– Какая еще мода? На собак?

– На черных собак, – уточнила девушка. – Я их тут уже штук пять видела, пока на работу ехала.

– Пять? – потрясенно повторила эльфийка.

– Я не считала, но, вроде бы, столько, и все одинаковые. Так что это определенно какая-то новая очень модная порода. Разве это ваша забота?

– Нет…

– Вот и что вы дергаетесь?

А действительно, почему она вдруг озадачилась этим? Главная политика их кластерного мира была проста: делай свою работу и не лезь в чужие дела. За пять лет Элла уже привыкла к тому, что всем все равно. На улице сидит черный пес? Ну и пусть сидит. Он прошел в здание? Это проблема тех, кто отвечает за здание.

Прохожие смотрели себе под ноги, или в телефоны, привезенные из внешнего мира, или в магические артефакты, заменяющие им телефоны. Когда-то давно, так давно, что это почти стерлось из памяти, Элла жила в кластере, отданном под маленькие деревни. Там все держали коров или баранов; утром животных выпускали, и они шли на пастбища, а вечером возвращались домой. Сначала ими управлял пастух, но потом, когда они выучили маршрут, пастух стал не нужен. Все эти коровы, бараны, овцы и козы прекрасно знали, куда нужно двигаться, и не пытались сбежать.

Элла и сама не понимала, почему вспомнила эти покорные стада, глядя на пеструю толпу большого города. Ей вдруг стало неловко из-за того, что она проявила неоправданное беспокойство. В холле есть охрана, есть уборщики, вот они пусть и тревожатся о черном псе. А она – секретарь, ей все это не нужно.

– Извините, – пробормотала она и, не дожидаясь ответа, отошла от стойки.

Ее каблучки снова стучали звонко и уверенно. Она прошла мимо черного пса, не глядя на него, и направилась дальше. Лифт поднял Эллу на самый верх, туда, где располагался ее рабочий стол. Она встречала гостей на этаже, где находились кабинеты руководства компании, и лично провожала их на встречу с большими боссами.

Элла приходила на работу первой, всегда, до приезда боссов оставалось часа три-четыре. За это время эльфийка успевала подготовить необходимые документы и составить расписание на день. Она любила эти утренние часы одиночества, когда на этаже находилась только она, и можно было подойти к окнам на всю стену и несколько минут с восхищением смотреть на каменное царство мегаполиса.

Но это утро продолжало идти не так, как другие: когда Элла поднялась на верхний этаж, ее там уже ждали.

На белоснежном гостевом диване сидел рослый спортивный мужчина, задумчиво наблюдавший за городом. Дорогой черный костюм подчеркивал непривычную для этих мест смуглую кожу и черные волосы незнакомца. Он кого-то напоминал Элле, однако при этом она не сомневалась, что никогда раньше его не видела – ни здесь, ни в кластере.

Он был привлекательным, и все равно ей хотелось, чтобы он ушел. Когда Элла смотрела на него, у нее все замирало внутри – от страха, не от восхищения. Он казался спокойным, пока даже не глядел на эльфийку, однако звериный ужас в ее душе лишь нарастал. Она чуть не поддалась желанию вернуться в лифт, но вовремя остановила себя. Она ведь на работе, у нее есть обязанности!

– Доброе утро! – прощебетала Элла. Она подумала, что сейчас она наверняка похожа на ту девушку-администратора заученной улыбкой и фальшивым радушием. – Простите, что не встретила, я не знала, что на столь ранний час запланирована встреча!

– Только ты одна, – задумчиво произнес мужчина, по-прежнему глядя лишь на город.

– Что, простите?

– Ты одна не просто заметила моих псов, а придала этому значение. Остальные тоже видели, но им нет дела. Никому нет дела до клыков и когтей… Какой странный мир. Хотя все миры стали странными с моих времен. Страх когда-то заставлял вас развиваться, а сытость порождает тупость. Без прямой угрозы вы забываете то, с чего все начиналось.

– А с чего все начиналось? – растерянно спросила Элла.

Она понимала, что должна вести себя совсем не так. Незнакомец, похоже, псих, и ей следовало немедленно вызвать охрану, а не оставаться с ним наедине. Но Элла не могла заставить себя даже двинуться с места, ей только и оставалось, что говорить с ним и смотреть на него.

– Все начиналось с охоты, – пояснил незнакомец. – Преследование, побег или убийство – вот что лежит в основе всего. Добыча учится быть быстрой, а охотник – сильным. Чем быстрее добыча, тем сильнее охотник. Но в ваших мирках больше нет ни добычи, ни охотников. Вы придумали себе какие-то условные законы, которые мало что значат, если в них не верить.

– Почему это законы ничего не значат?

– Потому что закон велит мне не убивать тебя. Но если я захочу убить, кто меня остановит?

– Вас накажут! – испуганно крикнула эльфийка.

– Попытаются наказать, – поправил мужчина. – И это уже будет следствие моих действий. А прямо сейчас, здесь, что остановит меня? Что остановит любого, кто не принимает ваши условные правила?

Он перевел на нее взгляд мерцающих черных глаз, и Элла наконец поняла, кого он ей напоминает. Черного пса, которого она видела сегодня… любого из тех черных псов.

А еще она почувствовала, что он говорит правду. В отлаженном ритме большого, светлого, цивилизованного города не было силы, способной остановить этого человека. Хотя какой он человек? Элла понятия не имела, к какому виду относится незнакомец, она лишь чувствовала окружавшую его силу.

– Чего вы хотите? – еле слышно прошептала Элла.

– Я хочу возвращения первобытного, исходного, настоящего. Я убью вас в любом случае, но если вы перестанете быть тупым стадом, уткнувшимся в ничего не значащие предметы, мне будет веселее.

Он поднялся с дивана, и Элла поняла, что он намного выше ее. Ей показалось, что она слышит крики, отчаянные и пронзительные, где-то внизу. Но она сейчас не могла отвлечься на это, все ее внимание было приковано к незнакомцу.

Он шагнул к ней, и Элле снова отчаянно захотелось убежать – и снова она не смогла двинуться с места. Ее сковывал ледяной, несокрушимый ужас перед этим существом.

– Ты эльфийка, – сказал он, глядя на Эллу. – Ваш народ – один из тех, кто цепляется за привычный порядок вещей. Поэтому в вас сложно пробудить то, что я хочу. Ты боишься меня?

– Очень, – всхлипнула Элла. Она лишь сейчас поняла, что готова расплакаться.

– Да, я знаю, это очевидно. Но хотел-то я совсем не этого.

– А чего вы тогда хотели?

– О, я покажу тебе, чтобы ты сама увидела разницу.

Он обнял ее за талию и увлек за собой, словно она была его возлюбленной. Элла последовала за ним, потому что иначе просто не получалось. Ее трясло от ужаса, по лицу катились горячие слезы, а у нее даже не было сил стереть их. Ее телом управлял не незнакомец – эльфийкой управлял ужас, который вселяло в нее это существо.

Он подвел ее к стеклянным дверям, ведущим на просторную террасу, и открыл их. Зачарованное стекло великолепно глушило любые звуки, но теперь, когда оно исчезло с пути, Элла обнаружила, что привычный шум большого города исчез, сменившись совсем другой симфонией.