Эвгар рассмеялся.

— Хотите сказать, что душевно здоровый человек будет собирать коллекцию, подобную вашей? Кусочки кожи и волос убитых им ведьм?

Дерек вздохнул. Да, его трофеи выглядели именно так — кожа и волосы. Да, Эвгар откуда-то знал правду о нем, и с этим надо было что-то делать.

— Если бы я был энтомологом, то бегал бы по болотам за бабочками. Но я инквизитор и бегаю по болотам за ведьмами. Хотя и бабочки там тоже есть, — он сделал паузу, вспомнив, что говорили о его высочестве Эвгаре, потихоньку и с оглядкой: один из сильнейших магов столетия, знаток артефакторики, был изгоем в собственной семье, и с головой у него беды явно похлеще, чем у Дерека.

— Если бы вы были энтомологом, то ваша коллекция была бы не такой интересной, — ободряюще улыбнулся Эвгар, щелкнул луковкой часов, уточняя время, и довольно кивнул. — Почему вы решили забирать у ведьм именно это?

Дерек откинулся на спинку кресла. Сейчас надо было осматривать руки столичных арниэлей и делать из Анны Кло приманку для Джона — а он вел светские беседы о своей частной жизни.

— Мама Клер срезала кожу со своих жертв, — нехотя ответил Дерек. — Я решил, что будет забавно сделать с ней то же самое. А потом вошел во вкус.

Эвгар прижал пальцы к губам. Прикрыл глаза, мечтательно рассмеялся — он выглядел так, словно наконец-то нашел то, что давно искал.

— Нет, вы определенно мне нравитесь! — довольно произнес он. — А работать я хочу с теми, кто мне симпатичен. Дайте-ка руку. Правую.

Дерек послушно протянул ему руку — прикосновение Эвгара оказалось вкрадчивым, ласкающим, почти интимным. Тонкие холеные пальцы мягко пробежались по запястью, словно принц хотел сосчитать пульс, и Дерек ощутил легкий разряд тока. На коже проступили очертания виноградного листка, символа королевского дома — Эвгар убрал руку и объяснил:

— Это защита, которую вам даст моя магия. Дело, которое вы сейчас ведете, намного глубже и опаснее, чем вы представляете. Моя поддержка вам понадобится.

* * *

Анна проснулась, когда уже рассвело.

Дом поскрипывал и постанывал, словно старик, который пробудился и пытается понять, не умер ли. Выбравшись из-под одеяла, Анна выглянула в окно: снаружи серело утро, возле угасающих фонарей порхали снежинки, и народ торопился по делам. В соседнем доме открылись двери маленького кафе — вышел парень в старом пальто, держа в руках стакан с дымящимся напитком и ломоть хлеба с маслом, и Анна подумала, что проголодалась.

Выйдя из комнаты, Анна поняла, что в квартире никого нет. Пройдя к выходу, она подергала дверь — заперто. Дерек ушел, закрыл ее тут на замок, и Анна растерянно сказала себе, что он не хотел ничего плохого.

Она заглянула на кухню — видно, Дерек торопился: не варил кофе, не завтракал. Ах, да, у него же нет кофе… Анна отвернула кран — тонкая струйка холодной воды потекла в раковину, и она решила, что сначала приведет себя в порядок, а потом поищет что-нибудь съестное.

Когда она чистила зубы, в дверь грохнули так, что едва не снесли ее с петель. От испуга Анна даже присела, словно пыталась спрятаться за раковиной.

— Тобби! — проревели в коридоре. — Тобби, дай каруну! Душа горит!

Видно это был тот самый Керибет, о котором Дерек упомянул вечером. Анна услышала, как хлопнула дверь, и визгливый женский голос сообщил:

— Ушел он! С утра ушел! Хватит орать, пьянь ты драная!

Керибет исторг совершенно неописуемую матерную брань, и коридор наполнился звуками потасовки. Поняв, что пока она в безопасности, Анна умылась, бесшумно подошла к двери и, убедившись, что она держится и не собирается падать, окончательно успокоилась. В таких местах брань и драки в порядке вещей.

Так, что же делать?

Утро было темным и хмурым, но Анна решила не хлопать в ладоши и не зажигать лампу. Если Дерек ушел, то тут некому сидеть со светом. Вернувшись на кухню, она заглянула в шкафы — нашла немного чая, кекс в вощеной бумаге и коробку сахара.

Что ж, можно позавтракать.

У отца было множество слуг, но он настоял на том, чтобы Анна научилась делать все сама. “Никогда не знаешь, что именно и когда тебе потребуется”, - говорил он, и сейчас, заваривая чай, Анна поняла его правоту. От чашки поднимался ароматный пар и, сделав глоток, Анна удивленно подумала: надо же, Дерек Тобби живет в таком скверном и темном месте и пьет Королевский бархатный, десять карун за малую упаковку.

Дорогой чай, модный узел галстука, даже прическа не такая, как у остальных в этих местах. Ее новый знакомый был оригиналом. Интересно, Дерека тут не били за его дульку на голове?

Закончив с чаем и вымыв чашку, Анна прошла в гостиную. Сколько же книг! Она медленно пошла вдоль шкафов и стопок, иногда останавливаясь и водя пальцем по корешкам. “Хронология древних царств”, “Начала натуральной философии”, “Трактат об отражениях, преломлениях и течениях магических полей”, “Большой словарь лекийского языка” — учебники, научные труды, словари так и напирали друг на друга, и было видно, что их читали, а не просто держали в квартире для красоты или важности. У отца были такие же книги, и, вспомнив о нем, Анна почувствовала горечь и тоску.

Отец умер. Джон исчез. Возможно, его больше нет. У Анны больше никого нет, кроме Дерека Тобби.

Она заглянула в шкаф — одежда, которая там висела, оказалась не самой дорогой, но хорошей. У Дерека Тобби не было денег для того, чтобы сшить платье по мерке, но магазины он выбирал весьма и весьма приличные.

Нет, он обязательно выберется из этой дыры. Анна в этом не сомневалась.

На лестнице послышались шаги, и Анна замерла перед раскрытой дверцей шкафа. Обычный человек не нашел бы в этих шагах ничего особенного, но натренированный слух Анны опознал в них ту тяжесть, с которой движутся арниэли.

Джон? Джон нашел ее?

Она не шевелилась, не зная, что мешает ей обрадоваться. Наверно, то, что Джон никогда не стал бы двигаться вот так — тяжело и плавно, словно огромное существо, способное разнести весь этот дом по кирпичику. Вот арниэль остановился, и Анна как наяву увидела его ладони с зеленоватыми завитками рисунка — они скользнули по входной двери, оглаживая и ощупывая ее, пытаясь найти слабое место.

“Это не арниэль, — с детской надеждой подумала Анна: так ребенок уговаривает себя, что буки не существует, и это просто кошка катает пуговицу у него под кроватью. — Это просто еще один сосед Дерека”.

Внутри к дверце шкафа была приделана небольшая металлическая ручка, на которой Дерек хранил свои ремни. Стянув один из них — темно-коричневый, с тяжелой бронзовой пряжкой, от которой так и веяло угрозой, Анна забралась в шкаф, закрыла за собой дверь и принялась обматывать ремень вокруг руки. Это было, конечно, глупое оружие, но хоть что-то. Бесшумно сдвинув вешалки в сторону, она попробовала несколько раз замахнуться — получилось.

Вскоре она услышала, как открылась и закрылась дверь. В одну из щелей в своем убежище Анна увидела незваного гостя — это действительно был арниэль, но она никогда не видела его. Работая с Гейбом Коннором, Анна знала в лицо всех арниэлей, которые сходили с производственной ленты — тот, который вошел в квартиру Дерека Тобби, был создан кем угодно, но только не ее отцом.