Надежда Николаевна вовсе не была размазней и тетехой. Напротив, женщина решительная и здравомыслящая. А все из-за Муськи! Говорят же: с дураками свяжешься – сам таким будешь.

Надежда успокоилась и решила, говоря военным языком, определиться на местности, чтобы попасть к выходу. Она прислушалась к себе, мысленно представила путь, который они прошли, выглянула в окно, прикинула размеры комнат и выбрала направление. После чего решительно пошла в сторону, противоположную той, куда ушла группа.

С координацией на местности у Надежды всегда все было в порядке, топографическим кретинизмом она никогда не страдала. Она прошла зал с плафоном, затем проскочила еще пару комнат, свернула в боковой коридор – и попала в холл с мраморной лестницей и двумя огромными гранитными статуями. Ну, эти-то прекрасно сохранились. А что им сделается? Они три тысячи лет простояли, а может, и больше, что им какие-то сто пятьдесят?..

Надежда сунулась было в центральную дверь, напротив лестницы, но дверь не поддавалась, и она вспомнила, что в особняк они входили не через нее, а через дверь сбоку. Изнутри центральные двери выглядели гораздо лучше. И правда красивые, с замечательными узорами. Что там экскурсовод говорил? В Италии заказывали? Ах нет, это зеркало какое-то особенное из Венеции привезли. Ну, экскурсоводы всегда разные байки рассказывают.

– Стой! – послышался резкий окрик, когда Надежда Николаевна попыталась открыть боковую дверь. – Кто такая?

Откуда-то вынырнул сторож и стоял сейчас рядом. Надо же, как неслышно подошел, она и не заметила.

– Кто такая? – повторил сторож и шагнул ближе.

Надежду обдало противным запахом немытого тела и пропахшей потом одежды.

– Что вы так кричите? Я – посетитель, деньги за экскурсию заплатила.

– Это ты к тому обращайся, кому деньги платила, а я ничего не знаю!

– А мне от вас ничего и не надо! – мирно сказала Надежда. – Я выйти хочу.

– А зачем? – Сторож сбавил тон и даже отошел на шаг. – Ваши еще долго там гулять будут.

– А мне пора уже, – спокойно сказала Надежда Николаевна, – так что подскажите ваш точный адрес, чтобы такси вызвать…

– И-и, милая! – даже обрадовался сторож. – Да точного адреса сам Господь Бог не знает! Не то Кривая линия, не то Стекольный переулок, а номера дома вообще нету! И никогда не было!

– А как отсюда выбраться-то? – потеряла терпение Надежда.

– Ну как… я вообще никуда отсюда не ухожу лет уже… – сторож посчитал что-то на пальцах, – десять, что ли, а вас вот на автобусе привозят. Но если очень нужно… – он хитро посмотрел на Надежду, и она полезла за деньгами. – Вот, давно бы так. – Сторож спрятал в карман сотню. – Если, значит, нужно, то, как выйдешь, поверни налево, там будет тропиночка, потом забор, в заборе дырка. Это кладбище. Значит, от дырки сразу дорожка, потом на большую дорогу выйдешь, а там уж пройти минут десять – и ворота на улицу. Недалеко автобусная остановка, маршрутка ходит. Ну или можешь такси вызвать, если денег не жалко. Хотя они на кладбище не любят ездить, боятся, что ли… А чего бояться днем-то? А ты иди, не бойся, мы всегда так ходим, так короче будет.

«А сам сказал, что десять лет отсюда не выходит…» – подумала Надежда и, напутствуемая сторожем, вышла на улицу.

Тропинку между кустами она нашла быстро, и дырка в заборе никуда не делась.

Никого не встретив, Надежда бодро зашагала между могилами, пока не увидела впереди того противного хамоватого мужика, на этот раз без жены. А вот интересно, как он обогнал Надежду? Вроде бы вместе с экскурсантами шел…

Про то, что было дальше, уже говорилось.

Итак, Надежда Николаевна стояла возле кладбищенской ограды и думала, что же она может предпринять. В это время у нее в сумке зазвонил мобильный. Она привычно сунула руку в сумку, достала телефон и взглянула на него… Телефон молчал, экран не светился, а звонок по-прежнему доносился из сумки.

Тут до Надежды дошло, что мелодия звонка ей не знакома, а еще через секунду вспомнила, что в ее сумке лежит еще один телефон – тот, который она подобрала на могиле.

Она торопливо вытащила второй мобильный, поднесла его к уху и услышала сбивчивый, взволнованный мужской голос:

– Надя, это ты?

– Я… – растерянно ответила Надежда Николаевна, не понимая, кто мог позвонить ей по этому телефону.

– Надя, ничего не спрашивай… сделай в точности то, что я тебе скажу…

– Что… кто…

– Говорю тебе – ничего не спрашивай! Если ты все сделаешь, как я скажу, меня отпустят. Запоминай… Запоминай внимательно! Вернешься в особняк Клюквиных, найдешь ту комнату, в которой к тебе подошла та странная женщина, оттуда пройдешь по левому коридору до рогатого старика…

– Что? – удивленно переспросила Надежда.

– Не перебивай меня! Запомни все слово в слово! Значит, дойдешь до старика, там будет дверь… чтобы открыть ее, нажмешь на дудку… потом пройдешь до шкафа, возьмешь с верхней полки вторую справа матрешку и вернешься. Матрешку ни в коем случае не открывай! Ни в коем случае – это очень важно! Ты все поняла? – проговорил мужчина. – Ты все запомнила? Ты ничего не перепутаешь? Сделай это, иначе…

– Я запомнила… – растерянно ответила Надежда. – Но только это не я… то есть это, конечно, я, но не та я, которая…

Она окончательно запуталась. А в это время в трубке зазвучал совсем другой голос – резкий, властный, холодный:

– Сделаешь все, как он сказал, получишь его обратно, живого и здорового. А если нет…

– Если нет… – как эхо, повторила Надежда.

– А если нет – мы его живым в землю закопаем. На том кладбище, возле которого мы его приняли. Закопаем в чужую могилу, вторым ярусом… поняла?

– Но это ошибка… – попыталась объяснить Надежда. – Это случайность…

Она хотела объяснить этому страшному человеку, что случайно подобрала чужой телефон, случайно стала свидетелем похищения, что она вовсе не та, за кого ее принимают, – но ее уже никто не слышал, из трубки доносились сигналы отбоя.

Надежда растерянно смотрела на телефон. Господи, за что ей это? Ведь она не имеет к этим людям никакого отношения! Они ей совершенно чужие! Может быть, просто выбросить этот телефон и забыть все события сегодняшнего дня, как страшный сон? Но тут она вспомнила холодный и властный голос в трубке: «Мы его живым в землю закопаем… в чужую могилу, вторым ярусом…»

Выходит, теперь только от нее зависит жизнь того человека, мужа ее тезки… Она вспомнила его неприязненный взгляд, грубый голос… Неприятный, невоспитанный человек, да еще толкался! Но это не значило, что его можно предать такой страшной смерти!

Ведь если бы она, Надежда, успела его догнать и отдать телефон… Стоп! А как это он позвонил своей жене по этому телефону, если сам его потерял?

Не потерял, тут же сообразила Надежда, не потерял вовсе, не забыл, не выронил случайно, а оставил. Оставил на той могиле… Для кого? Да для своей жены, естественно, если звонит ей по этому телефону! Какие-то у них тайные дела.