Перемены в укладе жизни и родовом строе продолжались достаточно долго. Демографический кризис к этому времени был, судя по всему, оставлен далеко в прошлом. А численность родов неуклонно увеличивалась.

Единый прежде род делился на несколько ответвлений. Это затронуло даже правящую династию, сложившуюся из десяти различных ветвей. От нее берут свое начало роды Овари, Отнкоти, Касуга, Киби, Абэ и др. Род Мононобэ настолько разделен, что даже сложились прозвания — «двадцать пять Мононобэ», «восемьдесят Мононобэ». Н.И. Конрад предположил, что именно дочерние роды — «коудзи» (большой род назывался «соудзи») стали главными действующими силами истории. Какой-либо завоевательный поход изображается в хрониках, как освоение территории некоей частью одного большого рода. Покорение Кюсю приписывается не всему правящему роду и не старшей его ветви, а одному из дочерних родов — Та. Поход на северо-восток организовал еще один младший по отношению к правящему род — Абэ.

Рост родов и их разделение устанавливается и по данным лингвистов. В прошлом веке японский исследователь Сидзуо Мацуока отмечал другие японские названия старших и младших родов: «укара» и «якара». На островах Палау в Микронезии малый род называется «ира» («эра»). Ученый считал, что слово «иро» в Японии могло обозначать кровное родство.

Так что скорее всего младшие роды жили полностью обособленно.

Период Яёй — это и время закрепления патриархата. Судя по всему, некоторые пережитки матриархата дошли до финала Дзёмона. Некоторые исследователи полагают, что некоторые «догу» можно считать изображением богини плодородия, характерными именно для такого общества. Но и потом женщины играли немалую роль, даже в правящей династии.

Но старейшины родов периода Яёй — мужчины. Этот порядок стал устанавливаться с Ямато, наиболее развитой части страны. Правда, порядок наследования старшинства от отца к старшему сыну соблюдался еще не повсеместно. Это было совсем не обязательным явлением.

Японский историк XX века Дзохэй Ито считал: в памяти еще удерживались предания старины, когда глава и члены рода были по сути равноправными. В любом случае, это не напоминало отношений хозяина и рабов. Иначе оказалось бы непонятным, почему старший брат так легко отказывается от власти и подчиняется младшему.

А значит, не было и владения частным имуществом со стороны главы рода. Иначе его положение оказалось бы куда выгоднее. Судя по всему, наследовалась ответственность, а не привилегии. Впрочем, сыновья часто отделялись от отцовского рода и основывали свои собственные роды. Так шло завоевание и покорение земель.

Как отметил в своих лекциях Н.И. Конрад, некоторые японские историки говорили о формировании частной собственности, ссылаясь на обычай огораживания водяных полей соломенными веревками — симэнава. Но обычай может иметь совершенное иное значение: так посевы предохранялись от порчи и злых духов.

Впоследствии положение изменилось, уже в VII веке вовсю шли жестокие распри за право наследования. Вероятно, тогда уже было что делить — и привилегии, и имущество.

В работах Н.И. Конрада четко говорится: еще два народа, упомянутые в японских хрониках VII–VIII в. н.э. под названиями идзумо и тэнсон — это общности, о которых можно говорить, как о самих японцах. По крайней мере, хроники и мифология упоминают о прочих народах, как о чуждых, которые следует покорять и ассимилировать, растворять в себе. (Это и было проделано со всеми, кроме части айнов и, возможно, коробоккуру).

Народ идзумо связан с территорией, которая впоследствии стала одноименной провинцией. Это запад и юго-запад острова Хонсю. Второй его центр — провинция Ямато на юге Хонсю.

Скорее всего, идзумо — пришельцы с материка, вероятно, с Корейского полуострова. Такое мнение поддерживают и японские хроники: в описании провинции Идзумо («Идзумо-фудоки») прямо говорится о том, что населен не в значительной мере происходит из Кореи. Мнение вполне логичное, если учесть, что и до периода Яёй именно там могли происходить наиболее оживленные контакты с континентом, притом — практически непрерывные. Об этом повествуют более поздние японские хроники «Кодзики» и «Нихонсёкн», к которым мы еще не раз возвратимся.

При этом на острова переселялись целыми родами, о чем тоже упоминается в исторических источниках.

Тэнсон. Об этом народе говорится, как о ядре самой японской нации. Буквальное значение названия — «потомки неба». Племена тэнсон занимали провинцию Ямато на острове Хонсю, распространив отгула свое влияние на всю Японию за исключением севера и Ркжю.

Именно с народом тэнсон связана большая часть мифов, о нем сказано в хрониках. Это те самые сыны Ямато, которые стали творцами истории архипелага.

Но каково их происхождение? На этот вопрос дать точный ответ может лишь мифология и национальная религия — синтоизм. Но синтоизму и легендарным государям будет посвящена отдельная глава — столь важная это тема. Все прочие ответы окажутся предположениями. Мифология считает людей тэнсон потомками богов, что ясно и из названия. Их прародина называется Такамагахара — «Равнина Высокого Неба». При этом мифы утверждают, что Такамагахара находится в Японии, на островах, которые специально предназначены для расселения этого народа. Но так ли оно в действительности?

Поскольку тэнсон связываются (уже не мифологически) с конкретным народом, населявшим Японию с периода Яёй, то возникает вопрос: если эти люди прибыли с материка, то являлись ли они аборигенами Китая или Кореи? Или же это мигрирующий народ, достигший «пункта назначения»? А если «потомки неба» происходят не с континента, то откуда именно они приплыли?

Вполне понятно, что нам никак не помогут религиозные и политические соображения или желание сделать свою историю по возможности более древней (абсурдное, если учесть, что в XX веке наибольшего экономического развития достигли американцы — одна из самых молодых наций, процесс создания которой, скорее всего, еще не закончен).

Во-первых, очень сложно сказать, что именно в древней японской истории относится к идзумо, а что — к тэнсон. Речь идет о двух народах, но их традиции давно и прочно слились. Оба племени были в тесном контакте друг с другом, нигде не сказано об их противопоставлении. Наоборот, речь идет о противостоянии другим жителям архипелага. Есть и гипотеза о полной идентичности тэнсон и идзумо.

Во-вторых, лингвистика и сравнительное исследование мифологии окажут нам очень малую помощь. К примеру, еще в начале прошлого века японским профессором Иноуэ была выдвинута гипотеза о тихоокеанском происхождении тэнсон. (Надо сказать, такая гипотеза вполне могла устроить тогдашние власти, стремившиеся к завоеванию Азиатско-Тихоокеанского региона — ведь в этом случае захват мог расцениваться как возвращение на историческую прародину). Соответственно, тэнсон считались малайским (аустронезийским) народом. Профессор Иноуэ анализировал малайскую мифологию и некоторые сходные обычаи. При этом указывалась и исходная точка продвижения — остров Калимантан (Борнео). Туда японцы и в самом деле «вернулись» — на время Второй Мировой.