В частности, меня в первую очередь интересовало, кто же это так занялся бедной бизнесменшей Обуховой? На придирки с целью получения денег со стороны налоговой полиции это было уже не похоже. Дело выглядело куда серьезнее.

— Что это вы такие грустные? — спросила Маринка, поворачиваясь к нам от окна и томно вздыхая.

— А ты что грустишь? — задала я встречный вопрос.

— Ну, я другое дело, — как-то даже удивленно ответила Маринка, пожимая плечами. — Я натура утонченная.

По поводу этого у меня были большие сомнения, что я и выразила недоуменным поднятием бровей. А Виктор хмыкнул и включил телевизор.

— Ну так что у вас там произошло? — очнулась Маринка от своих возвышенных мыслей.

— Машину взорвали, — просто сказала я.

— Да ты чо-о-о-о-о? — вытаращила в ужасе глаза Маринка. — Ты знаешь, Оля, я ведь с самого начала предчувствовала недоброе! Прямо места себе не находила, пока вы там разбирались!

И тут я увидела, что Маринка, видимо, от волнения, съела мое пирожное, которое я оставила. Я нахмурилась и зло посмотрела на подругу. Я уже было хотела возмутиться, но потом устало махнула рукой. Хотя, согласитесь, это было просто хамством с ее стороны.

— Это кого же взорвали-то, торговку, да? — продолжала трещать Маринка, а Виктор в ответ прибавил громкость на телевизоре.

— Нет, всего лишь ее машину, — ответила я.

— Ты посмотри, что делается! — Маринка забегала по комнате. — Нет, ты посмотри, что делается-то!

Потом на середине комнаты она вдруг остановилась и повернулась ко мне.

— Нет, ну вот как тут покупать машину? — развела она руками.

— Ты собралась покупать машину? — Виктор был настолько поражен этой новостью, что произнес целое предложение, что было ему, мягко говоря, несвойственно.

— А почему, собственно, тебя это удивляет? — ледяным голосом спросила Маринка. — Я что, по-твоему, недостойна иметь автомобиль?

— А откуда у тебя деньги, Мариночка? — неназойливо напомнила я Маринке о прозе жизни.

— А Виктор на что? — удивилась Маринка, чем привела самого Виктора в состояние какого-то шокового восторга.

Наш флегматик явно оживился, но отнюдь не потому, что сильно возрадовался такой перспективе. Он выразил это хмыканьем и больше чем обычным поднятием бровей. А потом он изрек еще одно предложение из четырех слов, и я поняла, что в этот вечер Маринке удалось его достать.

— Мы еще обсудим это, — отчеканил он.

И уткнулся в телевизор. А я, вздохнув, принялась рассказывать любопытной Маринке, как все было.

— Так вот, — закуривая сигарету, завершила я свой рассказ. — Теперь я не могу понять, кому все это нужно.

— А что, если она мафии не платит? — предположила Маринка.

— В таком случае она не кинулась бы к журналистам, — возразила я. — Неужели ты думаешь, что бандиты, прочитав нашу статью, настолько бы умилились и прониклись, что перестали бы требовать дань?

Маринка, по-видимому, об этом не подумала, поэтому замолчала, но только на несколько секунд. Потом она выдвинула другую версию:

— А если это ее бывший любовник?

Виктор встал и поспешно вышел из комнаты.

— А зачем ему это надо?

— Ну, Оля! — как-то даже укоризненно произнесла Маринка. — Я всегда говорила, что ты ничего не понимаешь в отношениях с мужчинами! Ну, по крайней мере, понимаешь куда меньше, чем я, — поспешила она смягчить тон, видя мое крайне насмешливое выражение лица.

— И именно поэтому выходишь на работу из отпуска раньше срока, — съязвила я.

Маринка обиженно поджала губы и отправилась на кухню, куда не так давно сбежал от ее глупой болтовни Виктор. Там она принялась изливать ему душу. Видимо, это ему не понравилось, потому что он вскоре вернулся в гостиную, а за ним тут же пришла Маринка и уселась, нахохлившись, в кресло. Я спокойно посмотрела программу новостей вместе с Виктором, потом зевнула и спровадила их обоих по домам.

Я легла спать, но история с Обуховой не выходила у меня из головы. Я долго ворочалась, строя различные догадки, но единственное, до чего додумалась, так это напечатать статью и посмотреть, что будет дальше.

Я встала, прошла к столу и начала набрасывать основные контуры статьи. Просидев примерно с час, я сочла, что при встрече с Обуховой нужно будет всего лишь уточнить некоторые детали, и статью можно отдавать в печать.

После этого я снова легла и моментально уснула.

На следующее утро, придя в редакцию, я обнаружила в приемной Обухову. Она нервно расхаживала взад-вперед, куря сигарету, и совершенно не слушала, как Маринка увлеченно рассказывает ей историю своей первой любви.

— Ольга Юрьевна! — сразу же бросилась ко мне Людмила Николаевна.

— Что, неужели что-нибудь еще случилось? — испуганно поинтересовалась я.

— Ничего, если не считать того, что мой магазин закрыли.

— На основании чего?

— Несоблюдение санитарных норм, — горько произнесла Обухова.

— В таком случае пройдемте в кабинет и обсудим детали статьи. У меня уже есть кое-какие наметки.

Обухова помялась, подозрительно взглянула на Маринку и покосилась в сторону моего кабинета. Я пригласила ее войти, и когда мы оказались с ней наедине, выложила перед ней черновик статьи.

Она пробежала глазами по тексту и сказала:

— В целом мне нравится. Необходимо усилить некоторые моменты. В частности…

И она принялась перечислять то, что, на ее взгляд, не совсем ярко мною было подано. Кроме того, она сообщила несколько дополнительных фактов, мне доселе неизвестных. Выходило так, что основной удар по ее магазину наносился налоговой полицией, которая откровенно к ней придиралась. Однако со всем этим не очень вязались такие криминальные происшествия предыдущего дня, как взрыв машины и избиение Валерия Кудрина. Безусловно, налоговая полиция так бы действовать не стала.

И я отважилась задать Обуховой вопрос:

— Людмила Николаевна, а какие у вас сложились отношения с так называемой мафией? Ну, с «крышей» то есть…

— Ах, это… — поморщилась она и отмахнулась. — Да там все нормально!

— Точно? — прищурилась я.

— Абсолютно, — заверила она меня. — Посудите сами, зачем мне вам врать? С крышей у меня проблем нет. Я честно плачу человеку, которому можно доверять.

— По-моему, это та категория людей, которым не очень-то можно доверять, — засомневалась я.

— Ошибаетесь! — как-то заносчиво возразила Обухова. — Эти люди, если уж берутся за дело и получают деньги, доводят его до конца. Особенно Тимур. Слышали, наверное…

Это имя я слышала, но, честно признаться, оно мало о чем мне говорило. Ну, бандит и бандит, вроде как даже пользовался уважением в определенных кругах. В отличие от других криминальных группировок, которые в последнее время были прижаты милицией, Тимур продолжал заниматься своим «бизнесом». Стало быть, имел какие-то связи среди влиятельных людей.