— А вот тут у меня яблонька, ещё дед садил, сливы поодаль растут, там у меня в загоне овцы, да козы пасутся на лугу, курей я пока в хлеву держу, — показывал им рукой Афанасьевич, гордясь своим, хозяйством- а вот тут аккуратнее, пчелы пока дикие, не знаю, как приручить их, — предостерегал их он, подходя к полянке, где были расположены странные улья ввиде полешек.

Пройдя обширные владения хозяина, они вышли к одноэтажному большому деревянному дому украшенный резными наличниками в виде копей, а на вверху дома на коньке красовался чёрный флюгер в образе петуха, полюбовавшись им немного Афанасьевич пригласил их в дом. Внутри было чисто и уютно, хоть и не было практически ничего из мебели, в доме была одна большая комната освещённая 3 окнами, находившимися напротив входа в неё и 1 окном с правой стороны, между ними сиял в уголку молитвенник с иконками, стоящими на полочке почти над самым потолком, комната разделена была русской печью, за ней стоял небольшой стол, с чистой белой скатертью, на котором были три соломки, к столу придвинуты два старых стула, над ними у стенки размещались полки, с разными травами; висел сушенный лук и чеснок. В самой комнате у того одинокого окна, (которое было справа, как входишь) на подоконнике стояло старенькое обшарпанное радио, тут же рядом с окном была небольшая деревянная кровать с периной, рядом расположился обычный деревянный сундук, а напротив него, придвинут к самой печке, громоздкий темный комод, с ручным узором ввиде бусин по бокам.

— Вы пока садитесь, за стол, вот сюда, — указал им хозяин дома провожая путников на кухоньку за, печкой, — а я сейчас растоплю её, да потчевать начну вас.

— Да вы, что? Не нужно, мы же только воды хотели набрать, а напрашиваться, даже не думали, — смущённо ответил Иван Андреевич.

— Да где ж это видано, чтоб гостей несолёно хлебавши, отправили на все 4 стороны? Нет-нет-нет, 8 лет не видывал человека, а тут, нате, да здрасьте, целых две живые души, вы уж извольте уважить хозяина своим присутствием, и не обидеть его.

Путники, пытались ещё по возражать, для приличия, но силы, да и приятный запах исходящий из котелка полностью сломил их дух.

Афанасьевич, своей массивной фигурой ловко расставил на столе кухонную, утварь, потом открыл возле печки, какой-то люк, залез в него и вытащил оттуда разные соленья.

На столе появились; грибочки, клюква, какое-то ещё варенье, из берестяной баночки, сушёную рыбку и наконец из котелка суп, на еловых шишках, разлив его по тарелкам, принялись уплетать его, вместе с его самодельными пшеничными лепёшками.

У гостей довольно урчали животы от таких яств, сами они уже 2 день живут на одной перловке, с тушенкой.

Афанасьевич снова полез куда-то и вытащил небольшой бочонок.

— Нет-нет, извините, мы пить не будем! — Запротестовали гости.

— Как же так, — снова удивился хозяин, — да это же квас на лепешках пшеничных.

Путники рассмеялись.

— Извините, мы думали, что это самогон.

— Не держу этого змия у себя, — серьезным голосом пробасил Афанасьевич — все село погубил, сначала церковь уничтожили, а потом вот эта зараза пристала к нам…

Так они за едой разговорились…

Расспрашивал, Игорь Афанасьевич, что творится на большой земле, а ему путешественники все отвечали, а он в ответ только охал, да вздыхал тяжело, да изредка поговаривал: " он то как…" Наконец удовлетворённый их ответами, хозяин замолчал. Настала их очередь расспрашивать, как он тут остался один, не страшно ли? Чем вообще занимается тут?

Он им все рассказал, они слушали и не понимали, как он тут уже 8 лет в тайге один живёт, и они первые люди за это время, кого он увидел.

— Видите он то, как вышло, дом то наш на отшибе стоит, вот нас особо никто и не трогал, а когда померли родные, я дак и вообще перестал к магазину спускаться, а так все у меня есть, — и снова он оказался в своих размышлениях, стал пересказывать им про свое хозяйство… — да куры в хлеву…он то так, тяжело без людей, но животинку мою кто же кормить будет, а беляночку, травиночку, цветочек мой? Овечки вы мои ненаглядные…как же их оставишь? Скорее себе задавал вопрос Афанасьевич, чем им — Да и не один я, стал оправдываться он. — Вон тут какая природа, зверушки, да и радио есть у меня, каждый день его слушаю. Сейчас, как раз новости, должны начаться. Он пошёл к подоконнику, где стояло радио и включил тумблер. Игорь Афанасьевич слушал диктора и злился.

— Ну как так можно, снова провода порезали ироды, ну что ты будешь с ними делать? — Раздосадовано ругался он.

Путники посмотрели друг на друга, но ничего не сказали, а только спросили, как добраться до старой церкви. Оказалось, что путники были не просто туристами, а самыми настоящими археологами, вот и здесь пока полностью земля не приняла в свои объятия церковь, решили покопаться там, выяснить прошлое и историю этого разрушенного храма. Афанасьевич им подробно все рассказал, предложил свою помощь, они благодарили его, но отказались, а только попросили показать им место.

— Ну он то оно как, утро вечером мудренее, сегодня поздно уже, спать тут ляжете вы в 2 уместитесь на перине, а я в хлеву посплю на сене, вместе со своими зверушками.

Археологи, собирались было запротестовать, но хозяин, уверил их, что все хорошо, и он иногда так спит. Они его поблагодарили, за гостеприимство и стали ложиться, когда они остались вдвоем они никак не могли сомкнуть глаз, каждый думал об этом странном сторожиле этого забытого Богом места.

— Да…видишь Артём, что с человеком одиночество делает… — Сказал тяжело Иван Андреевич.

Тот посмотрел на него.

— Надо сказать о нем в сельсовет.

— Не стоит, ему тут хорошо, видишь он, как о своих зверушках печется, как он их ласково, я бы, даже, сказал любя зовёт по именам, таких лучше не беспокоить лишний раз, — закончил мысль Иван Андреевич

— А ты заметил, что провода идут, а электричества нет, вся линия ободрана до этого места.

Артем зевнул.

— Видел, должно быть эта последняя новость, которую он