– Ну что мы, словно не знаем, зачем собрались? Ириша согласилась выйти за меня замуж, я постараюсь оправдать столь высокое доверие. Будем здоровы, – и выпил, ни с кем не чокаясь.

Больше никто не выпил, все молчали, смотрели на деда. Он отодвинул рюмку, крякнул, долго откашливался, наконец сказал:

– Как понять «она согласилась»? А отец с матерью?

Ирина, зная суровый нрав деда, хотела прийти Олегу на помощь, но он под столом легко сжал ей руку.

– Что отец с матерью? – простодушно спросил он. – Они, как я понимаю, четверть века прожили, а у нас с Иришкой все впереди. – Олег подхватил Ирину под руку, они встали.

– Мы женимся, – сказала неожиданно для себя Ирина, – и остановить нас могут только танки.

…И вот сегодня, нет, уже вчера утром Ирина вышла замуж. Он идет сзади, ее муж. Она не слышит, что говорит этот взрослый, но удивительно непосредственный человек, который помогает ей перепрыгивать через лужи, она прислушивается к голосу Олега.

На двери, обитой черным кожзаменителем, красовалась табличка: «Ирина и Олег Перовы». Олег протянул Ирине ключ, она сделала книксен, хотела уже открыть, но Евгений, театрально поклонившись, остановил ее:

– Минуточку! – Он вынул из спортивной сумки бутылку шампанского и стаканы.

– Воруем потихоньку, – сказал Павел радостно.

Евгений холодно посмотрел на друга, один стакан спрятал назад и сумку.

– Я больше не буду, – быстро сказал Павел и выхватил стакан из сумки.

Евгений открыл шампанское, брызнул на дверь и, подняв руку, торжественно произнес:

– Мир этому дому! Открывай! Женщину на руки!

Ирина открыла дверь. Олег подхватил ее на руки, точнее, посадил ее на одну руку, и они вошли.

Лампочки без абажуров ярко освещали совершенно пустую двухкомнатную квартиру – Олег купил ее недавно и сам здесь еще не жил. Лишь в центре большой комнаты стоял стол, заставленный кубками и хрустальными вазами, одна стена была увешана вымпелами и медалями. Голые без занавесок окна казались огромными. Пахло клеем и свежим деревом. На кухне, однако, белел холодильник. Ирина обошла квартиру на цыпочках, словно боялась разбудить кого-то, выглянула на балкон, повернулась к наблюдавшим за ней мужчинам и сказала:

– Мне так приятно будет все делать самой. Это так здорово, что еще ничего нет!

– Святая простота, – вздохнул Павел.

– Да замолчи ты, циник! – оборвал его Евгений, доставая из своей сумки завернутые в салфетки бутерброды, блюдо с заливной рыбой и еще одну бутылку шампанского.

– Это вам на завтрак, дети, – он положил все в холодильник. – Павел, на выход!

С тех пор прошло больше пяти лет.

Лева сидел на кухне за большим столом, сделанным из толстых сосновых досок. Дерево, видимо, слегка обжигают, выявляя его фактуру, затем покрывают бесцветным лаком. Прочно и надежно, ничего не пачкается, не скрипит, шляпки гвоздей, выглядывающих из дерева, словно изюмины из пасхального теста, гарантируют нерушимость сооружения.

Ожидая хозяйку, которая говорила по телефону, Лева хотел сдвинуть стол с места и улыбнулся собственной неудаче. Насколько успел разглядеть Лева, все в квартире Перовых было прочно и солидно, и удобно, без броской сиюминутной показушности. Ничего не сверкает, не бросается в глаза, мягкий палас приглушает шаги, свет в холле рассеянный, стены под дерево, все спокойно, очень спокойно.

Только взгляд хозяйки показался Леве не спокойным, лихорадочно блестящим, словно у Ирины была высокая температура. «Такая у меня профессия, – с горечью подумал Лева. – Раз пришел, значит, улыбок не жди, радоваться людям нечего. Многие сравнивают нашу профессию с профессией врача, мол, врач тоже порой делает больно, но лечит, спасает жизнь. Врач делает больно порой, мы делаем больно почти всегда, и как ни деликатничай, а все равно больно. Вот пришел, только „здрасьте“ сказал, а Ирине уже больно, она хватается за ненужный телефонный звонок».

Ирина вернулась на кухню.

– Извините, – сказала она и попыталась улыбнуться. – Мы, женщины, такие болтушки. Сейчас я сварю кофе.

– Спасибо, – Леве показалось, что Ирина решила варить кофе, тоже чтобы как-то оттянуть разговор.

Что увидел писатель Ветров в этой молоденькой женщине, за что полюбил?

Ирина была маленького роста, с тонкой мальчишеской фигурой и легкой походкой. Темно-русые волосы она стригла коротко, брови у нее были темнее волос, а глаза совсем светлые. Внешне она безусловно привлекательна, но не более того, решил Лева. Что-то в ней Ветров увидел еще.

– Вы ищете убийцу Павла. – Ирина не спросила, сказала утвердительно, поставила перед Левой чашку и села напротив.

Лева не ответил, встретился с Ириной взглядом и увидел в ее глазах такую боль и тоску, что быстро отвернулся. «Почему я должен этим заниматься? Но как искать преступника и не беспокоить хороших людей? Она пришла с похорон и ждет мужа, вовремя я приперся…»

– Извините, – Лева встал, – я вспомнил об одном неотложном деле. Извините. Я позвоню вам на днях.

Ирина все-таки не выдержала и заплакала, слезы побежали по ее щекам, она вытерла их ладошкой.

– Не лгите, садитесь и пейте кофе. Курите, – Ирина не стыдилась слез, не прятала лицо. – Я сейчас, я вообще-то сильная. Понимаете, Павел… Так вот, сразу. Я сейчас. – Она быстро вышла из кухни.

Зазвонил телефон, аппарат стоял здесь же, на кухонном столе. Лева снял трубку.

– Гуров? – услышал он голос подполковника Орлова.

– Слушаю, Петр Николаевич.

– Обнаружено завещание Ветрова. У тебя телефон не параллельный? – быстро спросил Орлов.

– Не знаю, – соврал Лева, убежденный, что Ирина не снимет другую трубку.

– Девица рядом? Она не может услышать?

– Говорите, хотя я все понял, – сказал Лева.

– Что ты понял? Что? Кто в наше время пишет завещания? Ты? Я? Кто? Ветров знал, что ему грозит опасность. Ты понял? Ты знаешь, кому он все завещает?

– Знаю, – Лева разозлился на начальника, на его радостный и безапелляционный тон.

– Раз ты такой умный, – Орлов рассмеялся, – так тряхни эту девицу как следует. Почему это писатель Ветров, одинокий человек, завещает пай за кооперативную квартиру и причитающиеся ему в издательствах и на киностудиях гонорары замужней женщине? Почему, Лева? Между ними что-то было, и это что-то может оказаться серьезной зацепкой. Знаешь, тащи-ка ее сюда.

– Не стоит, успеем. – Лева улыбнулся вернувшейся Ирине, жестом показал, что извиняется за разговор.

– Кофе пьешь? – спросил Орлов.

– Конечно. Извините за совет, Петр Николаевич, – Лева придумал, как отвлечь Орлова от Ирины и не дать им встретиться. – Почему бы вам не заняться другой половиной?