— Порядочности и благопристойности сюда не влезть.

— Мне стоило бы ударить тебя, — с отвращением процедила она.

— Но ты этого не сделаешь. Располагайся как дома, Элпин. Если решишь насчет длины поводка, знай: я в своем кабинете.

Элпин подавила желание захлопнуть дверь так, чтобы как следует наподдать ему. Но больше, чем поведением Малькольма, она была недовольна собой. Состроив милую улыбочку, она осторожно прикрыла дверь. Ее покои состояли из приемной, спальни, уборной и маленькой комнатки для служанки.

Подойдя к распахнутому окну, она с облегчением вздохнула.

В первую минуту она опасалась, что Малькольм отошлет ее прочь. Но ей хитростью удалось добиться своего и остаться под его крышей, попутно обнаружив, что скандальная репутация вполне им заслужена. То, что Малькольм будет поглощен распутством в компании своей роскошной любовницы, поможет осуществлению планов Элпин. Она спокойно может приступать к делу.

Взглянув вниз, во двор замка, она усмехнулась. Открыв от удивления рот, Александр помогал ее горничной выйти из кареты. Закаленные в сражениях воины, прачки и детишки Килдалтона, не веря собственным глазам, уставились на Иланну.

Когда Малькольм смотрел на полоску солнечного света, видневшуюся из-под двери Элпин, его мысли путались. Комната Элпин. В моем собственном замке.

Она находится здесь, и это означает, что он может постоянно отравлять ей жизнь. Он может отомстить за жгучий удар, нанесенный столько лет назад. При мысли об этом ему следовало бы улыбаться. Но в тот момент, когда разговор зашел о невинных, неловких детских поцелуях, он ощутил ранимость Элпин. Тоскует по любовнику, оставшемуся на острове? Правду ли она сказала, утверждая, что у нее были романы?

Он попытался представить ее обнаженной в постели с мужчиной. Соски роскошных грудей напряжены, фиолетовые глаза затуманены желанием. Но тут Малькольм понял, что слишком мало знает о том, какой Элпин стала, повзрослев, и не поймет, когда она лжет, а когда говорит правду. Чарльз почти не упоминал, о ней в своих письмах: убитый горем вдовец был целиком поглощен смертью жены.

Малькольм отогнал замешательство. Теперь, когда Элпин Мак-Кей принадлежит ему, у него хватит времени, чтобы изучить ее.

Он вспомнил, как она была шокирована видом полуголой Розины, стоявшей в дверях спальни. Капризница жаждет вернуться в родную Италию и срывает зло на слугах.

Его терпение скоро лопнет. Так же, как все его предыдущие любовницы, Розина должна была жить в Карворане, его владении, находившемся неподалеку от Адрианова вала. Но как только его отец и леди Мириам отбыли в Константинополь, Розина перебралась в Ки-лдалтон. Обычно Малькольм жил в замке вместе с родителями и младшими сестрами и вовсе не хотел, чтобы Розина вторгалась в его жизнь или влияла на впечатлительных сестер.

Розина была приятной и изобретательной любовницей и играла необходимую роль в определенных политических проблемах, но при постояном общении она утомляла до смерти и разрушала устоявшийся в доме порядок жизни. Намереваясь решать все возникшие проблемы по очереди, он направился в спальню.

Она раскинулась нагишом на постели, репетируя одно из своих самых соблазнительных движений. Длинный холеный ноготок неторопливо скользил от бедра к пупку.

Розина улыбнулась и закинула руки за голову. Оставаясь в этой позе, она промурлыкала:

— Возвращайся в постель, мой повелитель. Я обнаружила, что мне здесь очень нравится.

Он немедленно почувствовал, как пробудилось желание.

Он не отрываясь смотрел на ее пупок и тоненькую паутинку растяжек, оставшихся на животе в память о рождении мертвого ребенка от ее прежнего любовника. От Малькольма детей ей не видать. Об этом позаботилась Элпин Мак-Кей.

Он подошел к кровати и сел. Постель прогнулась под его весом. От запаха любви, оставшегося с прошлой ночи, и столь любимого Розиной аромата роз кружилась голова. Эта женщина даже на вкус напоминала смятые лепестки этих цветов.

— Мне бы очень хотелось провеси день именно так, но нельзя.

Повернувшись на бок, она согнула ногу в колене, чтобы Малькольм мог видеть ее всю.

— Ты злишься из-за того, что я вчера выгнала экономку?

Он действительно злился, но говорить ей об этом было бессмысленно.

— Только дурак может сказать, что я злюсь, Розина, особенно после того десерта, которым ты угостила меня прошлой ночью.

Она потерлась щекой о его плечо.

— Ты не давал мне спать до самого рассвета, — ее рука скользнула ниже. — Но теперь я отдохнула.

Он почувствовал искушение. Дела могут и подождать. Саладин может вернуться сегодня. Тогда Малькольм выслушает его доклад за ужином. За столом Элпин. Элпин.

Розина взяла его за руку.

— Ты найдешь другую экономку, — без малейшего акцента произнесла она.

Она коснулась больного места, но эта тема для разговора устарела. Переспорить Розину было невозможно. Она и пальцем не шевельнет.

— Сейчас ты могла бы помочь мне.

Она невозмутимо фыркнула и парировала:

— Вы хотите получить любовницу, секретаря или экономку, мой господин?

Он чуть было не признался, что ему нужно и то, и другое, и третье — и даже более того.

Но Малькольм понимал, что реальность отличается от мечты.

— Единственное, чего я хочу, Розина, так это чтобы ты вернулась в Карворан. Александр отвезет тебя.

Ее глаза гневно вспыхнули.

— По-видимому, я должна вернуться в эту примитивную охотничью избушку, которую ты именуешь домом.

Спрыгнув с постели, она в чем мать родила прошлась по комнате. Дойдя до столика для умывания, Розина схватила кувшин и потрясла им, — Воды нет. Чистых полотенец тоже. Лентяйка Дора не позаботилась даже принести мне поесть.

За неимением экономки Малькольму было нужно, чтобы хоть кто-нибудь прибрал к рукам слуг. «Здесь находится Элпин Мак-Кей…» — он тут же прогнал эту мысль, но в мозгу родилось решение проблемы.

Встав с постели, он направился к двери.

— Скажу Александру, чтобы седлал твою лошадь. Собирайся!

Розина уставилась на него. Ее плечи опустились.

— Ты в самом деле отсылаешь меня?

— Ага, — он открыл дверь.

— А как же быть с посланиями, которые доставит с севера Саладин?

— Как всегда, я привезу их тебе. Прикрыв ладонями грудь, она поинтересовалась:

— Смогу ли я увидеться с тобой до этого времени?

В обычных условиях Малькольм немедленно заключил бы ее в объятия. Но сейчас он предпочел солгать.

— Разумеется. Ты слишком прекрасна, чтобы оставлять тебя на произвол судьбы.