Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Характер (Цицерон любил блеснуть греческим словом в латинской речи для своих) – понятие, означающее буквально «черту», «след», «штамп», «марку», иначе говоря, устойчивые опознаваемые качества какого-то предмета.
Энний, Пакувий и Акций – ранние римские эпические поэты: Энний, как наиболее ранний, считался и наиболее простым.
Так же и в картинах одни любят резкое, грубое, темное, а другие блестящее, радостное и светлое. Что же можно взять как некоторый образец или устав, если каждая вещь замечательна в своем роде, а родов так много? Но такое сомнение не остановило меня в моей попытке: я рассудил, что во всех предметах есть нечто самое лучшее, и если даже оно скрыто, человек сведущий может в него проникнуть.
В картинах… – в тогдашней живописи могли цениться изображения неприятных вещей (фантастических чудовищ, катастроф, пугающих эпизодов из мифологии), в противовес изображению привлекательных вещей в натюрмортах, пейзажах и некоторых приятных мифологических сценах. Русскому читателю можно для сравнения напомнить, соответственно, «Последний день Помпеи» Брюллова и «Утро в сосновом лесу» Шишкина и Савицкого или же сравнить триллер и комедию в кино.
Образец (прескрипт) – юридический термин, означавший утвержденный претором план судебного разбирательства.
Но так как есть много родов речи, все они различны и не сводятся к одному типу, то и хвалебные речи, и исторические повествования, и такие увещевательные речи, образец которых оставил Исократ в панегирике, а с ним многие другие так называемые софисты, и все остальное, что чуждо прениям на форуме, – иными словами, весь род, называемый по-гречески эпидиктическим, потому что цель его – как бы показать предмет к удовольствию зрителей, – все это я сейчас оставлю в стороне.
Увещевательное (эпидиктическое) красноречие – один из трех видов красноречия, наравне с совещательным (политическим) и судебным (юридическим). Эпидиктическое красноречие должно было создать привлекательный образ предмета, например в похвальной речи (панегирике), с целью исключительно возвеличить, а не подвигнуть к какому-то решению. Цицерон справедливо связывает становление этого красноречия с деятельностью софистов, профессиональных интеллектуалов, которые видели в нем возможность пересмотра привычных ценностей, переоценки привычных представлений, а значит, рычаг политического влияния. Так, основатель эпидиктического красноречия софист Горгий из Леонтин создал «Похвалу Елене Троянской» (это произведение не могло не быть воспринято как скандальное) и трактат «О небытии», остроумно оспаривавший привычную философию, исходившую из понятия бытия. Далее упражнениями в таком красноречии стали «парадоксальные энкомии», восхваление недостойного предмета, например, «Похвала вши» или «Похвала лысине», с целью развить способность речи создавать торжественную иллюзию на пустом месте, для успешной политической рекламы, о чем Цицерон говорит в следующих фразах.
Я не говорю, будто все это не стоит внимания, – напротив, на этом как бы вскармливается тот оратор, которого мы хотим обрисовать и о котором стараемся говорить как можно обстоятельнее. Здесь он усваивает обилие слов и свободнее располагает их сочетанием и ритмом. Здесь даже позволяется созвучие сентенций, допускаются звучные, четкие и законченные периоды и намеренно – не втайне, но открыто и свободно – проявляется забота о том, чтобы словам соответствовали слова одинаковой длины, как бы вровень отмеренные, чтобы нередко сближались несхожие и сопоставлялись противоположные понятия и чтобы окончания фраз, сходным образом закругляясь, давали сходный звук: в настоящих же судебных речах мы это делаем гораздо реже и, во всяком случае, незаметнее. В Панафинейской речи сам Исократ признается, что усердно к этому стремился, – и понятно, так как он писал не для судебного прения, а для услаждения слуха.
Период (греч. «обход», «маршрут») – особая организация речи на основе условной связи, по типу «Если будет то-то, то при таких-то условиях произойдет то-то, но также при некоторой возможности и то-то». Период позволял в одной фразе высказать как необходимую связь фактов, так и возможное развитие событий, сделав и то и то равно убедительным. Период, из-за длины, трудно воспринимать на слух, поэтому ораторы, начиная с Горгия, стремились его «закруглять», делать ритмичным и тем самым выразительным и даже вводить рифму для легкой запоминаемости его слушателем. В периоде обязательны параллели, контрасты, противопоставления, повторения, например: «Так, в конторе губернской тюрьмы считалось священным и важным не то, что всем животным и людям даны умиление и радость весны, а считалось священным и важным то, что накануне получена была за номером с печатью и заголовком бумага о том, чтобы к девяти часам утра были доставлены в нынешний день, 28-го апреля, три содержащиеся в тюрьме подследственные арестанта – две женщины и один мужчина» (Л.Н. Толстой. «Воскресение»).
По преданию, первыми это разработали Фрасимах из Халкедона и Горгий из Леонтин К следующему поколению принадлежит Исократ, которого я всегда хвалю более, чем любого другого оратора этого рода, хотя ты, Брут, нередко и возражаешь против этого со всей твоей мягкостью и ученостью, но, может быть, и ты со мной согласишься, узнав, за что я его хвалю. Так как дробный ритм Фрасимаха и Горгия, которые, по преданию, первые стали искусно сочетать слова, казался ему рубленым, а слог Феодора – отрывистым и недостаточно, так сказать, округлым, он первый стал изливать мысли в более пространных словах и более мягких ритмах. Так как его учениками в этом были те, кто достиг потом высшей известности как речами, так и сочинениями, то дом его прослыл кузницей красноречия.
Ритм (numerus) – равномерность речи: под «мягкостью» имеется в виду отход второго поколения ораторов от жесткой метрики поэзии и осознание ими специфики прозы в отличие от поэзии.
Итак, сладостная, вольная и плавная речь, богатая затейливыми мыслями и звучными словами, – вот каков эпидиктический род, о котором мы говорили: собственность софистов, пригодный скорей для парада, чем для битвы, удел гимнасиев и палестр, презираемый и гонимый на форуме. Но так как вскормленное им красноречие, окрепнув, само заботится о своей красоте и силе, нам следовало сказать и об этой как бы колыбели оратора. И все же он годится только для забав и для парадов: мы же теперь перейдем к строю и к бою.
Затейливые мысли (сентенции) – легко запоминающиеся афоризмы, ловкие остроумные находки, которые Цицерон считает плохим орудием в реальной судебной или политической полемике: они демонстрируют только «парад» (pompa) самого оратора, а не суть вещей и не содержание вопроса.
Так как оратор должен заботиться о трех вещах – что сказать, где сказать и как сказать, – то нам следовало бы изложить, что является лучшим в каждом из этих случаев; но мы сделаем это несколько иначе, чем это обычно делается при изучении риторики. Мы не будем давать правила, так как не в этом наша задача, но мы набросаем образ и облик образцового красноречия: не то, какими средствами оно достигнуто, но то, каким оно представляется нам.
Смотрите также:
Возвращение Крестного отца - Марк Вайнгартнер
- 2021
- Детективы
Рассуждение о методе. С комментариями и иллюстрациями - Рене Декарт
- 2021
- Разная литература
Любовь в Серебряном веке. Истории о музах и женах русских поэтов и писателей. Радости и переживания, испытания и трагедии… - Елена Первушина
- 2021
- Историческая проза
Как избежать гражданской войны - Юрий Болдырев
- 2021
- Политика
Массовое процветание. Как низовые инновации стали источником рабочих мест, новых возможностей и изменений - Эдмунд Фелпс
- 2021
- Домашняя