Фабиан встал, собираясь уходить, замер на миг перед дверью и бросил через плечо:

– Поправляйся скорее.

А затем покинул помещение. Не то чтобы он был разочарован, но что-то точило его душу, какое-то назойливое чувство. В кабине лифта Фабиан ехал один. Он прислонился спиной к стене и задумался. Существовал еще один способ узнать у Лизы, что с ней случилось. Можно было бы обратиться к манипулятору – магу, способному управлять разумом людей, считывать мыслеобразы, стирать и внедрять воспоминания, внушать желания, заставлять действовать или, наоборот, ничего не делать, пробуждать в людях эмоции или гасить их. Но Фабиан не хотел рисковать. Работа манипулятора всегда представляла опасность для сознания даже здорового человека. А психика Лизы и так находилась в крайне неустойчивом состоянии, и даже вмешательство лучшего манипулятора, даже Вэла – лучшего из лучших, – может закончиться плохо.

Нет, это не вариант.

Значит, остается только ловля на живца.

Ночью Фабиану вновь приснился странный сон, в котором он стоял посреди чернильно-синей пустоты и всматривался в клубящуюся дымку. Только теней в этом сне не было. До него доносился надломленный женский голос, взывающий о помощи, но он никак не мог отыскать его хозяйку. Едва переставляя свинцовые ноги, Фабиан мчался вперед, думая, что скоро найдет владелицу голоса, но перед ним не было ничего, кроме темноты. Голос затих, исчез совсем, и Фабиан остался один.

Лишь проснувшись утром, он впервые подумал о том, что голос из его снов принадлежит Лизе Тайлер.

Глава 4

Кошмары

Следующие несколько дней Фабиан ходил мрачнее тучи. Он, и так не слишком общительный, сейчас практически прекратил разговаривать: слишком уж был погружен в свои мысли. Даже общение с Ларри сводилось к односложным фразам и ответам на вопросы. Ларри не принимал замкнутость Фабиана на свой счет, за годы дружбы он привык к подобному апатичному состоянию друга. Обычно, оттаивая, тот всегда рассказывал Ларри, в чем было дело.

Но и без хороших новостей не обошлось. Ларри удалось успешно внедриться в одну из местных оккультных групп. Он отслеживал их общение, все чаще сам принимал участие в некоторых дискуссиях. Очень скоро Ларри понял, что люди настроены серьезно. Среди них были и маги, но те вовсе не собирались препятствовать призыву темных существ, а значит, демоны растерзают этих поклонников нечисти так же, как и остальных своих жертв. Обо всех своих находках Ларри докладывал начальнику оперативного отдела, а тот контактировал с Вэлом, который поручил своим людям подготовиться к операции по уничтожению демонов и защите оккультистов.

Разумеется, операция была запасным, но весьма возможным вариантом. Ее готовили на тот случай, если Фабиан не найдет способа уничтожить порождения тьмы, не используя ничего не подозревающих людей в качестве приманки. Но чем ближе становился день проведения ритуала, тем отчетливей все участники будущей операции понимали, что людей все равно придется подвергнуть опасности, ведь поиски ни к чему так и не привели. Казалось, надеждам, которые возлагал на своего ученика Вэл, сбыться было не суждено.

Мысли Фабиана в тот момент занимала связь его снов с Лизой Тайлер и демонами, пришедшими за ней. Он раздобыл в архиве несколько гримуаров на эту тему и узнал из них о том, что некто в самом деле может являться во снах другому человеку, но лишь тогда, когда душа его находится вне тела. Все сходилось, и причина состояния Лизы – ее полнейшее равнодушие ко всему происходящему и отсутствие каких-либо реакций на внешние раздражители – становилась очевидной.

Делая выписку из очередного гримуара, Фабиан уже не сомневался, что демонам не удалось захватить душу девушки, и пока она успешно скрывалась от них. Но он также понимал и то, что они в конце концов найдут ее, а по пути уничтожат десятки человек, ведь именно за ней они явились на вечеринку и отказываться от положенной им награды не собирались.

Фабиан твердо решил, что должен прекратить это. А когда демоны будут уничтожены и душе Лизы ничто не будет угрожать, Вэл поможет ей вернуться в тело – манипуляторы это умеют.

За два дня до ритуала Ларри и Фабиан прибыли на заброшенную стройплощадку. Именно здесь планировали собраться поклонники демонов, и с первого взгляда стало ясно почему: голые бетонные стены, плиты и перекрытия были исписаны оккультными символами, знаками и заклинаниями. В укромных уголках обнаружились самодельные алтари с огарками красных и черных свечей, а в одном из помещений они даже наткнулись на огромное бурое пятно.

Друзья вошли в пустой большой зал, в который сквозь оконные и дверные проемы свободно проникал ветер. Фабиан остановился в центре помещения, а Ларри отошел чуть дальше к стене.

– Ну что, начнем? – бросил Фабиан.

– Давай. Я за тобой.

Они оба подняли руки. Ладони Ларри вспыхнули оранжевым пламенем, а руки Фабиана исчезли в голубоватом свечении. Он начал произносить заклинания, Ларри подхватил, и вскоре голоса друзей слились в грозный магический хор. На бетонном полу в оранжевом и голубом свете возникали и исчезали линии, руны и пиктограммы, оставляя после себя черные контуры. Они чертили сильнейшую из существующих печатей, предназначенную для защиты людей и изгнания порождений тьмы из материального мира. И чем больше магов участвовали в создании печати, тем более мощная сила в ней заключалась.

Когда сигил был закончен, они опустили руки. Ларри удовлетворенно кивал, рассматривая причудливый рисунок, не имеющий ничего общего с начертанными фанатиками на стенах разрозненными символами.

Фабиан мельком взглянул на их творение.

– Этого должно быть достаточно.

– Идем. Мне здесь не нравится, крайне неприятное местечко.

– Да, какая-то зловещая энергетика, – согласился Фабиан. – Ничего удивительного, впрочем.

Они покинули стройплощадку и вернулись к автомобилю. Садясь за руль, Фабиан подумал, что в собственной магии он уверен – эта сила, в отличие от людей, еще ни разу его не подводила.

– Ладно, Фаб, пока! – взмахнул рукой на прощание Ларри. – Ты уверен, что хочешь остаться? Операция завтра, а ты в авангарде.

– Как обычно, – бросил в ответ тот. – Не волнуйся, завтра все будет в полном порядке.

– Как знаешь. Ну, бывай.

Ларри ухмыльнулся и покинул кабинет, Фабиан едва ли успел махнуть ему. Оставшись в одиночестве, он продолжил работать со своими бумагами. Он взял оловянную ручку с гравировкой из кельтских узоров и принялся записывать какие-то формулы прямо поверх распечатанного из гримуара текста. Хорошо, что Вэл снова дал ему доступ ко всем архивам Департамента, и оно