И как огорчать упрямством такую девушку?

– Да я не в обиде, Ди. Мы, по-моему, и не ругались.

Она улыбается, проводит по моей щеке рукой. Чувствую немного колючую шерсть длинного рукава ее свитера и теплоту тонких пальчиков.

– Ты хороший мальчик.

Поцелуй в щеку заставляет застыть столбом.

Из ступора выводит лишь звук открывающейся двери женского туалета. Шагнувшая в сторону Ди окликает Милу, они, обсуждая дела, уходят вместе.

И опять пришлось совершить над собой усилие, чтобы согнать с лица глупую улыбку.

Вечером в постели вновь возвращаюсь мыслями к дневному происшествию. Все-таки интересно, почему та деваха беспрекословно послушалась Ди? Анализируя увиденное и услышанное за время работы, внезапно понимаю, что Диана, скорее всего, не простой активист. Пусть ее любят абсолютно все, пусть ласково зовут котеной… Кстати, а ведь свое хорошее отношение к ней проявляют действительно все, без исключений. Разве так бывает в коллективе? Будь ты хоть самим ангелом, обязательно найдутся завистники. Про девчонок вообще молчу – тут красота и новая тряпка уже классный повод для раздоров.

И в правозащитной приемной она никогда не занимала кабинет консультанта, а тем более регистратора, выполняя только обязанности координатора.

Должностенка, кстати, еще та – самая работа с людьми, настоящая сортировка посетителей. Насколько понял, тут далеко не каждому оказывают хваленую бесплатную помощь, частенько отправляя страждущих в сотрудничающие с нашей юридические конторы.

Но даже отказы от Ди посетители воспринимают с благодарностью, а кое-кого я потом видел, настраивая комп и меняя картридж принтера в «секретной» комнате. Явно стали волонтерами.

И еще о должности координатора с чувством отзывался Алекс, горько сетуя, что с одним юридическим образованием ему этого уровня не достичь. А какое образование у Дианы? Наверное, все-таки не экономическое, как у изрядной части девчонок.

С ней регулярно беседует Владлен Эдуардович, она единственная из коллектива имеет свободный, а не в сопровождении охранника, доступ на второй этаж… да, не так проста Ди, как на первый взгляд. Но какая красивая и обаятельная девушка! И с какой манящей фигуркой!

Так, пребывая в сладких мечтах, я и заснул.

* * *

Не знаю, где выполнял проверку Владлен Эдуардович, но через день он вызвал меня в кабинет:

– Арти, твоя идея с наклейками принимается. Отложи всю текущую работу, кроме экстренных случаев, и принимайся за дело. Еще раз подчеркну – это задание имеет приоритетное значение для всей организации. Более того, в случае успешного выполнения можешь рассчитывать на поощрение.

Поощрение? Дополнительная денежка – это воодушевляет!

– Я понял, Владлен Эдуардович, приступаю немедленно.

Для работы в общем зале Денис выдал залапанный грязными пальцами монитор и не менее замусоленные мышь и клавиатуру. Перед работой старательно очищаю их специальными салфетками для оргтехники.

– Всегда был неравнодушен к чистоплотным мужчинам.

Это Эндрю. И улыбку на его лице можно было бы назвать дружеской, если бы не…

Что-то в последнее время намеки на голубые отношения участились. Мать!.. Почему я так девочек не возбуждаю?!

– Ты все так аккуратно делаешь, Арти?

Теперь уже Дэн. Похоже, им доставляет удовольствие меня подкалывать. Что приходится терпеть ради работы? Видел бы Серега – точно принял бы за «передаста».

Но надо ответить, и желательно, вежливо:

– Парни, извините, но у меня очень важное и срочное дело. Не отвлекайте, пожалуйста.

– Хорошо, Арти. Насколько ты милый, мы можем обсудить и позднее.

Пипец у них шутки! Интересно, каким партнером представляют меня эти женоподобные мальчики?

Твою мать, да что за мысли в голову лезут?!

Презрительно поморщившись в ответ на очередную просьбу сходить за старыми системниками, Денис отказался таскать свои телеса в подвал и, порывшись в столе, выдал запасной ключ.

Выбирая «жертву», заглядываю сквозь отверстия от снятых плат и сидиромов внутрь корпусов. Сплошные «Целероны» на ДДР первой памяти.

М-да, старье.

Удалив «вистовскую», клею ХР-шную наклейку, сохраняю клиентскую базу с документами и приступаю. Ведущий свои два часа приема Мак выразил легкое неудовольствие – ему потом из личного ноута забивать в программу результаты дежурства, а это двойная работа. Но против решения руководства не попер и скандалить не стал. Интересное дело – за почти месяц работы я тут видел всего одну ссору, хотя далеко не все относятся друг к другу дружелюбно. Но, тем не менее, коллектив – сплошная корректность. Тот единственный раз закончился увольнением из рядов правозащитников сорвавшейся в истерику с грязной руганью девицы. Длинной и мужеподобной, кстати.

Причиной скандала послужило обвинение в краже «креатива». Любимое словечко активистов. Что там можно было украсть?

Потом она ревела от самого второго этажа до выхода, сопровождаемая невозмутимым охранником. Не помогло. Владлен Эдуардович своих решений не меняет, жаждущих на любое место в «Молодежной правозащитной группе» среди волонтеров немерено. Взяли вместо нее совершенно ботанистого вида паренька, очень быстро сошедшегося с Питом. Как его? Мэтью. Так назвала парня Ди, представляя нового работника.

Диана здесь за отдел кадров? Или просто хорошо разбирается в людях?

Блин, почему вообще тут сплошные гомо? Ведь ни одного нормального человека, кроме меня… и Дианы.

Следующая мысль отошла от «альтернативно одаренных» и обратилась к понравившейся с первой встречи девушке. Неужели она пригласила меня для себя? А я со своей идиотской скромностью никак не сделаю тот самый, ожидаемый красоткой первый шаг?

Щелкая мышкой, привычно ставя программы, все время прикидываю, как приблизить пока недоступную, но манящую и соблазнительную девушку.

Ведь видимся мы только на работе, и кроме работы, для Ди, похоже, ничего нет. Она сама рассказывала за чаем, как отсыпается в единственный выходной за неделю – в понедельник. Вся правозащитная организация пашет на износ, не прерываясь на субботу и воскресенье, отдых активистам предоставляется только в будни, с соблюдением очередности. Неужели они так верят в свои идеи?

Весь политизированный мусор, лозунги, обсуждения, совместную разработку «проектов» – всю правозащитную жизнь организации я пропускал мимо ушей. Не за это деньги получаю, а пополнить ряды волонтеров желания нет. Уже давно понял – будет та же работа, только больше и задаром. И если в глаза оппозиционным энтузиастам идет сплошная похвала, то за спиной штатные активисты отзываются о волонтерах с ощутимой надменной издевкой.

Так что же двигает людьми, заставляет их крутиться, как белка в колесе, с жаром занимаясь «правозащитной» деятельностью? Работа «за идею» достается волонтерам, а что окружающим меня ребятам?