только Билл ее увидел, сразу подошел к ней, приобнял за плечи и они ушли куда-то в темноту. Мое сердце оборвалось.

Как так вышло, что с моей подругой приключилась такая банальная невзаимная история любви? И как быть мне теперь? Неужели из-за этих чувств распадется вся наша компания, и с кем в том случае остаться мне, ведь я не хотела быть между двух огней? Рано или поздно мне пришлось бы сделать этот выбор, ведь больше все не будет, как прежде. Меня захлестнули эмоции: сначала я была растеряна, потом зла на Лину, затем мне и вовсе стало ее жаль. Но, к моему удивлению, она приняла этот факт спокойнее, чем я от нее ожидала. Просто с каменным лицом положила значок в карман, а записку выбросила в мусорное ведро.

На следующий день она встретила меня в коридоре возле аудитории. Она была веселая и игривая. Сначала она с кем-то болтала, а затем увидев меня, вприпрыжку подскакала ко мне, приобняла и чмокнула в щечку.

– Представляешь, в нашем крыле будет происходить выставка! Я обязана принять участие, с призерами выставки будет заключен контракт с одной известной художественной студией. Это так прекрасно!

Я улыбнулась и знала заранее за кого отдам свой голос.

А потом Лина не пришла.

Ее не было около трех дней, мой телефон уже стал глючить от звонков к ней домой. В гараж я пока не ходила, потому что сильно нервничала за Лину и чувствовала, что предам ее, если пойду туда без нее. Но как оказалось после, она лишь все три дня рисовала картину для выставки. И как всегда эта была только ей понятная абстракция. Но на этот раз она была темная, мрачная и серая. Я снова видела в этом что-то космическое.

В день выставки все художники этого потока принесли свои работы. Проходя мимо картин у меня отвисала челюсть, потому что настолько талантливы были люди, учащиеся там, что не назвать это искусством было бы настоящей грубой ошибкой. Среди портретов и пейзажей висели и неординарные работы, среди которых была абстракция Лины, она назвала ее Смертью, и картина приобрела свой истинный смысл. Она улыбалась, когда люди вглядывались в ее работу, спрашивали ее о чем-то и кивали в знак согласия. Я все время стояла возле нее и поддерживала, хоть она и не показывала этого, но я заметила, как сильно она нервничает. Как только мимо картин прошел Билл вместе с Марией, она схватила мою руку и сжала ее настолько сильно, что у меня, наверное, лопнули все капилляры внутри.

– Прекрасная работа, но почему Смерть? – спросила ее одна из руководителей конкурса, – неужели не было ничего повеселее? Например, вон Артур нарисовал небо, мне кажется, такой воздушной девушке как ты, Лина, очень пошло бы рисовать нечто приземленное, нежное, возможно, легкомысленное, как думаешь?

Лина скривила рот и стиснула зубы, собрала все силы в кулак и улыбнулась руководителю. Она согласилась, сказав, что в следующий раз обязательно попробует нарисовать то, что понятно будет всем, а в конце добавила, что ей стыдно за эту работу. Мое сердце внутри сжалось до размеров теннисного мячика, я хотела вступиться, но не нашла в себе силы. Но в глубине души я была согласна с руководителем. Ведь работы Лины и правда были слишком абстрактными, никто не мог проявить фантазию и увидеть в картине что-то свое, а уж тем более то, что видела там Лина. Я просто боялась признаться самой себе, что художник из нее никакой, что людям не будут понятны ее работы и никто не сможет ее оценить, а моя похвала всего лишь дружеский жест, не более. Я с ужасом поняла, что не верю в ее возможности.

Следующие дни шли гладко и спокойно. Лина, как и ожидалось, не выиграла никакого контракта, но как я могла заметить, ей было уже все равно. Она спокойно общалась с Биллом и Марией, смеялась над голосом Виктории, поддерживала меня с моими работами. Лина даже подарила Биллу и Марии одинаковые кулоны в честь того, что они начали встречаться. Я была рада, что Лину отпустило от этой любви и что она никогда не унывала.

Мы снова вместе гуляли, ходили в парки, выступали в метро, меня снова вырывало из Солнечной системы во время их музыки. Под действием чудесной скрипки Билла я написала множество новых рассказов и однажды мне пришло письмо из одной редакции.

– Меня напечатают, меня напечатают!

Все были рады за меня, все старались меня обнять, даже настырная Виктория разорилась на то, чтобы пожать мне руку. Мы все бурно отмечали мою первую опубликованную работу.

Я сделала свой шаг к мечте, я поверила в себе и теперь меня ждет потрясающее будущее. Меня будут критиковать, писать про меня плохие отзывы, хвалить, восхвалять, мои книги будут продаваться огромным тиражом, а все благодаря поддержке моих друзей, в частности Лине. Ведь если бы не этот светлый человечек, то я бы так и продолжила черкать наброски в своем блокноте и грызть карандаши.

А потом Лина заболела и целую неделю не появлялась в гараже. Все были обеспокоены, но никто даже не надумал ее навестить. После пар я решила купить ей фруктов и навестить ее, но перед этим решила позвонить ей. Трубку взяла пьяная женщина, которая, услышав мою просьбу, громко прокричала имя моей подруги. На фоне что-то шумело, кто-то орал.

– Зачем ты позвонила? Со мною все в порядке, просто сейчас не могу появится на парах, – сказала Лина.

– Я просто хотела навестить тебя, я могу к тебе прийти?

На фоне упала кастрюля и послышались громкие маты.

– Нет, нет, все хорошо, правда. Не нужно.

– У тебя точно все хорошо? Кто там шумит?

– Родители ссорятся, мне пора идти.

Вдруг трубку кто-то оборвал и последнее, что я услышала, это громкий хлопок и мужской голос.

Еще три дня Лина не отвечала на телефонные звонки и я стала переживать еще больше. Я пришла в гараж, чтобы выяснить не знают ли ничего ребята.

То, что я выяснила, повергло меня в шок.

– Что ты сказал? – переспросила я.

– У Лины давно проблемы в семье. Ее мать постоянно пьет, ты не знала?

Перед моими глазами всплыл пакет с бутылками.

– Да, ее отец умер, когда ей было тринадцать, погиб в автокатастрофе что