сделал резкий U-образный разворот, когда увидел полицейские машины, припаркованные вдоль дороги.

Было очень важно услышать о подозрительном водителе на Фрагер-Роад, но, как вы могли догадаться, мы получили много звонков и от людей, которые были дезинформированы или просто хотели стать частью драматических событий. Один анонимный информатор посоветовал нам искать человека, часто бывающего в тавернах вблизи Кента и связанного с наркотиками. Но никаких подробностей не назвал. Пара проституток указала на своих клиентов. Одна из звонивших предположила, что нашим главным подозреваемым должен быть одинокий старик-инвалид с внушительным горбом. Видимо, в её представлении именно так выглядели убийцы – других основании для подозрений у неё не было. Несколько женщин сказали проверить их бывших мужей, которые ненавидели женщин, держали у себя порнографию и часто пропадали без объяснения причин.

Мы все занимались приёмом звонков, а между делом встречались со всеми источниками – стукачами, проститутками, их клиентами и сутенёрами, которые могли видеть или слышать что-то важное. Зная, что ранние жертвы занимались торговлей телом, особенное внимание мы уделили близлежащему району активности проституток – отрезку автострады Пасифик-Хайвэй, который все называли «Полоса».

* * *

В конце 70-х – начале 80-х, «Полоса» стала рынком под открытым небом для тех, кто готов был платить за секс. С отелями, дешёвыми мотелями, барами, круглосуточными магазинами и забегаловками, этот отрезок дороги был удобен для бизнесменов, пользующихся аэропортом «Си-Так»[6], который ежедневно принимал до тридцати тысяч человек. Также он был удобен для многих мужчин, работающих в промышленных парках, расположенных в получасе езды. Примерно в четыре часа после полудня молодые девушки, одетые в приметные наряды, начинали ходить вверх и вниз по улице, когда траффик достигал пяти-шести тысяч машин в час. С наступлением вечера увеличивалась и их активность. В пиковые вечерние часы уик-эндов можно было увидеть до сотни прогуливающихся девушек. Клиенты останавливались и звали понравившуюся торговку на «свидание».

Каждый полицейский, работавший в районе, знал этот «парный танец» проституток и клиентов: как только девушка садилась в машину клиента, он отвозил её к себе в отель, или она вела его в комнату, которую сняла на ночь. Однако, чаще всего дело делалось в каком-нибудь уединённом местечке недалеко от шоссе. Поэтому владельцы аэропорта завладели целыми прилегающими кварталами и снесли дома, оставив лабиринты пустых неосвещённых переулков и тупиков. Пары, желавшие быстрого секса, находили удобное место для парковки и, либо оставались в машине, либо заходили в подлесок. Через несколько минут «свидание» заканчивалось, и девушка возвращалась на «Полосу», где могла взяться за нового клиента.

Читая это в 2004 году, вам, наверное, трудно представить, что творилось на «Полосе» в 1982-ом. Сейчас торговля секс-услугами скрылась с глаз, проходя за закрытыми дверями пригородных домов, а отрезок шоссе, облюбованный когда-то проститутками, был переименован в Международный Бульвар. Большинство грязных мотелей кануло в лету и теперь автобусные остановки, которые служили точками пикапа клиентов, занимают пассажиры с дипломатами.

Но в 1982-ом «Полоса» была оживлённым секс-рынком, подобия которого можно было найти в большинстве крупных американских городов. У этого явления было несколько причин. Новые законы усложнили для полиции соблюдение комендантского часа, введённого для того, чтобы подростки не шатались по улицам. (Когда я начал работать в органах, я задерживал детей за нарушение комендантского часа и развозил их по домам.) Одновременно с этим из-за огромного количества сбежавших из дома подростков, было невозможно отследить все заявления о пропавших без вести. За исключением, когда были явные признаки преступления, заявления о пропавших людях не получали серьёзного расследования. А заявления о пропавших подростках снимались по истечении тридцати дней, чтобы освободить место для новых.

Картину дополняли и другие неблагоприятные тенденции. Эпидемия крэк-кокаина создала огромный пласт отчаянных молодых наркоманок. И наконец, угроза ВИЧ и СПИДа пока что оставалась неясной. Многие мужчины и женщины считали, что заниматься проституцией безопасно и сквозь пальцы смотрели на то, что это могло привести к насилию и заболеваниям.

Если вам интересно, почему такой вид деятельности был разрешён в мегаполисе вроде Сиэтла, ответ тот же, что и для всех других крупных городов: у нас никогда не было достаточно живой силы, чтобы покончить с сексуальной торговлей. Для проституток и клиентов, которых мы задерживали, арест был просто пощёчиной и на следующий день они снова выходили на улицы. И общественность не давила на нас, чтобы мы сделали очистку «Полосы» своим приоритетом. Это место не считалось таким уж опасным, и многие избиратели рассматривали проституцию, как преступление без жертв.

Но проституция никогда не обходится без жертв, а торговля телом близ «Си-Так» никогда не была безопасной для девушек и их клиентов. Сутенёры, обещавшие заботиться о них, вместо этого держали их на коротком поводке с помощью наркотиков и насилия. Когда клиент назначал «свидание», он в ту же секунду входил в непредсказуемый и потенциально насильственный преступный мир. Конечно, чаще всего сделка – деньги в обмен на секс – проходила без происшествий. Но было достаточно случаев, когда происходили действительно чудовищные преступления, и всякий раз я задавался вопросом, почему здравомыслящие люди продолжают платить за секс.

Для примера приведу дело, которое я расследовал в начале своей карьеры детектива. Это началось, когда патрульный вышел проверить маленький «пинто», стоявший на парковке таверны возле Международного аэропорта округа Кинг, который также называют «боинговой взлёткой». У хэтчбека «пинто» было большое заднее стекло, и офицер не мог не заметить тело, лежащее на заднем сиденье. Нас с Сэмом назначили следователями в этом деле. Мы доказали, что мертвец был клиентом, убитым сутенёром, который ограбил его в мотеле «Бен Кэрол» на «Полосе». Этот случай наглядно показывает опасность проституции. Наше расследование и его быстрое завершение давали надежду, что мы также быстро поймаем и «Убийцу с Грин-Ривер».

В начале дела «Бен Кэрол» у нас не было ничего, кроме не идентифицированного тела в машине. Не было ни свидетелей, ни орудия убийства, ни отпечатков пальцев. Прорыв случился, когда менеджер мотеля сообщил о крови, найденной в комнатах. Регистрационная информация, данная человеком при заселении, была ложной, включая автомобильные номера. Мы проверили все остановки в районе, сделанные тем вечером дорожным патрулём. В точку. Попался регистрационный номер с теми же буквами и цифрами, только в другом порядке.

Короче говоря, номер привёл нас к сутенёру и его «притону» с проститутками. Одну из девушек мы нашли в Портленде, Орегон, и после шести-семи часов допросов, она рассказала всю историю. Спустя двадцать три года сутенёр всё ещё находится в тюрьме штата. Урок этой «сказки» не в том, что мы с Сэмом были супер-копами. Урок