Я не успела опомниться, как уже шагала к башне, хотя мне казалось, что я найду ее в руинах, а Мерлин, скорее всего, убрался куда он там хотел… на Совет магов.

Сила заклинания поражала. Мощь зашкаливала. Не представляю себе привязку, которая после такого воздействия не исчезла бы.

***

Башня стояла целехонькая. Мерлин сидел на крыльце, уперевшись лбом в ладони. Когда он отнял руки от лица, я вздрогнула и мысленно ухмыльнулась.

Если бы дух из табакерки его сейчас увидел, то у него бы не повернулся язык, или чем он там вещает, назвать мага "красавчиком". Все лицо было покрыто укусами. Упыри постарались.

Я нахмурилась и постаралась придать голосу строгости.

— И почему это, скажи на милость, ты решил устроить землетрясение?

Мерлин выдал: "Мфрм", — и махнул рукой в сторону леса.

— Они… Они…

— Упыри? — подсказала я.

— Да. Я хотел их убить.

— Чем? — с чисто научным любопытством спросила я.

Он смешался, но ответил:

— "Арканис". Они отвлекали.

— "Арканис"? — не поверила я.

Видно, они его здорово допекли, что Мерлин бухнул по ним таким ужасным заклятием.

— И как результат?

Он скривился.

— Я хотел избавиться от привязки. Медитировал, открыл магические потоки, очистил мысли и отрешился от мира, но эти твари каким-то образом умудрились обойти защитные печати и проникли в башню.

Ха. Упыри в этом мастера. Они тысячелетиями приспосабливались и оттачивали полезные умения. Не удивлюсь, если среди них появятся магически одаренные особи, которые разработают систему ритуалов.

А Мерлин продолжал сокрушаться:

— Они пили мою кровь, словно маги-отступники под Ральдоном.

— Ты участвовал в Ральдонском штурме? — удивилась я.

— Да, — сухо подтвердил он.

Мерлин как-то даже повысил свои ставки в моих глазах.

Ральдон — довольно красивая крепость. Была. Пока в ней не окопалась кучка воинствующих безумцев. Они организовались в совершенно дикий культ и принялись творить совершенно непотребную магию.

Мои взгляды на колдовство нельзя назвать консервативными, я здесь нарушила не одну сотню правил и различных магических конвенций и декретов, но у меня есть принципы: я против омерзительных ритуалов и всего такого прочего.

— Ладно, я поговорю с упырями. Сделаю им внушение, они больше не будут нападать, — сказала я. — Но земля дрогнула не от "Арканиса".

— "Проветто", — тихо сказал маг.

— Ого. Не слабо.

— "Не слабо", — передразнил маг. — Но даже "Проветто" не смогло разорвать привязку.

Я села рядом с ним.

— Послушай, как та кучка голых клоунов, что прыгали тут перед башней, смогла сотворить такие мощные чары? Они бросались всеми символами и тянули унылые заклинания. Непохоже, что произошло что-то серьезное…

— Так ты видела, что происходило? — изумился он.

— Частично.

Мерлин задумчиво почесал щеку.

— Дело действительно не в ритуале. Эти… — он довольно грубо выразился, — взяли из Ральдона артефакт — черный камень. Его сила меня здесь удерживает.

— У каждого артефакта есть срок жизни.

— На пятьсот лет хватит, — мрачно сказал Мерлин.

— Долго. — Я даже погрустнела.

Мне стало немного жаль мага. Самую капельку. Вот же не повезло, придется сидеть в моих лесах, жить в этой башне. День за днем таскаться по тропкам.

С другой стороны, это значит соседство на пятьсот лет. На меня напало редкостное благодушие, и я предложила:

— Может, сон? Лет на пятьсот? Проснешься бодрый и свежий, разорвешь поводок и разберешься со своими недругами. Могу помочь с чарами.

Маг продолжал задумчиво расчесывать упыриные укусы.

— Нет, — сказал он. — Сон — это для слабаков.

Поднявшись, Мерлин с хрустом потянулся.

— Пойду поохочусь, — сказал он. — Мне нужно остыть. Если какие-нибудь опасные твари будут настолько беспечны, что попытаются напасть, то схватка — это то, что мне сейчас нужно.

Поохотиться? Мои тварюшки. Моя нечисть. Мои магические создания.

— Уже? — поразилась я и постаралась урезонить мага. — Так скоро? Ты же только что кастовал два сильнейших заклинания подряд.

— Я быстро восстанавливаюсь, — сказал Мерлин. — Все дело в дисциплине и регулярных тренировках. И потом, для охоты не нужна магия.

— Но ты не можешь…

— Не могу чего?

Он навис надо мной, и мне пришлось сильно запрокинуть голову назад, чтобы увидеть выражение его лица.

— Не можешь просто брать и убивать местных существ, — сказала я, выбираясь из его тени и тоже поднимаясь на ноги. — Не для того я их здесь разводила, чтобы на них охотились. "Твари", как ты выразился, весьма редкие. А некоторых больше нигде не встретишь, кроме как в моих лесах.

Вся моя вспыхнувшая к магу приязнь испарилась без следа.

— Так вот чем ты здесь занимаешься. А я-то гадал, что может делать ведьма в этой глуши. Нашла занятие — наводнять мир опасной, жуткой, омерзительной нечистью. И как только они тебя не сожрали и не растерзали?

Глаза Мерлина метали молнии, голос гремел подобно раскатам грома. Гневался и отчитывал меня, а я этого не люблю.

— То есть те умертвия в подвале — твоих рук дело? — вопрошал он, пронзая меня суровым взглядом.

— Это не мои, — сказала я, но не стала выдавать Ксенофонта.

А то если он начнет читать нотации коту, то тот уйдет в леса, одичает, прибьется к стае волков, научит их чему-нибудь плохому.

— Нет, такое поведение точно нужно пресекать. Ладно погода — это еще можно понять. Но разводить монстров на заднем дворе — ни в какие рамки.

— Просто мои рамки это позволяют. — Я уперла руки в бока, чтобы выглядеть, как грозная ведьма. — И потом, ты тут всего несколько дней, а я только и слышу бесконечную критику или угрозы.

— Угрозы? — опешил маг.

— А как еще называется "возьму под ответственность", "вернемся в город" и вот это вот все?

Я смотрела сердито, но при этом лихорадочно думала, что же делать.

Усыпить. Без всяких яблок. Лет на шестьсот, чтобы наверняка. Нужно все хорошенько рассчитать, подготовиться и плавненько заколдовать моего соседа.

Я сменила гнев на милость, улыбнулась милой и очень доброй улыбкой.

Хорошо бы освежить магическую формулу "Морталис вивендис" — сон, смерти подобный, а то сейчас и не вспомню, как там точно будет во второй части заклинания: "ха-ар-мас ин" или "ха-ар-мак ир", и как идут указательные пальцы.