шерстки — Петр Палыч не приходил в себя, свернувшись на её ладони.

Мимо проходили взрослые и ребятня, с осуждением и брезгливостью поглядывая на странную девушку, что сжалась у мусорки в «карнавальном платье», в окружении нескольких мышей. Кто-то кинул в них снежок, отчего мыши разбежались, а Арина резко обернулась, случайно смахнув другой рукой свой перстень. Кольцо покатилось по льду, постукивая камнем, попало под ноги прохожим и быстро потерялось из виду.

Ведьма вскочила, сверкнув зелеными глазами, полными ярости, и едва не выронила мышонка. Петр Палыч слабо пошевелился и приоткрыл глазки.

Арина тут же забыла обо всем на свете, лишь смотрела на него и плакала, не сдерживая слез, легонько касаясь передней лапки.

— О, моя фея… — Слабо проговорил он.

— Успокойтесь, гражданин Петр Палыч, — на манер инспектора проговорила девушка, — не шевелись. Я сейчас найду лекаря…

— Вы так добры, но мне уже не помочь. Я исполнил своё предназначение: отыскал вас…

— Что за глупости, потерпи. Эй, вы, — ведьма обратилась к вновь собравшимся мышам, — показывайте дорогу: мы идем к лекарю.

Мыши запищали, собравшись в круг, а Петр Палыч пояснил:

— Фея говорит о враче, о больнице… но уже поздно. Прощайте, други мои. — Мышонок закрыл глаза.

Ведьма разозлилась, крикнув:

— А ну живо! Где этот ваш врач?..

Они бежали без остановки целый квартал, Арина несла мышонка в ладонях.

У дверей с вывеской «Четыре лапки. Ветклиника» девушка столкнулась с мальчиком Пашей и его мамой Светой.

— Арина! А мы вас повсюду ищем! А почему вы в одном платье? А зачем…

— Быстрее, ему надо помочь, — перебивая вопросы женщины, ответила она.

В клинике скучал молодой врач. Ворвавшиеся клиенты прогнали сонное настроение, сбивчиво объясняя, что произошло. Врач недоумевал: зачем этой странной девушке лечить обычную невзрачную мышь, угодившую в мышеловку. Была бы хоть декоративная крыса — еще куда ни шло. Но спорить не стал и принялся осторожно осматривать мышонка.

— Ну что, лапка вряд ли восстановится — сильный удар перебил косточку. Хвосту повезло чуть больше, но процесс лечения будет долгим… а пока дам снотворное и обезболивающее, и помажу противовоспалительным…

— Так, ты вот что скажи, — потребовала Арина, — Петр Палыч выживет?

Заморгав, парень переспросил:

— Петр Палыч?.. Выживет, надеюсь. Пока ему нужно поспать в тепле и покое.

Глава 9

Незаметно наступил вечер, пока ведьма с «мамой Светой» и «маленьким гномом» (как она их про себя называла) ожидали пробуждения мышонка. Прождав в ветклинике больше двух часов, мама Света предложила попить кофе, а маленький гном бурно одобрил эту идею, захлопав в ладоши, предвкушая пирожные в кофейне. Но в дверях, накидывая пальто, Светлана вдруг остановилась:

— Ой, Арина, я ведь совсем забыла, что вы без верхней одежды! Должно быть, ваш пуховичок всё еще на месте…

Женщина была сбита с толку: она не понимала, как себя вести со своеобразной спасительницей сына — девушка словно с другой планеты прилетела, в ней чувствовалась внутренняя сила, твердая воля и обескураживающая прямолинейность, а также напрочь отсутствовали манеры и такт. Но вместе с тем, трогательная забота и доброта мелькали сквозь железобетонный щит сарказма, а лицо, с постоянной усмешкой и периодическим презрением ко всему существующему в мире, иногда озарялось искренней улыбкой.

Девушка говорила странные вещи, и её тон не подразумевал шутку: она спасла мышонка из мышеловки, уверяя, что он говорящий и жутко умный, носит очки, а еще — к нему на помощь Арину привели мыши, когда она закончила «отдавать долг чести» в магазине «Сахара». Сын был в восторге от новой знакомой и старался взять её за руку при любой возможности, а Арина брезгливо морщилась, вызывая порцию смеха, и бормотала при этом: «Какой приставучий гном». Но руку всегда подавала.

— Мама, а ты можешь принести одежду Арине? Тут же недалеко? — Предложил сердобольный Паша.

Женщина поколебалась секунду и кивнула, сказав: «Я сейчас», выходя под падающий снег.

Ведьма же всё это время старалась скрыть волнение за Петра Палыча. И когда невпопад отвечала на назойливые вопросы мамы Светы, и сейчас, непроизвольно теребя завязки платья, рассуждая, что зря она упомянула о том, что Петр Палыч говорящий, хотя сама не видела в этом ничего необычного. Только маленький гном немного отвлекал её своими играми и невинным баловством. Какой сложный непонятный мир. Однако о своём потерянном перстне она так ни разу и не вспомнила.

Ветеринар позвал Арину в кабинет. Его лицо выглядело очень печальным. Сердце ведьмы пропустило пару ударов, дыхание перехватило, а звон в ушах не позволил услышать произнесенную врачом фразу целиком, лишь кусочек со словом «к сожалению». Такое состояние она испытывала впервые, удивляясь самой себе где-то на задворках сознания.

На длинном столе стоял пластиковый короб с пеленкой внутри, на которой лежал сжавшийся комочек. Арина, едва увидев мышонка, поджала губы, а первая слезинка тут же скатилась по бледной щеке. Стоявший в дверях Паша понял всё без слов и опустил голову.

Комочек зашевелился, черные глазки открылись, и Петр Палыч чихнул. Увидев Арину, он подмигнул ей и махнул здоровой лапкой. Ведьма выдохнула с облегчением, улыбнулась, но тут же покосилась на врача, который радостно ухмылялся. Ведьма, не раздумывая, зарядила кулаком прямо в глаз ветеринару, мгновенно сбросив напряжение.

— Шутить надо мной вздумал?! — Крикнула девушка опешившему парню. Мальчик Паша открыл рот от неожиданности и попятился, врезавшись спиной в только что подошедшую маму.

— Что вы творите? — Взвыл ветеринар, прикладывая к глазу пакет со льдом. — Я полицию вызову!..

— Это ты что творишь, — возмутилась Арина, скрестив руки на груди. — Зачем сделал вид, что случилось несчастье?

— Что происходит? — Негромко вставила мама Света. Ветеринар обратил взгляд на неё, ища поддержки:

— Я всегда так делаю, это психологический приём! Сначала нагнетаешь, а затем позволяешь клиенту расслабиться, когда он сам видит положительный результат. Это… работает! Всегда работало…

Арина усмехнулась, тоже обращаясь к Светлане:

— Я мало что поняла, но его «приём» точно сработал: я расслабилась.

Женщина попыталась подавить смешок, но ничего не вышло, а вслед за ней засмеялись и Арина с Пашей. Только молодому врачу было не до веселья — он скривился и подошел к зеркалу.

— Как же я буду ходить с фингалом? Что обо мне подумает моя девушка? Вот так благодарность…

Мама Света вздохнула и, бросив взгляд на Арину, подошла к врачу и тихо проговорила:

— Вы уж простите мою… подругу. Перенервничала, бедняжка. Она вообще-то добрая… ну, как и все, иногда… и совсем не хотела вас обидеть. А за спасение мышонка действительно очень благодарна. — Последнюю фразу она сказала чуть