Осталось последнее, — думал Дмитрий, выворачивая руль, — Проверить квартиру девушки. Нет, не квартиру, — поправил себя псионник, — комнату. Это может оказаться на руку, в коммуналках соседи много друг про друга знают, а ещё о большем догадываются.

Дверь открыла молоденькая девчушка, лет шестнадцати. Много косметики, коротенькое мини, блондинистые локоны и приглашающий взгляд. То, что она видела перед собой, ей определённо нравилось. Дмитрий накинул ещё пару годков, за глаза, за их выражение.

— Здравствуйте, а вы к кому? — девушка прислонилась к косяку, проводя руками по телу, словно разглаживая несуществующие складки. Эх, тебе бы у Эми поучиться.

— Здравствуйте. К вам, — он заставил себя улыбнуться и вытащил удостоверение. Не муляж кад-арта, а обычные корочки сотрудника имперского корпуса правопорядка. Закрытая категория — это закрытая категория.

— Да, — она удивилась, но не встревожилась, — А по какому вопросу?

— Насчёт вашей соседки…, - псионник прищурился проверяя окружающее девушку пространство. Слабенький отзвук хвостов еле улавливался. Девушка ещё молода и не успела обзавестись серьёзными блуждающими. При такой интенсивности излучения призраки навещают её не чаще чем раз в полгода, практически безвредные, случаи служба контроля их даже не фиксирует.

— Теська, — рявкнули откуда-то из глубины коридора и на приличной скорости оттуда вынырнула пожилая женщина. Низенькая, сухонькая, с короткими седыми волосами. Таких бабок в любом дворе с десяток, обычные склочницы и сплетницы, вот только у этой взгляд другой. Цепкий, колючий, запоминающий. Такой информатор ему бы не повредил.

— Ага, — торжествующе сказала девушка, — Вот, человек из органов. Пришел-таки по твою душу. Теперь ты, старая колода, за все грехи ответишь.

Дмитрий переключил своё чутье на женщину. Лёгкие застарелые ароматы, без источника. Отрезанные хвосты. Она обращалась к специалистам, чтобы блуждающих обуздали. Процедура проводится, когда количество призраков переваливает за десятку, да и то в порядке очереди. Многим она успела насолить, но это давно, свежих хвостов нет.

— Вы ко мне? — без каких-либо эмоций спросила бабка, — Тогда проходите.

— Нет. Вообще-то я по поводу другой вашей соседки.

Женщины переглянулись и уставились на него с одинаково недоумевающими лицами.

— Ни за что не поверю, что наша монашка во что-то вляпалась. Ошибочка вышла, — твердо сказала девушка.

Другая была более лаконична:

— Алленария… Что с ней? Ну-ка, — Демон позволил втянуть себя внутрь за куртку.

— Ничего страшного не случилось. Уличный воришка, вырвал сумку. Алленария Артахова упала и повредила руку. Сейчас в больнице, — быстро озвучил Дмитрий заранее придуманную версию, — Сами понимаете, я обязан проверить. В сумке ведь много чего было, в том числе и ключи. Где её комната? Надо убедиться, что все на месте.

— Ах, ты, — всплеснула руками Теська, — У меня вчера колечко золотое пропало, то-то я думаю…

— Замолчи, нужно кому твоё колечко, — шикнула бабка и пригласила, — Идите сюда.

— Нужно, — огрызнулась девушка, — Мне нужно.

Предвидя склоку, Дмитрий поспешил вмешаться:

— Это произошло сегодня. Вечером. Вчера ничего украсть не могли.

— Да и сегодня тоже, — недовольно проворчала бабка, — Я с обеда дома. Кроме Семы никто не приходил.

Дверь в комнату была не заперта, хотя врезной замок присутствовал.

— Так всегда? — спросил псионник, — Нараспашку?

— Да, — чётко ответила бабка, — Тут воров нет. Без спросу никто не войдёт.

Теська забурчала себе под нос что-то неразборчивое.

Маленькая комнатка, метров девять — десять, не больше. Клетушка, а не место для жилья. Узенький диванчик, комод, стол с компьютером, стул, стенная ниша, переделанная в шкаф, зеркало с полочками у двери. Правда, ремонт хороший, да и мебель не старая. Он бы через час здесь задохнулся — три шага в длину, два в ширину. Камера и то просторнее. Чего девчонка лицо кривила?

Женщины остановились в дверях, следя за каждым его движением. Дмитрий очень постарался, чтобы его действия не напоминали обыск. Перекладывал вещи аккуратно и быстро, не оставляя разрухи и беспорядка. Он же не опер, хотя их помощь как раз бы не помешала. В глазах соседей Лена должна остаться жертвой, а не подозреваемой. Работая механически, псионник сосредоточился на ощущениях. Люди пугаются, когда он застывает на минуту, словно прислушиваясь к чему-то доступному ему одному. Оттуда и идут байки о страшных специалистах службы контроля.

Нужно взять пробы. Обязательно. Но и без анализа он знал, чувствовал тягучий свежий запах блуждающего. Сильного блуждающего, наполненного злобой и местью. Так же, как у кладбища. Призрак был здесь и не так давно. А вот слабенькая арома — ниточка, скорее всего, зарегистрированный хвост.

Дмитрий включил компьютер.

— Эээ…. Зачем это? — удивилась Теська, а бабка подозрительно прищурила глаз.

— Надо проверить контакты, — ответил он, вызвав одинаковое недоумение на лицах, — Вдруг это сделал кто-то из знакомых. Обычная процедура, проверяем всех.

Поверять он, конечно, ничего не стал, просто скопировал информацию.

— В какой она больнице? — спросила пожилая женщина, — Я б родителям позвонила, да вещи отнесла, ну, зубную щётку, тапочки.

Дмитрий ещё помнил взгляд, которым одарила его Алленария, когда он предложил отвести ее в душ.

— Соберите, что нужно. Я сам отнесу. Мне сегодня ещё медицинское заключение забирать. Родителям уже сообщили, не беспокойтесь.

Из чужой квартиры псионник выбрался только через час. Больше всего времени занял разговор с бабкой, которая за каждым из соседей подозревала грех. За каждым, кроме Алленарии. Быстрее всех он снял показания с некого Семафора. Чтобы насладиться его молодецким храпом и запахом хватило и трёх секунд.

Дмитрий закинул собранную женщиной сумку на заднее сиденье и повернул ключ зажигания. Подытожим, в материальном плане — пусто, в энергетическом — густо. Остались сущие пустяки — понять, что это все значит.

Спать Дмитрий остался в кабинете. Он систематизировал данные, отрабатывал списки пропавших, ища любые пересечения с объектом. От монитора он оторвался в четвёртом часу утра, и ехать домой уже не имело смысла. Результатом усилий стали слезящиеся глаза, ломота в шее и полная пепельница растрёпанных, но не зажжённых сигарет. Сегодня он ни разу не сорвался. По делу — ничего. Никаких дельных мыслей в голову больше не приходило. Жёсткий кожаный диван с успехом заменил мужчине кровать. Не в первый раз. И не в последний.

Низкий гудящий звук разбудил псионника через два часа. Вибрирующий прямоугольник телефона тихонько подскакивал на столе, расцвечивая пространство голубоватым светом.

— Слушаю, — отрывистые слова шершаво царапали сухое горло.