Дальнейшие действия Николая вызывали у меня только молчаливое удивление.

Веревкой он связал палки сверху и снизу, крепко зажав ими тело покойного. Затем снял пояс с его халата, выровнял концы и повесил ему на шею. От оставшейся веревки отделил два маленьких обрывка, ловко перетерев её через острый выступ скалы. Подняв увесистый камень, завернул его в один конец пояса, связав его обрывком. Камень оказался, словно в сумке, проделав ту же самую процедуру с другим концом пояса, отошел назад, как бы любуясь свой работой.

– Это ещё зачем? – не сдержал я своего любопытства.

– Обычай такой, давай, носи мелкие камни, вон из рюкзака все вытряхни и в него набирай.

– Много камней надо? – подхватил я рюкзак.

– Да рюкзака два, может три…

Николай, вынув из посоха золотой самородок, приладил верх посоха на каменную глыбу и аккуратными ударами стал отбивать верхушки сучков, которыми был зажат самородок. «Мелкие камни, так мелкие камни…», – рассуждал я мысленно. – «Вот этот и вот этот – беленький, этот, тоже мелкий – пойдет…».

Но мелкий камешек вдруг выскользнул у меня из пальцев. «Ого, вот это тяжесть!» Ухватил камешек покрепче и поднес к глазам.

– Золото, это же золото! Николай, я нашел золото! – почему-то обрадовался я.

– Не шуми, тут его полно, давай неси камни!

– Клондайк алтайский что ли?

– Да, что-то вроде того, вот сюда высыпай! Да брось ты этот камень к остальным, давай его в кучу.

– Это же золото!

– Слышь, Санья, а ты что такой жадный на золото?

– Да лично мне оно без надобности! Но в этом камешке килограмма полтора будет! Представляешь, на него можно школу построить, да еще и останется!

– Так ты не для себя хочешь его забрать? Для других людей, значит, оно тебе понадобилось?

– Мы, то есть фонд афганцев, решили построить автозавод, я же говорил тебе, что являюсь директором крупного авторемонтного комбината. Вот на его основе и будем строить, согласовали все с кредитами, только денег все равно в обрез, на социальные нужды, на жилье рабочим не хватает.

А хотелось бы сразу целый автоград выстроить. Тысяч пять работало бы, дворец культуры, стадион, две школы, жилье! Да что говорить, приезжай, все тебе покажу и расскажу. У нас и генплан есть!

– План, это хорошо! Будут тебе деньги, будут, целых два автогорода построить сможешь, если вот только выберемся отсюда…

– Так давай закончим побыстрее и назад.

– Быстро никак, Санья, не получится, да и дорога у нас только одна – вон туда!

Николай ткнул пальцем вверх, где еще светлело в лучах заката отверстие.

– Да мы просто туда не доберемся! Даже веревками не за что зацепиться, а как же вход? Почему туда нельзя?

– А ты сходи, проверь, может, у тебя выйти получится!

Когда я завернул за поворот, то не увидел отверстия выхода. Почти в темноте, осторожно двинулся к выходу, выставив вперед руку. Пальцы коснулись чего-то мягкого, словно воздух вдруг уплотнился и стал податливо-упругим. Но дальше, словно жесткая пружина отбросила мою руку.

«Что за черт! Словно батут натянули перед выходом» Дальнейшее исследование этой преграды показало, что вход наглухо перекрыт этой упругой дверью. А когда я попытался посильнее толкнуть её плечом, меня просто отшвырнуло назад.

– Ну что, нашел выход? – равнодушно спросил меня Николай.

– Слушай, так нечестно с твоей стороны! Ты же знал про это и ничего мне не сказал!

– Ага, скажи тебе, что нам предстоит провести целую ночь в компании скелетов и духов, ты бы мне что ответил? А нам надо вместе здесь быть…

– Вот не люблю я этого слова – надо! Кому надо?! – слегка рассердился я на Николая.

– Моему народу, духам Священной Горы, отцу моему, – он кивнул в сторону сидящего на троне покойника, – Кстати, давай закончим похороны, у нас до полуночи часа два с половиной осталось…

– И что произойдет после полуночи? Духи на метле прилетят? – «Это хорошо, что юмор меня не покинул в этом склепе», – мелькнула мысль.

– Давай подгребай камни, нужно, чтобы посох был надежно закреплен. Духи по воздуху летают, это точно, только без метлы, да ты сам скоро все увидишь. Нам, брат, с тобой нужно или выбраться отсюда вместе, или остаться здесь навсегда.

Когда мы закрепили посох, обложив его низ кучей мелких камней, Николай, взяв правую руку своего отца, поместил её в развилку на вершине посоха, сверху положил золотой самородок, который только что венчал посох, и все это крепко примотал остатком веревки.

– Вот и все, – как-то буднично подвел он итог этих более чем странных похорон.

– Давай, Санья, помолчим минутку, а потом будем думать о себе.

Помолчали. Николай, подхватив свой рюкзак, помог мне собрать разбросанные вещи, и мы стали расчищать от камней небольшую площадку метрах в пяти от входа.

– Готовим место ночлега? – полюбопытствовал я.

– Спать нам с тобой вряд ли придется, а вот присесть да отдохнуть надо будет. Держи вот это: он протянул мне коробок спичек и свечку. Запакуй коробок в резину, пакетик в кармашке рюкзака возьми и спортивную шапочку надень.

Пакетик в кармашке оказался презервативом. Коротко фыркнув от смеха, я запаковал спички и разместил их за отворотом спортивной шапочки.

– Колян, мы, что мокнуть собираемся, раз спички от влаги спасаем?

– Не знаю, отец наказывал: «Потом вода будет, много воды, она и спасет, она и вынесет наверх»

– Это что нас затопит? Сколько воды надо, чтобы заполнить пещеру? Да ещё доверху? Откуда ей взяться?

– Давай подготовимся, вон в рюкзаке бери тельник, там пошарь, должно быть теплое трико, одевайся.

Действительно, в рюкзаке было теплое трико, тельняшка и шерстяной самосвязанный свитер. Там же были куртка и брюки из плотной нейлоновой ткани, примерно такие зимой надевают лыжники.

– Если мы это наденем, то все равно промокнем, – озадачил я Николая.

– Это так, но такая одежда не сразу пропустит воду к телу, и мы сможем дольше пробыть в холодной воде.

– Купание в ледяной воде, да еще ночью, обожаю такие приключения! – сострил я.

– Давай осмотримся и примем меры к большей безопасности. Отец говорил, что нас вынесет вода. Через какое время это произойдет – неизвестно. Предположим, часа через четыре…

– Почему четыре? Не больше и не меньше? – перебил я Николая.

– Духи придут к нам на беседу после двенадцати, полный рассвет в четыре часа. Значит к четырем нас должно водой поднять наверх, к отверстию.

– В холодной воде четыре часа нам не продержаться.