно наблюдал за происходящим, и в его потемневших глазах было что-то такое, от чего Катрин мгновенно бросило в жар.

– Ах Джейсон, я и не заметила, когда ты вошел, проказник! – с наигранным изумлением проговорила мадам Флери. – Что за ужасная привычка – подкрадываться к дамам, словно охотник к жертве! Право, это не слишком по-джентльменски.

– Дорогая Альфонсина, разве ты не знаешь, что мужчине очень трудно вести себя по-джентльменски, когда перед ним находятся две такие обворожительные красавицы, да еще чуть ли не в костюмах Евы? Ибо твой вызывающий наряд едва ли можно назвать более целомудренным, чем сорочку мисс Шатовье.

Граф Стенфилд прошел в комнату и остановился напротив готовой упасть в обморок Катрин. Девушка просто сгорала от стыда, стоя перед ним в одной полупрозрачной сорочке, так как ее пеньюар был завален грудой разноцветных тканей. Поведение же мадам Флери она посчитала предательством: модистка без зазрения совести выставила ее на обозрение графа в полуобнаженном виде.

– Разрешите сделать вам комплимент, Катрин, – произнес Джейсон, оторвав взгляд от ее фигуры и теперь глядя ей в глаза. – Стоило вам немного отдохнуть – и вы выглядите просто чудесно, словно только что распустившийся цветок. И эти короткие локоны вам очень идут. Неужели вы, моя французская леди, решились сменить прическу!

– Как видите, решилась, милорд, – Катрин тщетно пыталась скрыть дрожь в голосе. – Может быть, теперь, когда вы внимательно рассмотрели меня с головы до ног, на минутку оставите нас одних и позволите мне одеться?