– Удивительно, почему не в милицию и не к мужу, а обреченно согласились с приговором и решили узнать, сколько с этого будете иметь. Извините за грубость.

– Извиняю. Вы, очевидно, невнимательно слушали мою историю. Во-первых, я не очень верю в способность милиции бороться с маньяками. Во-вторых, если дело вскроется, то Мите не поздоровится. У Гриши есть против него достаточно доказательств в причастности к убийству. Может быть, вы сочтете это шантажом или блефом, но я так не думаю. Без скандала не обойтись. А вы знаете, сколько врагов у Дмитрия. Он к вершкам своего состояния и положения по кровавой дорожке поднимался, шел с мачете в руках через джунгли по соответствующим законам, где выживает сильнейший. Великодушным его не назовешь. Ну а в-третьих, можете не сомневаться, Мите я все расскажу. Обвинить меня можно только в том, что я начала не с того конца. Заехала к вам по дороге домой. И согласитесь, мой вопрос к вам закономерен. Я хочу быть готовой ко всему.

Вольтович долго молчал, прикрыв веки, потом заговорил.

– Ничем обрадовать вас не могу, уважаемая Виктория Дмитриевна. В случае смерти вашего мужа вы получите в наследство только недвижимость и небольшую ренту от клуба. До совершеннолетия вашего сына, а точнее, до достижения им восемнадцатилетнего возраста, вы будете его опекуншей, а потом он сам решит, как распоряжаться деньгами. Весь фокус в том, что по завещанию в случае насильственной смерти Дмитрия Александровича вы ничего не получаете. Его тело подлежит обязательному вскрытию, и если медики установят неестественную причину смерти, то вы на правах жены получаете только недвижимость и вещи, приобретенные в период совместного проживания – квартира, дача, мебель, машины.

Деньгами распоряжаюсь не я, и ни один суд не определит, сколько имеет денег ваш муж. Они хранятся в нескольких банках, и в случае его смерти ими будут распоряжаться директора банков. На этот счет у них имеются свои инструкции. Они и ренту платить будут. До денег Рогозина добраться невозможно. Его счета закодированы. Что же касается фирмы, то и тут вам не повезло. Ваш муж пайщик.

Ему по документам принадлежит процента три акций. Обычный акционер, а должность председателя правления – выборная. Понятно, что фирма принадлежит вашему мужу, а другие директора – подставные фигуры, но суд рассматривает только официальные документы, а по ним он пустое место. В завещании сказано конкретно: «Все деньги принадлежат моему единственному наследнику по крови». Эти же распоряжения имеют его банкиры. Только я думал, что вы обо всем этом знаете. И еще. Одна очень неприятная деталь. Если ваш первый муж убьет второго, то, скорее всего, следствие придет к выводу, что вы с Григорием вошли в сговор. К такому выводу придут и банкиры. Вряд ли они займут вашу сторону. Как адвокат скажу вам, что ваше положение незавидное.

– А в случае естественной смерти положение изменится?

– О ней говорить рано. Умри он сейчас от инсульта или инфаркта, никто даже патологоанатомам не поверит. Он эталон здоровья и благополучия. Такие люди живут долго и крепко стоят на ногах. Любое несчастье с ним повлечет серию подозрений. А вы окажетесь козлом отпущения. Подумайте сами: вы на двадцать лет моложе мужа. Молодая, красивая женщина и, что хуже всего, умная и расчетливая.

Финансист крупной компании, а не топ-модель с обложки. И это учтут.

– Обрадовали, Борис Наумыч.

– Идите к Дмитрию и все ему расскажите. Он сам решит, что делать. Не уверен, что его решения будут правильными, но важно, чтобы он и все вокруг знали, от кого пришло предупреждение об опасности. А там как Бог положит, жить ему или нет. Но все будут знать, что вы пытались сделать все, чтобы спасти мужа. Я ведь тоже не верю, будто от маньяка можно с легкостью отмахнуться. Он же сам вместо кирпича с крыши упасть может.

– Согласна. Этот может.

– В таком случае начинайте защищать мужа, и чем активней, тем лучше.

Окружающие должны понять, чью сторону вы занимаете. Ну а в случае несчастья я постараюсь вам помочь. Если умирает один из членов семьи, то семейный адвокат не уходит из семьи, а продолжает на нее работать.

– Наконец-то вы сказали то, что я хотела услышать. Кто же станет отказываться от услуг высококвалифицированного мэтра. Я рада, что повидала вас, мне стало легче и понятней жить. Не прощаюсь надолго.

Вика взяла сумочку и встала.

Престарелый хитрец проводил гостью до дверей. Какой будет их следующая встреча, они не догадывались.

Настроение было испорчено окончательно. Вика провела остаток дня в постели, тупо глядя в потолок. Она привыкла к испытаниям, но нельзя же на одного человека взваливать такой груз. Она старалась ни о чем не думать, но не получалось. Мысли сами по себе лезли в голову, и она не в силах была отмахнуться от них. Одно утешало – муж не явился сегодня домой. Где он, ее не интересовало. Уехал на дачу или ушел к шлюхе – не имело значения, важно, что он ей не мешал.

К ночи она еще больше устала, голова гудела от дурных предчувствий. Вика достала из запасов Дмитрия бутылку коньяка. Ей хотелось расслабиться и уснуть.

Хоть на какое-то время забыться и не доводить себя до изнеможения.

На дне оставалось совсем немного, когда она отключилась прямо за столом.

На этот раз ее посетили не сладостные сны, а кошмары. Кровь на дороге, пустые холодные дома, затянутые паутиной, черные тени. Все в черно-серых тонах, кроме крови. Она даже чувствовала ее запах, и гадкая липкая жижа прилипала к ее рукам. Вика металась, искала воду, чтобы смыть с себя кровь, но вместо воды из крана текла та же кровь. Она без оглядки бежала между черными громадными деревьями, на которых не росли листья и не было коры. Все кругом было голым: лес, земля и она сама. Ее затягивало в болото, бурлящее кровавой пеной, и она захлебывалась. Вика кричала, но из горла выходило только змеиное шипение, а голос пропал. Кто-то над ней смеялся, но она не видела кто. Смех доносился из-за спины, стоило ей повернуться, как он прятался за ней и смеялся еще громче.

* * *

Она проснулась в холодном, липком поту. Голова раскалывалась от боли. Вика наполнила ванную и погрузилась в нее отмокать.

Через час она вышла на улицу. Светило солнце, пели птички, веселились дети. Ничего этого она не замечала. К горлу подступала тошнота, и все вокруг раздражало ее.

Вика решила пройтись пешком. Куда идти – значения не имело. Ей очень хотелось, чтобы набежали тучи и пошел дождь, но на небе не было ни одного облачка.

Ноги сами привели ее в какой-то бар, где стоял полумрак и было прохладно.

Никогда раньше она не бывала здесь, хотя в бары заглядывала нередко и знала все, что располагались в радиусе двух-трех кварталов от дома. Вика не следила за временем и не выбирала дороги. Она продолжала думать о своем, не оглядываясь по сторонам.

Свободных столиков, несмотря на ранний час, было немного, но она нашла один и попросила бармена принести ей бутылку шампанского.