Наташа от волнения спрятала лицо в ладонях. Учительница что-то интересно рассказывала, а девочка снова и снова вспоминала того, о ком постоянно думала последние несколько месяцев. Вспоминала яркие оранжевые веснушки, дерзкие, как брызги апельсинового сока, большие голубые глаза и мягкие рыжие волосы. Вспоминала губы, к которым так хотелось невзначай прикоснуться!

И это прикосновение было бы чем-то таким нереальным, что, думая об этом, она казалась самой себе кем-то вроде преступницы, смеющей мечтать о чём-то незаконном. Она понимала, что этот человек никогда не посмотрит на такую, как она, никогда не возьмет ее за руку и не полюбит. И снова, и снова ругала себя за эту глупую идею – признаться в любви.

А когда в кабинет вошли «праздничные почтальоны» и пошли по рядам, разнося послания, Наташино сердце трепыхнулось в груди и больно ухнуло вниз. Она сидела, не дыша, и считала секунды до позорного провала.

– Ого! – Довольно воскликнул Коля, когда на его парту положили сразу пачку валентинок.

Пожалуй, тут были послания сразу от половины школы. Девочки взволнованно притихли, когда он стал разворачивать каждую из них и неторопливо читать.

Другие мальчики тоже получали валентинки: кто по две, кто по три. Наконец, старшеклассница остановилась и возле их с Алиной парты.

– Вам. – Сказала она, положив перед Наташей открытку, затем посмотрела на дневник Алины, прочла фамилию и добавила: – И вам.

– Спасибо.

Наташа развернула открытку. Это было послание от подруги. «Миллион поцелуев в этот чудесный день! Желаю влюбиться! Алина».

Она облизнула пересохшие губы и улыбнулась.

– О, боже! – Прошептала Алина, дергая ее за рукав.

– Что? – Словно во сне, повернулась к ней Наташа.

– Слушай! «Ты самая красивая, самая лучшая на свете. Я обожаю твои веснушки, твою улыбку и тебя саму. Я мечтаю проводить с тобой больше времени. Всё моё свободное время. И не свободное тоже. Я тебя люблю. Н.»

Наташа с трудом проглотила застрявший в горле ком и опустила взгляд. У нее не было сил еще раз взглянуть Алине в глаза.

– Я тебя люблю, – с придыханием повторила подруга.

И прижала валентинку к груди.

Краска ударила Наташе в лицо. Неужели, Алина всё поняла?

– Буква «Н»! «Н»! – Алина толкнула ее в бок. – Он меня любит! Ты понимаешь, что это значит?

– Что?

– Это Коля! – Прошептала она. – «Н» – Николай! Это Коля, он меня любит, прикинь!

– Коля? – Хрипло выдавила Наташа.

– Вау, я так рада! – Алина обняла подругу и отпустила. – Думаешь, мне сегодня самой пригласить его на танцах, а? А что мне ему сказать? Нужно что-то, вообще, говорить или нет? Наташ, как мне себя вести?

Наташа закрыла глаза. Она больше не могла смотреть на эти веснушки, ей стало очень обидно.

Ниночка очень старалась не подхватить заразу в пору эпидемии сезонных заболеваний, но всё-таки подхватила. Какой-то старичок накануне чихнул на нее в метро, и вот – получите, как говорится, распишитесь: слезотечение, слабость, першение в горле и сопли пузырём. Она честно старалась все эти полгода испытательного срока быть самым ответственным, самым внимательным и самым надежным сотрудником компании, но всё бесполезно.

А теперь ещё и это.

Нина работала личным секретарём руководителя крупной торговой компании. Её знакомая ушла в декретный отпуск и устроила девушку вместо себя. Для выпускницы солидного вуза эта должность не была пределом мечтаний: подай, принеси, позвони, договорись и прочее. Но для девушки из небогатой семьи, едва окончившей университет и не имевшей опыта работы, эта вакансия была едва ли не золотой. Не удивительно, что Ниночка согласилась стать личным помощником босса, даже несмотря на предупреждение о том, что тот был настоящей грозой компании и отъявленным тираном.

«Подумаешь, грозный босс!» – решила она. Главное, строго выполнять инструкции, быть в курсе всех дел и стать его палочкой-выручалочкой в нужный момент. Ох, как же она ошибалась! Этому боссу никто не мог угодить. Вечно угрюмый и всем недовольный Олег Геннадьевич Одинцов наяву оказался даже хуже, чем его описывали подчиненные. Настоящий каменный истукан с булыжником вместо сердца!

Не удивительно, что менеджеры высшего звена дружно падали в обморок, стоило ему вызвать их на ковёр. Все знали, что отчитывать шеф будет так, что забудешь и своё имя от страха. А если уж заорёт, то задрожат стены, и посыплется штукатурка. В общем, вся вселенная дрожала у его ног, не говоря уже о сотрудниках отделов сбыта и маркетинга.

Когда Ниночке впервые представили начальника, она никак не могла проморгаться: Одинцов был похож на бога из учебника по античной литературе. Идеально сложенный, свежо и молодо выглядящий для своих тридцати семи лет, крепкий, смуглый и белозубый – вылитый Аполлон, только в костюме от известного итальянского модельера.

И девушка влюбилась. У неё просто не было другого выбора.

Только представьте: молодая, перспективная, незамужняя девица, а рядом мужчина в самом соку – вылитый властный герой из популярных любовных романов. У любой бы коленки задрожали от страха и восторга! Вот и Ниночка не удержалась – втюрилась по уши.

Одна только беда – сколько ни старалась, Одинцов ее не замечал. Вот пыль на подоконнике или неправильно заваренный чай замечал, да, а ее – нет! Словно бы Ниночка была для него лишь пустым местом. Воздухом в комнате или предметом мебели.

А девушка старалась. Приходила пораньше, прибиралась у Олега Геннадьевича в кабинете, бегала в магазин за свежим сыром и сливками, заваривала его любимый зеленый чай с жасмином и накрывала на стол в небольшом помещении, где он любил отдохнуть с утра, изучая документы.

Захочет Олег Геннадьевич послать маме цветы на день рождения, а Ниночка тут как тут – уже договорилась! Вспомнит про то, что груз застрял где-то по дороге из Ростова, а Ниночка уже здесь – всем позвонила, всё разрулила. Задержится в офисе из-за чп на складе, а Ниночка опять придется кстати – подаст ужин, заботливо заказанный ею и привезенный курьером из любимого ресторана Одинцова в центре города.

Словом, не секретарь, а золото эта Ниночка! Устанешь хвалить!

Но только строгий босс будто и не замечал всего этого. Всякий раз находил повод сделать замечание или отругать. «Что с поставками, Нина?!», «Нина, документы!», «Позвони в отдел сбыта! Живо!» – он повелевал, а она крутилась волчком. И сверхурочно, и в выходные, и из последних сил. А этот гад ей даже в глаза ни разу не посмотрел.

Злодей. Слепец. Негодяй!

И, разумеется, ни про какой День Святого Валентина Одинцов и слыхом не слыхивал. Таких праздников для него попросту не существовало. В его вселенной, где он был Зевсом, мечущим гром и молнии, не принято было выдавать в себе признаки простого смертного, такие как сочувствие, сострадание или просто симпатию.