litbaza книги онлайнДетективыЗамок четырех ветров - Валерия Вербинина

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 85
Перейти на страницу:

– Случилось, он простудился в январе и умер, – равнодушно ответила Эвелина. Разговаривая со мной, она одновременно шила шапочку для младшего сына, чрезвычайно ловко орудуя иголкой. – Сейчас, я слышала, приехал новый управляющий, Крейцер… нет, Креслер. Но он, кажется, гораздо моложе и не такой придира, как прежний.

Она перекусила нитку и попросила меня подать ей катушку. Я выполнила ее просьбу.

– А призрак Белой дамы действительно существует? – не утерпела я.

– М-м, – неопределенно отозвалась Эвелина, выворачивая шапочку и любуясь ею. – Про этот замок вообще ходят разные слухи. Но я бы не стала верить всему, что рассказывают глупые крестьяне, – заключила она.

Эвелина была из ливов. Я даже не знала о том, что такой народ существует, но Эвелина объяснила мне, что ливы когда-то занимали почти всю Курляндию и что именно по названию их племени эти края когда-то именовали Ливонией. Если верить Эвелине, ливы были отчаянно храбрыми людьми со склонностью к авантюрам, пиратами и рыбаками, и они сражались за свою землю с немецкими рыцарями до последнего – что, впрочем, не уберегло маленький мужественный народ от поражения. Сейчас, вздыхала Эвелина, ливов осталось очень мало – всего несколько тысяч человек. В силу своего происхождения она привыкла смотреть свысока на представителей более многочисленных соседских народов и не жаловала ни немецких помещиков, ни латышских крестьян. Первые были для нее потомками завоевателей, которые некогда пришли в Ливонию незваными гостями, а вторые – теми, кто вытеснил ливов и захватил их земли.

– А что именно рассказывают о замке? – спросила я.

– Ну, про Белую даму ты уже знаешь, – протянула Эвелина. – А еще много чего говорят о покойной графине Рейтерн и ее псе.

– Разве она умерла? – изумилась я.

– Нет, это не нынешняя графиня. Та, о которой речь, жила много лет назад, и она была католичкой. Она заставила мужа обратиться в католичество, а потом он захотел, чтобы все его вассалы тоже стали католиками. Графиня позвала иезуитских священников, и они стали обращать народ. Еще начались всякие притеснения и поборы… Кончилось все тем, что как-то раз графиня, ее муж и разные важные господа поехали на охоту. Граф и его спутники увлеклись процессом, а когда затравили зверя, внезапно поняли, что графини среди них нет. Стали искать ее и нашли на поляне, мертвую. Неподалеку бродила лошадь графини, а возле тела стоял ее любимый черный пес и выл не переставая. – Рассказывая, Эвелина драматически понизила голос и широко распахнула глаза, чтобы усилить впечатление. – Сначала думали, что лошадь понесла, сбросила графиню и та умерла от падения, но граф не поверил. Он знал, что его жена отлично ездила верхом и никогда не падала. Он вызвал лучших докторов, каких только мог найти. Те осмотрели тело и сказали, что графине проломили голову.

Тут Эвелина отвлеклась на вдевание очередной нитки в иголку.

– То есть ее убили? – тихо спросила я.

– Да. Граф решил найти убийцу, он верил, что пес, который был с графиней, может узнать преступника. Но на следующую ночь псу перерезали горло. Тогда граф велел через глашатаев объявить, что дает убийце графини день, чтобы тот явился по доброй воле. Его четвертуют, и больше никто не пострадает. Само собой, никто не пришел и не повинился. Окрестные жители были рады, что графиня умерла, им казалось, что с ее смертью их оставят в покое. И так как граф не мог выяснить, кто именно убил его жену, он решил убить всех, кто мог желать ей зла.

– О! – вырвалось у меня. – Какая-то очень уж мрачная легенда…

– Это вовсе не легенда, – отрезала Эвелина, сверкнув глазами. – Люди графа сожгли и разорили несколько деревень и убили всех, кто не успел убежать. Граф велел обрядить тело жены в лучшее ее платье и усадить на кресло во дворе замка, а мертвого пса положить с ней рядом. И всех убитых его люди привозили в тот двор и складывали к ногам мертвой графини, и уже на следующий день во двор нельзя было въехать – столько там было трупов мужчин, женщин и детей. Священники были в ужасе, но не могли ничего поделать с графом, потому что он словно обезумел. Наконец его убедили, что убийца наверняка уже поплатился жизнью и лежит среди трупов, и граф приказал прекратить резню. Кое-кто говорит, – задумчиво прибавила Эвелина, – что он потом выстроил костел в Шёнберге, чтобы замолить грех кровопролития, а другие говорят, что он никакого отношения к костелу не имел. А еще говорят, что убитая графиня до сих пор иногда показывается в замке в сопровождении своего пса, и если пес завоет, значит, быть большой беде.

– А что все-таки стало с убийцей графини? Удалось выяснить, кто это был?

– Нет, – покачала головой Эвелина. – Но, конечно, ее убил кто-то из тех, кого она притесняла.

– А Юрис… фотограф мне ничего про нее не говорил.

– Может, просто забыл? Да и призрак графини давно не появлялся – гораздо дольше, чем Белая дама. М-м… Что еще рассказать тебе о замке? Ну, еще судачат, что где-то в нем спрятан клад. Но я достаточно поездила по Курляндии с Джоном и скажу тебе так: о каждом курляндском замке непременно рассказывают, что в нем есть клад. Только вот почему-то никто этих кладов никогда не находил… должно быть, они все сплошь заколдованные и их охраняют призраки, – закончила она, весело блеснув глазами.

Тут прибежали двое ее старших детей, которые играли на улице, и стали требовать, чтобы она рассудила какой-то их спор. Эвелина напустила на себя строгий вид и стала задавать точные вопросы, которые помогут ей выявить истину. Я поймала себя на мысли, что женой почтмейстера можно любоваться всегда, чем бы она ни занималась – будь то дети, вышивание или готовка. Она была образцовой хозяйкой, у нее в руках все кипело и все спорилось. Дети обожали ее и слушались беспрекословно, с мужем она жила душа в душу. Я подумала, что испокон веков писатели пытаются выдумать идеальную героиню, и у них получается то нежизнеспособная барышня, созданная для того, чтобы ее вечно спасал главный герой, то романтическая лентяйка, не знающая особых хлопот. На самом деле, конечно, идеальной героиней должна была стать Эвелина и ей подобные, но вот беда – ведь о ней никогда никто не напишет, а если и напишет, кто захочет читать о том, что кажется совсем обыкновенным – о жизни жены почтмейстера в ничем не примечательном курляндском местечке?

Через несколько дней я зашла к Юрису узнать, готовы ли карточки, и в приемной фотографа столкнулась с довольно занятным молодым человеком. Он был высокий, русоволосый, чисто выбритый, с длинными руками и ногами. Глаза у него искрились озорством, и вообще он производил впечатление человека смешливого и открытого, что, однако же, не очень вязалось с его облачением католического священника. От Эвелины я слышала, что ксендз местного костела враждует с местным же пастором, и воображение сразу же услужливо нарисовало мне двух престарелых фанатиков, которые отводят душу во взаимной ненависти. Пастора Тромберга я, кстати сказать, как-то видела возле почты. Невысокого роста, он казался выше из-за того, что был тощ, как спичка, и нес с собой зонтик, хотя на небе не было видно ни облачка. Лицо худое, изрезанное морщинами, губы плотно сжаты – в общем, если и не фанатик, то в любом случае не слишком приятная личность. Не стану скрывать, я воззрилась на странного ксендза с любопытством, и тут, представьте себе, он меня передразнил: повернул голову и с точно таким же преувеличенным любопытством уставился на меня. Я почувствовала, что краснею, но меня спасло появление Юриса, который вышел в приемную.

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?