– Уходим! – скомандовал Адамс, и взоры коммандос обратились к пленной – единственной неурегулированной проблеме этого рейда.

– Ее надо взять с собой, – сильные пальцы Мелона сомкнулись на гладком предплечье девушки. – Она много знает.

Губы Адамса сложились в презрительную ухмылку.

– Она продаст нас при первой возможности. Подаст условный сигнал своим или поднимет крик.

– Передай на базу, что мы ведем с собой пленную, – продолжал настаивать Мелон.

Британец махнул рукой.

– Ладно. Это твой багаж. Отстанешь вместе с ней – останавливаться и искать не будем.

Группа «Зет» покинула территорию базы и втянулась в джунгли. На этот раз индеец Колли шел последним, уничтожая следы. Впрочем, коммандос следов практически не оставляли.

Адамс и Спок шли впереди.

– У меня такое ощущение, что мы были на волоске от гибели, – сказал сержант. – Хорошо, что все позади.

– Да, охота закончена, – отозвался Адамс. – Вернемся, возьму отпуск.

Оба они ошибались. Большая Охота только начиналась. И в ней дьяволам джунглей из группы «Зет» была уготована незавидная роль дичи.

Мелон шел, окруженный стеной отчуждения. Он не чувствовал за собой вины, потому что есть работа, которую нельзя выполнить в белых перчатках. И все же презрение товарищей переносилось болезненно. Он попытался поговорить с пленницей, но та не отвечала на вопросы.

Девушку звали Анна. Потрясенная внезапным разгромом базы, она только сейчас оправилась от шока. Ей не нравилось идти неведомо куда в окружении хмурых и усталых головорезов. К тому же пугало ближайшее будущее, потому что она знала, как обходятся солдаты с попавшими к ним в руки девушками. И она решила бежать.

После двухчасового броска через джунгли группа расположилась на привал. Времени не было, поэтому обед опять заменили концентраты и тонизирующие таблетки. Когда привал закончился, Мелон поймал напряженный взгляд Спока.

– Иди сюда. – Сержант поманил его пальцем. Мелон подошел и выжидающе посмотрел на негра.

– Повернись, – почти не разжимая губ, сказал Спок.

– Зачем?

Сержант указал пальцем на спину цэрэушника, и Мелон повернулся. В тот же миг Спок выхватил нож и ткнул клинком в обтянутую маскировочным комбинезоном лопатку. Почувствовав укол, Мелон резко развернулся, вскидывая автомат. Спок сидел неподвижно, держа нож перед собой. На конце лезвия извивался скорпион.

Мелон облизал пересохшие губы.

– Спасибо.

– Не за что.

Рифленая подошва десантного ботинка с хрустом расплющила опасную тварь.

Привал закончился, и группа двинулась дальше. Восемь фигурок в переливчатых ореолах теплового излучения. Одна, самая маленькая, не хотела идти: останавливалась, упиралась, иногда бросалась в сторону. Но фигурка побольше легко преодолела ее сопротивление. Анализатор боевого шлема сопоставил их физические данные и высветил на дисплее. Рост – 10 и 13 стиг, вес – 1,5 и 25 хоуров. Шансы явно неравны.

Когда коммандос исчезли в зеленой чаще, тепловой взгляд опустился с высоты и внимательно обследовал место привала. Люди не оставили никаких следов, кроме одного. Подчиняясь телепатической команде, дисплей будто сделал рывок вперед, увеличив отрезок поваленного дерева. Сканер боевого шлема дал изображение четче. Дисплей будто снова рванул вперед, концентрируя фокус и, тем самым, увеличивая изображение. Крохотный комочек занял половину экрана. Красный свет медленно уходил из него. Трехпалая рука с длинными когтистыми пальцами, затянутыми в перчатку скафандра, подняла раздавленного скорпиона и держала его, пока цвет на дисплее менялся: розовый, синий, черный. Потом механический синтезированный голос повторил фразу Спока:

– Не за что.

* * *

Колли остро ощутил опасность. Это чувство приходило к нему несколько раз на пути к базе повстанцев, но тогда оно заглушалось ожиданием предстоящего боя. Сейчас оно вернулось и стало гораздо сильнее. Опасность была растворена в воздухе, иногда ее источник локализовался где-то вверху, в вершинах деревьев – то справа, то слева, то спереди, то сзади. Индеец напрягал зрение, обоняние и слух, но все было бесполезно. Он мог увидеть с десяти метров затаившуюся сколопендру, чуял воду в двух метрах под землей, а за пять километров определял дым костра. Но сейчас органы чувств не говорили ему ничего. Только первобытный инстинкт предупреждал о неведомой, но страшной опасности.

Анна решила прибегнуть к хитрости и вывести из строя своего стражника. Внезапно она упала ничком и осталась лежать неподвижно, будто потеряв сознание.

– Эй, перестань, – Мелон наклонился и взял девушку за плечо. – Встань!

Он попытался перевернуть ее, но в это время Анна швырнула ему в лицо горсть сухой земли и листьев, и бросилась в заросли. Она не пробежала и тридцати метров, когда дорогу ей преградил автомат Панчо. Вытирая слезящиеся глаза, подбежал Мелон.

– Эй, агент, ты бы надел на нее какой-нибудь поводок! – насмешливо сказал Панчо.

Мелон рванул беглянку за связанные руки.

– Попробуешь еще раз – придется пожалеть!

Эта сцена крупным планом высветилась на мониторе боевого шлема. Тот, на ком был надет шлем и другое снаряжение для охоты, находился в восьми метрах вверху, в густой кроне дерева. Потом он плавным прыжком перенесся на соседнюю вершину, затем на следующую. Он был одет в светоотражающий камуфляжный скафандр, поэтому его никто не видел.

Внезапно Колли остановился, как будто наткнулся на невидимую стену. Адамс вскинул кулак, и вся группа замерла на месте. Колли стоял неподвижно, в скованной позе, не решаясь ее изменить. Адамс раскрыл кулак. Коммандос взяли оружие наизготовку, занимая позиции для стрельбы. Панчо бесшумно скользнул к командиру.

– Что это с Колли? – спросил майор.

– Он давно такой, – озабоченно сказал Панчо. – Его чертов нос что-то учуял. Что-то очень скверное…

Осторожно ступая, Адамс подошел к индейцу.

– Ну что, Колли?

Тот не шелохнулся. Неподвижное лицо, остекленевший взгляд, устремленный в глубь джунглей.

– Что ты там увидел?

Колли не отзывался. Майор заметил, что он побледнел, а на лбу выступили крупные пятна пота.

– Что с тобой, черт побери?! – повысил голос Адамс. Колли вышел из оцепенения.

– Там что-то есть, майор, – деревянно произнес он. – Вон, в деревьях.

Адамс посмотрел в указанном направлении, но ничего не увидел. Обычная листва, обычное шевеление веток. И вдруг на майора накатила волна ужаса, такого, что волосы встали дыбом, перехватило дыхание и ослабели ноги. Британец всю свою сознательную жизнь играл со смертью. Он участвовал в двух больших войнах и в десятке совсем маленьких, руководил сотней рискованных операций, попадал в плен и подвергался пыткам, много раз считал, что наступил его последний час. Но такого ужаса он не испытывал никогда. Они стояли с Колли плечом к плечу. На инфракрасном дисплее боевого шлема их переливающиеся цветами фигуры почти соприкасались.