Нет, она ничего не знает. Иначе сказала бы. Или нет? Если в кабинете есть камеры… но они ведь не записывают звук.

Или знает слишком много. Знает все, и тогда ее следующий вопрос…

— Хорошо, — в ее усмешке было заметно презрение. — Я даю вам время подумать. Здесь, в этом кабинете и на моих глазах. Жаль, но вы продемонстрировали еще кое-что, чего никто не заметил.

Лэйнор теперь откровенно и зло улыбалась, и было ясно, что она загнала собеседника в угол.

— Куда вы исчезли из приемной?

А вот это вопрос, который задавать было нельзя.

И поступок, который совершать было нельзя. Ошибка, которую нельзя было допускать обоим. Действие и вопрос, потому что вариант теперь только один.

И Лэйнор теперь очень опасный враг, потому что будет добиваться ответов любой ценой. Но сначала надо попробовать.

— Простите, мэм? Я вышел из приемной.

— Позвольте узнать, куда и как? — отчеканила она.

— Возможно, стоит посмотреть запись еще раз?

Совершенно никчемная попытка. На записи видно все.

— Думаете, я могла пропустить ваш уход? Поверьте, я проверила запись камеры до обхода охранника и дальше. Вам негде было спрятаться. И Мэйсон, и я не могли вас не заметить. Кто-то более наивный предположил бы, что вы скромно сидели под столом мисс Фокс до утра понедельника, после чего ожидаемо отправились на заслуженный отдых. Но кресло стоит таким образом, что вы не могли залезть под стол, не отодвинув его, и это было бы заметно на записи. Поэтому я повторяю вопрос: куда вы исчезли?

Все очень просто и отработано, в теории и на практике. А когда настоящая цель напротив тебя, цель серьезная, противник, который сам не знает, насколько он опасен, невольный враг, достойный только восхищения, вот тогда не находится сил сделать неприметное движение и произнести одно короткое слово.

Что в ней останется — равнодушие к событиям, выпавшим из памяти, или стремление найти эти воспоминания?

Реакция Лэйнор оказалась непредсказуемой. Ее движение было даже невозможно заметить, но ответ звучал весомо и аргументированно. А главное, он был быстрее и смертоноснее: небольшой пистолет в очень уверенно держащей его руке.

— И что это? — насмешливо спросила Лэйнор. — Уберите ваш карандаш и сядьте.

А может быть, так даже лучше? Спровоцировать ее на выстрел. Все проблемы решатся в одно мгновение — абсолютно все.

Нет. Это будет нечестно.

— Мэм, лучший способ все закончить — просто дать мне уйти. Это будет самое благоразумное решение.

— Вы стоите против трети унции свинца с деревянной палочкой, — возразила Лэйнор, — и вы явно не в том положении, чтобы ставить мне условия. Сомневаюсь, чтобы вы владели этим оружием столько же виртуозно, как постоянные обитатели тюрем.

А теперь — кто успеет первым.

Но никто ничего не успел.

Дверь распахнулась, и в кабинет задом, держа в руках системный блок, просочился Хэллет.

— Я извиняюсь, мэм, — быстро проговорил он, — но мистер Веллингтон проел мне мозг чайной ложкой, потому что ему необходимо срочно обустроить рабочее место, а, — он ногой захлопнул дверь, — вы же сами запретили…

Он наконец-то обернулся, замер, не договорив, и чуть не разжал от неожиданности руки.

Его взгляду предстал скромный курьер, нацеливший на директора департамента корпоративного регулирования резной кривоватый сучок, и директор департамента, направивший на курьера пистолет. Несколько секунд Хэллет стоял, потрясенно хлопая глазами, перехватывая свою драгоценную ношу и порываясь что-то сказать. Судя по всему, он в панике прикидывал, кто из двоих больше сошел с ума, но к однозначному выводу не пришел и решил никого не провоцировать.

— Я попозже зайду, — наконец выдавил он и сделал робкий шаг к двери.

— Стоять! — скомандовала Лэйнор. Хэллет, уже нацелившийся к бегству, остановился, а потом быстро, но бережно поставил блок на пол и с готовностью поднял руки. Было ясно, что он решил ни в коем случае не спорить.

Лэйнор слегка обернулась в сторону Хэллета и теперь держала в поле зрения обоих, но пистолет по-прежнему был направлен на источник опасности.

— Подойдите ко мне. Не вы, мистер Люпин, вы стойте на месте! Мистер Хэллет, опустите руки, они вам понадобятся.

Хэллет осторожно приблизился, стараясь держаться подальше от пистолета.

— Бросьте вашу палку! Отбросьте ее в сторону! Теперь вы — поднимите и дайте ее мне.

Хэллет с опаской взял палочку в руку и тут же выронил.

— Черт! Не люблю трогать непонятные предметы.

— Не похоже на что-то опасное, — усомнилась Лэйнор. — Да и против пистолета — это отважно, но в любом случае глупо. Мистер Хэллет, возьмите со стола пачку бумаги и подденьте ее, бумага послужит как минимум изолятором. А вы не вздумайте делать резких движений, мистер Люпин, я замечу.

Хэллет аккуратно исполнил сказанное и как на блюде поднес палочку Лэйнор.

— Она из дерева! — воскликнула та, и на секунду пистолет в ее руке дрогнул. — Что-то вроде восточного оружия, может быть, но я ничего похожего не встречала.

— Не знаю, что это такое, — возразил Хэллет, — но я бы не стал еще раз хватать это голыми руками.

Лэйнор проигнорировала его слова. Не опуская пистолет, она взяла палочку в левую руку и с любопытством ее рассматривала.

— Осторожнее, мэм! — взмолился Хэллет. — А вдруг она отравлена? Вы же не хотите, чтобы меня обвинили в причастности к убийству члена совета директоров?

— Она безопасна, мэм. Для вас, а в ваших руках и для всех прочих.

— Вот как? — удивилась Лэйнор. Она вернула палочку на бумагу, и Хэллет с испугу едва не уронил всю конструкцию. — Я даже не буду высказывать предположений, что вы собирались предпринять, мистер Люпин. Очень надеюсь, что это было вызвано временным помутнением рассудка. Объясняю это чем угодно, кроме здравого смысла. Не знаю, что это такое. Но очень хочу узнать.

— Мэм, может быть, ну его? — тоскливо предложил Хэллет. — Вместе с этой штуковиной? Кое-что мне подсказывает, что…

— В такой ситуации не стоит думать «кое-чем», мистер Хэллет! — оборвала его Лэйнор. — Людей с этими способностями хватает и без вас. Я не люблю недосказанности.

Лэйнор помолчала, принимая решение. Потом она опустила пистолет, щелкнула какой-то деталью и убрала оружие под куртку. Затем снова взяла в руки палочку.

— Хорошо, — твердо сказала она. — Я возвращаю вам вашу вещь, мистер Люпин, но при одном условии. Вы объясните мне, что это такое и почему с ней в руках вы были настолько уверены в своих силах, что попытались на меня напасть.

Хэллет, воспользовавшись случаем, убрался от опасного места подальше. Территориально ограниченный в маневрах, он занял выжидательную позицию — в кресле для особо важных посетителей.