Если Сулла был пионером в стратегическом управлении когортой и закрепил ее как тактическую единицу легиона, при Помпее и Цезаре был достигнут еще больший прогресс в искусстве военных действий и дисциплинированного лидерства[9]. Беспристрастный обзор деятельности этих двух людей невозможен из-за отсутствия документов, написанных лично Помпеем, так что наши знания его стратегии почерпнуты из трудов его главного соперника, биографии Плутарха и ненаучных комментариев его друга Цицерона. Думаю, мы по праву можем назвать Помпея лучшим стратегом, а Цезаря – великим лидером и строгим командиром. Оставление Италии Помпеем в 49 г. до и. э. было основано на трезвом расчете и проницательности. Его армия в Италии была меньше в сравнении с войсками Цезаря, которые у него уже имелись и которые он мог собрать. Его военная репутация была очень высока на востоке, и рекруты стекались под его знамена. Он господствовал на море и мог заморить Италию голодом, в то время как у Цезаря связаны руки и отсутствует возможность преследования через Адриатику. Тот факт, что этот стратегический план был сорван, частично объясняется неэффективностью подчиненных Помпея, которым было доверено наблюдение за Брундизием (Бриндизи) и промежуточным каналом, и частично – удачливостью, которая часто сопутствовала более поспешно спланированным действиям Цезаря. Тактическая позиция Помпея при Фарсале на склоне горы была выгодной, поскольку, если Цезарь будет вынужден вступить в бой, ввиду отсутствия снабжения, ему придется двигаться снизу вверх и сражаться на местности, выбранной Помпеем. Но только Помпей потерпел поражение из-за нетерпеливых ссор и насмешливых нареканий своих подчиненных. Даже когда он, против воли, вступил в бой, его план атаковать незащищенный правый фланг Цезаря вполне мог оказаться удачным, если бы его кавалерия показала хотя бы минимальное упорство или способность к сопротивлению. Тактические схемы Помпея были разрушены его неумением командовать людьми и обеспечивать дисциплину. С Цезарем все иначе. При Герговии и Диррахии поражение казалось неминуемым, но всякий раз ему удавалось его избежать благодаря двум величайшим чертам его гения – скорости передвижений и необычайной силе личности. Форсированный марш для спасения Квинта Цицерона от нервиев или стремительный бросок в Испанию после ухода Помпея из Бриндизи не могут не вызвать восхищения, равно как и суровый упрек легионерам десятого легиона, которых он назвал квиритами, или его уверенные действия при Фарсале. Однако моя цель – не подробное описание разных кампаний Цезаря и Помпея, а рассмотрение изменений в командовании, которое имело место при разделении римской армии между двумя военачальниками, и получение представления о составе и распределении их легионов.

Главное командование, по крайней мере теоретически, все еще находилось в руках консулов. Предполагалось, что первые четыре легиона каждого года составляют их армии. Но действительный сбор этих легионов стал чистой формальностью, и нередко они существовали только «на бумаге». После Суллы консулы, пребывая в должности, как правило, оставались в Риме. Для командования легионами вместо них назначались люди, имеющие военные способности, такие как Помпей и Цезарь. Им давался «проконсульский империй (империум)» в той части римского мира, где должны были проводиться их военные кампании. В качестве внешнего признака того, что их легионы не были консульскими армиями, при нумерации не использовались цифры I–IV. Так Цезарь называл свой первый легион в 58 г. до и. э. VII, и Помпей не использовал консульские номера, пока сам не стал консулом в 55 г. до и. э.

С увеличением размера армий, находящихся под командованием одного человека, с 2–4 до 8—12 легионов, приобрел большую важность вопрос командования отдельными легионами. По старшинству на ступень ниже консулов стояли военные трибуны, но эта должность утратила свою былую важность. Существовала практика назначения на нее молодых людей аристократического происхождения, и, должно быть, во многих случаях они не выказывали большой эффективности, равно как и умения командовать. К примеру, сам Цезарь утверждал, что паника в лагере при Весонтио была вызвана, по крайней мере отчасти, военными трибунами, которые последовали за ним из Рима, влекомые исключительно дружескими с ним отношениями. Однако было бы ошибкой думать, что обязанности трибунов были неважными. Они посещали военные советы, и, судя по всему, на поле боя временами командовали группами когорт. Некоторые трибуны удостоились особой благодарности Цезаря за свою службу по защите лагеря Квинта Цицерона. В то же время, когда возникла необходимость, чтобы командиры легионов брали инициативу в свои руки, стало очевидно, что на эти посты должны назначаться люди, имеющие опыт. Нет примеров военных трибунов, командовавших легионом в действии во время Галльской войны. На их места Цезарь стал назначать легатов, для командования и отдельными легионами, и экспедиционными силами, отделенными от главных сил. Этот тезис можно проиллюстрировать отрывками из «Записок о Галльской войне». В кампании против Ариовиста Цезарь «во главе отдельных легионов поставил легатов», а зимой 55/54 г. до н. э. приказал легатам, которых «поставил во главе легионов», озаботиться постройкой наибольшего количества новых судов и ремонтом старых для намеченного вторжения в Британию. Также, когда его армия распространилась по Галлии из-за трудностей со снабжением продовольствием, разные районы были выделены отдельным легатам. К примеру, в 54 г. до н. э. один легион должен был отвести в область моринов легат Г. Фабий, другой к нервиям – Квинт Цицерон, третий к эсувиям – Л. Росций. Три легиона были помещены среди белловаков, их командирами были назначены Планк и Требоний, оба назывались легатами. Полтора легиона были посланы к эбуронам. Командование этими солдатами Цезарь поручил Сабину и Котте. Организация старшего командования – переходная стадия между старым республиканским обычаем избрания tribune militum и назначением legati Августом, как постоянных командиров легионов. В армии Цезаря назначение легатов командирами легионов, вероятно, было экспериментом, и срок их пребывания в должности ограничивался временем, необходимым для выполнения конкретной задачи. Это было временное замещение, выгоды которого оказались столь очевидными, что оно стало постоянным решением в течение первых двух столетий принципата.

Несмотря на назначение легатов командирами легионов и воинских соединений, из трудов Цезаря ясно, что больше всего он рассчитывал на центурионов. Это утверждение можно проиллюстрировать разными примерами из «Записок о Галльской войне». Когда Квинт Цицерон при Адуатуке был застигнут врасплох нападением германцев, пока его люди были заняты добычей продовольствия, положение спас П. Секстий Бакул, оставшийся в лагере из-за болезни. Он занимал пост старшего центуриона – примипила. «Он уже пятый день не принимал пищи. Не ожидая спасения ни для себя, ни для остальных, он выходит без оружия из палатки, видит, что враги уже близко и дело совсем плохо; хватает оружие у первого попавшегося и становится у ворот». Иными словами, он преграждает путь в лагерь Цицерона. «К нему присоединяются центурионы караульной когорты. Некоторое время они все вместе выдерживают бой… Тем временем остальные ободряются настолько, что осмеливаются стать на укрепления и принять вид активных защитников». После неудачной атаки на Гергови Цезарь упоминает о потере сорока шести центурионов. Аналогичный акцент на значение работы центурионов по контролю и обеспечению дисциплины в войсках следует из его ссылки на потери двенадцатого легиона в 57 г. до и. э. из-за неожиданного нападения нервиев. «…У четвертой когорты перебиты все центурионы… у остальных когорт убиты или ранены почти все центурионы». Наконец, во время событий 58 г. до н. э., о которых уже упоминалось, в Весонтио Цезарь собрал всех центурионов и упрекнул в том, что они подвергают сомнению его командование, вместо того чтобы обеспечивать строгую дисциплину среди солдат.