— Ладно.

— Как на работе?

— Нормально.

— Послушай, мне правда стыдно за вчерашнее, и…

— Проехали, я все равно собирался оттуда уходить.

— Да?

— Нашел более подходящее место.

— Понятно. Что ж, отлично.

— И не ждал от такой как ты иного поведения.

— От такой как я?

Мы дошли до двери, но вместо того, чтобы открыть ее и войти, я замерла на месте. Откуда-то изнутри начало подниматься раздражение, зачем он это добавил?

— Что значит, от такой как я? Что ты хотел сказать?

— Богатой, капризной, взбалмошной, мне продолжить список?

— Не стоит.

Совершенно не планировала ругаться, но неужели я молча снесу эти оскорбления?

— Знаешь, что? А ты прав, я такая и есть. Богатая, уверенная в себе, почему нет? В отличие от некоторых, — я окинула его выразительным взглядом, чтобы он сразу понял, о ком речь, — я могу себе позволить многое.

— Ты или твои родители?

Я приблизилась, мои глаза непроизвольно сузились.

— Намекаешь на то, что это не мои деньги?

— Именно. Даже обучение наверняка они же и оплачивают.

— Считаешь, мне не хватило мозгов поступить самой? — хотя спрашивать не имело смысла, он так считал. Что ж, пусть так.

— Зато ты заносчивый, и ты… да ты просто завидуешь вот и все.

— Завидую? Было бы чему.

— Всему.

Я наконец дернула дверную ручку и шагнула в библиотеку.

За стойкой скучала одна из старшекурсниц, наверное, с вечернего. Она слушала музыку через огромные наушники и жевала жвачку. Я протянула список, она, нехотя встала, забрала список даже не посмотрев на нас и принялась лавировать между стеллажами, принося одну за другой книги.

Мы стояли и ждали. Больше всего мне сейчас хотелось уйти подальше от этого типа, потому что больше двух минут общения с ним я не могла выдержать это я знала уже доподлинно. То, что пари проиграно больше не вызывает сомнение, а значит, можно вести себя как заблагорассудится. Я покосилась на него, вложив во взгляд как можно больше презрения. Внезапно Третьяков наклонился к моему уху, так что его лицо и губы оказались очень близко и шепнул:

— Последнее слово всегда должно оставаться за тобой, верно?

Я шарахнулась в сторону от неожиданности. Точнее от того, какую реакцию вызвала его близость. Мне что, понравились ощущения? Это же Сергей Третьяков — самый несносный из всех парней, с какими я только общалась.

— Вот ваши книги, — девушка шлепнула последний том сверху увесистой пачки.

— Отлично, большое спасибо.

Я подхватила первые три книги из стопки и повернулась к выходу, даже не стала проверять, идет ли за мной Третьяков.

Вскоре он поравнялся со мной и нес книги, словно это была пушинка. Хотя не мог похвастаться мускулатурой, как скажем у Зимина.

Кабинет истории был открыт, мы вошли по сгрузили книги на учительский стол. Все это время мы не разговаривали, я только время от времени косилась на парня. Он же вел себя так, будто меня тут нет вовсе.

У двери я резко вытянула руку вперед и загородила проход, чтобы он затормозил, так что он врезался в нее животом. Я тут же одернула руку.

— Стой.

— Что?

Он остановился и соизволил на меня посмотреть.

Я тут же пожалела о своем порыве.

— Ничего, можешь идти.

Но он почему-то медлил.

— Что хотела сказать, Антонова?

— Уже ничего. Передумала.

— Ладно, тогда пока.

— Стой. Давай увидимся вечером, ну, сходим куда-нибудь, — быстро произнесла я, или просто прогуляемся, в парке.

— Ты приглашаешь меня? — он усмехнулся.

— Ну… да. А что тут такого.

— Я подумаю.

И он, помахав мне ручкой, пошел по своим делам.

Оля

— Эй, я пошутила насчет приглашения, да пошел ты, — крикнула ему в спину, не знаю, услышал он или нет.

Нет, надо признать, по внешности он все же ничего, и когда шептал на ухо, было даже приятно, но поведение… К тому же одевается не так дорого, как Зимин. Это конечно не тот критерий, на который я смотрю, но сейчас так зла, что любой факт готова превратить в минус. Несомненно, я бы им никогда не заинтересовалась.

Стоило подумать о Зимине, как он вывернул из-за угла, а писал же вчера, что останется дома. Волосы тщательно уложены, одет как всегда в фирменные шмотки, и парфюмом несет за версту. Вот у кого всегда хорошее настроение, не то, что у некоторых.

— Ольга привет, — он чмокнул меня в щеку, так что пришлось затормозить, — куда идешь?

— На пару, куда же еще.

— Увидимся сегодня?

— Не получится, у меня… в общем дела.

Настроения встречаться нет ни с ним, ни с кем бы то ни было.

— Тогда завтра?

— Олег, я не знаю. Слушай, а ты не думал пойти работать параллельно учебе? — вопрос слетел с языка неожиданно для самой себя.

— Зачем?

— Ну, я не знаю, заработать денег.

— Смеешься? У папани их куры не клюют.

— Да, но то будут твои собственные.

— Горбатиться где-то ради копеек? Ты шутишь? Не, это не для меня, пока учусь предки не трогают, а там папаня возьмет к себе директором, формально. Буду подчиненных гонять, чтоб лучше работали. Так что все круто. А ты чего вдруг с такими вопросами?

— Подожди, а зачем тогда тебе все это, — я повела руками в воздухе, — учеба, диплом?

— Зайка, затем же, что и тебе. Друзья, вечеринки. Так может все-таки передумаешь насчет вечера?

— Извини, сегодня точно не получится, — свой отказ я смягчила обаятельной улыбкой, чтобы парень не обиделся.

— Ладно, увидимся, пойду к ребятам.

— Хорошо.

Пока шагала в аудиторию, мысли снова вернулись к грубияну. Вот с Зиминым все просто, почему с этим Третьяковым так не получается? И он ведь мне совсем не нравится. Говорят, если про что-то слишком много думать, это что-то, а в данном случае кто-то, начнет приобретать все большее значение для человека. Так и со мной. Из-за этого дурацкого пари все время думаю об этом парне, на которого в обычное время даже и не взглянула, и везде с ним теперь сталкиваюсь, будто нарочно.

— Что-то… случилось? — спросила Алёна, когда я плюхнулась на стул, со злостью бросив рюкзак рядом, так что тот не удержался, и свалился под ноги.