Верочке не терпелось. Она оставила Лизу и Андрея в своей квартире и рванула в салон «Кодак» за углом дома. Ее заказ был уже готов. Дрожащими руками она взяла конверт с фотографиями.

Было бы здорово, если бы прямо сейчас все прояснилось. Фотоаппараты же галлюцинации не фиксируют! Верочка прямо у прилавка достала снимки из шуршащего пакета, начала просматривать, половину уронила. Но даже не наклонилась поднять. Вот же, вот она на той дискотеке. Она и…

Зрелище оказалось неожиданным…

«Не люблю фотографии. Особенно свои. Это как раз то, что с трудом поддается редактированию и ретушированию. Ведь на снимке не только ты, но и твои эмоции, твоя наивность. Школа, свадьба, первый юбилей.

Одноклассники, однокурсники, коллеги, приятели. Казалось, у нас столько общего. А теперь встретишь на улице — не сразу узнаешь. Да и любовные истории только начинаются стихами, а потом — такая проза…

Восторги от Праги. Еще бы, первая поездка за границу. Потом ты будешь смеяться над этими восторгами. Отель «ни одной звезды». К дорогим ресторанам даже подойти страшно. И всем вокруг понятно — туристы из «совка». Пройдет совсем немного времени — и твоя одежда, и твой английский, и твоя кредитка станут не хуже, чем у других. И фотоаппарат это зафиксирует. Но вместе с морщинками, усталостью и бессонницей. От возраста, недомоганий, проблем и предательств…

Не понимаю, зачем все стараются замереть перед камерой с вымученной улыбкой, в напрасной надежде остановить мгновение. Как будто, если не предъявишь снимок, никто не поверит, что ты был там-то, заканчивал то-то, общался с тем-то…

Нет фотографий — нет человека?»

— Говорят, арабы прохода не дают красивым русским туристкам, — улыбнулся Андрей, подливая спиртное в их бокалы.

Вроде как комплимент сделал. Но Лиза нахмурилась. Назвать ее красивой можно разве что в полярную ночь. А при свете дня у нее довольно заурядная внешность: русые волосы, сине-серые глаза, к тому же близорукие. С детства ей пришлось носить очки, а это не добавляло уверенности в себе. Ее не дразнили очкариком, в их классе у многих были проблемы со зрением. Но чувство беспомощности угнетало ее. Зимой стекла потели в транспорте, она старалась их не носить на улице, а использовать только для чтения. И не могла разглядеть номер автобуса, цену товаров на полке за спиной продавщицы.

К счастью, теперь есть контактные линзы и супермаркеты. Каблуки, пара кило косметики и какой-нибудь прозрачный шелковый наряд, скорее всего, сделали бы ее неотразимой. Но тушь обязательно потечет из-за дождя, шпильки превратят осеннюю грязь в непроходимую, а шелк грозит воспалением легких. Лизе оставалось только удивляться, как все это не страшит Верочку, у нее ведь тоже не всегда есть деньги на такси.

Нет, Лиза предпочитала классическую простоту и добротный трикотаж. Прямые темные брюки мужского кроя и какая-нибудь водолазка, сегодня — болотного цвета. Волосы собраны в элегантный пучок. Образ серьезной, а не легкомысленной дамы дополняют стильные очки без оправы, чтобы лучше рассмотреть фотосвидетельства.

— Арабы не дают прохода любым туристкам, — пожала она плечами. — Их-то дамы закутаны в черное с головы до ног. Да и взять их за руку они имеют право только после свадьбы. Так что приезжие в шортиках и бикини — это просто луч света в темном царстве.

— И вы, конечно, устроили им иллюминацию? — В голосе Андрея сквозила почти ревность.

Лиза посмотрела на него с удивлением. Он всегда был хорошим другом ей и Верочке, но свидание назначить не пытался. «А жаль», — подумала Лиза, но скорее умерла бы, чем намекнула ему об этом.

— Знаешь, если кто из арабских мужчин и произвел на меня впечатление, так это Тутанхамон. Тутанхамон на черном леопарде, Тутанхамон на троне, Тутанхамон с женой в саду. В Каирском музее много интересных экспонатов…

Хлопнула входная дверь.

— Черт, черт, черт! И дьявола туда же! — Верочка вернулась не в самом лучшем настроении.

— Что такое? Неужели забыли убрать эффект красных глаз? — предположил Андрей.

Он знал, что подруга слишком придирчиво относится к собственным фотопортретам. То складка на юбке ее толстит, то спина горбится, «как будто мне сто лет». Хотя остальные видели стройную, молодую красотку.

— Пленка оказалась засвеченной? — заподозрила худшее Лиза. — Говорят, от мертвецов исходит фосфоресцирующее сияние…

— Хватит издеваться! — Верочка чуть не плакала. — Вот смотрите, это день моего рождения. Это мой юбилейный сарафан. Дорогущий, шелковый. Знаете, как долго я искала этот изумрудный оттенок!

— А что, я хорошо тебя сфотографировала на фоне моря и заката. — Лиза не стала скромничать.

— Да, в отеле все классно. Ты, я и Аля получились отлично. А вот дискотека.

— Ого! Это явно снимала не Лиза, — догадался Андрей.

В кадре была женская грудь крупным планом. И даже не одна. Две дамы стояли рядом, и фокус был на зоне их декольте.

— Да, не Лиза, — подтвердила Верочка. — Это нас с Настей мертвец сфотографировал. Обозначил, так сказать, сферу своих интересов. А вот и исторический снимок. Настя щелкнула меня и своего как бы покойного мужа.

Лизе не терпелось посмотреть. Но она увидела только Верочку с пьяной ухмылочкой. А рядом с ней какое-то темное пятно, которое заканчивалось мужскими брюками.

— Ничего сверхъестественного, объектив закрыли пальцем, — констатировал Андрей.

— Прекрасно! Мои доказательства заляпали! — Верочка схватила бокал и с горя выпила шампанское без тоста. — Они это сделали специально!

— Знаешь, судя по всему, вы там все были немного того… — заметил Андрей.

— Да, мы немного выпили, но до белой горячки дело не дошло. Уверяю тебя!

— Боюсь, по груди и по ногам невозможно установить личность, — вздохнула Лиза. — Так что у нас по-прежнему твое слово против Настиного.

— Так, что здесь происходит? — Андрею надоели эти загадки. — Что за фотосессия с покойниками? Это была вечеринка под Хеллоуин?

— Нет, просто Верочка даже в Египте умудрилась оказаться в эпицентре российского банковского скандала, — туманно объяснила Лиза.

— Какого скандала? История с «Крез-банком», что ли? У вас там что, большие суммы на счетах?

— У меня там кредит, — сообщила Верочка. — Интересно, может быть, теперь мне его простят? Кому отдавать проценты, если банк лопнул? То есть мне, наверное, выгодно, чтобы банкира считали мертвым.

— Но он на самом деле мертв, — убежденно произнес Андрей.

— Ты занимаешься этим делом? — Верочка вскочила со своего нового дивана из «ИКЕА».

— Ну вообще-то это тайна следствия. — Парень вспомнил, что он не просто сосед, но и сотрудник Управления по борьбе с организованной преступностью.