— Ну, кабаны, я вам покажу! — решил Печкин.

Он пошёл к охотничьему псу Шарику ружьё для охоты просить.

Между прочим, Печкин уже не ходил по селу, а ездил в старой детской коляске. Он научился в коляску Каштана запрягать и ездить на нём в сухую погоду по деревне.

Дядя Фёдор тем временем население опрашивал по поводу встреч с привидениями.

Населения в Простоквашино было немного. Всего-то жителей и было что: почтальон Печкин, Пелагея Капустина, дед Сергей с горушки с бабкой Евсеевной, бабушка Сергеевна с дедом Александром за церковью и хромой сторож Шуряйка с лесопилки — гармонист свадьбешный.

Остальные все дачники были.

Правда, там был ещё сторож Матвей Зверобоев. Только он из другой деревни сторожить приходил. Из Троицкого.

Опрос немного дал дяде Фёдору.

Дед Сергей с горушки сказал:

— Что тебе, сынок, сказать про привидения. Привидения — это барские штучки. Они у господ бывают, у графов разных, у генералов. А у нас, у колхозников, какие привидения: так, бригадир какой довоенный во сне явится.

— А почему довоенный? — спросил дядя Фёдор.

— Потому, что до войны бригадиры были больно сердитые. И председатели.

— Что, совсем нет никаких привидений? — спросил дядя Фёдор.

— Ну, не совсем, чтоб никаких, — сказал дед Сергей. — Бывает порой, привидится тебе чёрт с рогами или дьявол, а оказывается, это баран в окно заглянул или козёл. Дашь ему по рогам сковородкой, вот и всё привидение. Да говорят ещё, что бабке Евсеевне нашей как-то видение было. Видела она красную птицу в небе в форме трусов мужицких.

Примерно так же говорили и остальные колхозники:

— Каки таки привидения? Так, померещится что в кустах, а это корова заблудшая.

— Нет. У нас здесь ничего интересного не бывает. Это только в кино привидения. У нас, в лучшем случае, приводы.

Бабушка Евсеевна о красной птице в виде трусов мужицких говорить категорически отказалась.

— Не буду я ничего говорить. Люди скажут, что это мне с одиночества примерещилось! И всё!

Самые интересные показания дал хромой сторож Шуряйка — гармонист с лесопилки.

Он сказал:

— Был случай, когда я привидение видел.

— Ой, расскажите, пожалуйста, — попросил дядя Фёдор.

— Отчего не рассказать. Расскажу. Помню, мне зять с тестем бинокль подарили. Я решил его опробовать. Решил я за Матвеем Зверобоевым понаблюдать с Пелагеей Капустиной. Они дружили тогда, только совсем неправильно.

— Как так неправильно?

— Ты ещё маленький, не поймёшь. У него своя жена была в Троицком, а он с Пелагеей всё время за грибами ходил. Мне всё это не нравилось. И решил я их на чистую воду вывести.

— Зачем? — спросил дядя Фёдор.

— Не зачем, а почему.

— Почему? — спросил дядя Фёдор.

— Потому что я — совесть народная. Я всё время за ними наблюдал. И вот…

— Залёг я на крыше лесопилки с биноклем, с биноклем всё видно, и смотрю.

Хромой Шуряйка подумал и предложил дяде Фёдору:

— Давай залезем на крышу, я тебе всё и расскажу.

Шуряйка вытащил из-под навеса деревянную лестницу, приставил её к крыше лесопилки, и они влезли наверх.

Им сверху было видно всё. Под голубыми небесами великолепными коврами, блестя на солнце, лежали остатки снега. Прозрачный лес один чернел голыми берёзовыми ветками. И сквозь утренний иней зеленели в лесу ёлки.

Речка Простоквашка, скрюченная как лента гимнасток, то исчезала в поле, то появлялась.

— Хорошо здесь! — сказал дядя Фёдор. — Птички! Природа!

— Хорошо, — согласился народная совесть Шуряйка. — Всё про всех видно!

Крыша лесопилки была тёплая и нагретая солнцем. За кирпичной трубой лесопилки у Шуряйки был спрятан завёрнутый в целлофан бинокль. Он дал его дяде Фёдору и стал рассказывать:

— Видишь тот берег речки?

— Вижу.

— Видишь сарай?

— Вижу.

— Точно так же всё и было в прошлый раз. Только был вечер такой затуманенный. И вижу я в свой бинокль, как

Матвей и Пелагея к сараю подходят. Вдруг оттуда как выскочит привидение, как начнёт косой размахивать! Мне самому страшно стало. А уж Пелагея с Матвеем сразу наутёк бросились. Вот только что были на берегу — и уже нет, как не было!

— А что привидение? — спросил дядя Фёдор.

— Оно обратно в сарай утянулось.

— А что потом?

— А ничего потом. Потом сумерки сгустились и вечер наступил.

— И больше вы это привидение не видели? — спросил дядя Фёдор.

— Не видел и не хотел, — ответил сторож Шуряйка. — Вот, говорят, под Переславлем есть привидение так привидение — Бешеный барин называется.

Но про Бешеного барина дядя Фёдор уже слышал.

Он договорился с Шуряйкой, что будет здесь дежурить по вечерам вместе с Шариком, чтобы Шарик своим фоторужьём привидение мог сфотографировать. Скоро полнолуние приближалось, а в полнолуние привидения большую активность развивают.

Кот Матроскин и профессор Сёмин очень гордые приехали. Им в «Новом прогрессе» вместо трёх яиц трёх страусят выдали. Причём доплачивать совсем мало пришлось — всего лишь десять процентов.

Страусята сидели в ящике с сеном. Они были толстые, с длинными шеями и всё норовили Матроскина в чёрный нос клюнуть. Нос у Матроскина даже распух сильно, будто он боксом занимался — против мастера боксировал. А у профессора Сёмина страусята все пуговицы от пальто отклевали.

К дяде Фёдору в дом вся деревня сбежалась страусят смотреть.

— Вот это индюки!

У бедного Матроскина вместо доходов сразу расходы начались. Кроме пуговиц страусятам надо было давать яйца, сваренные вкрутую, творог, пшённую кашу, тёртую морковь и всякие витамины. Короче, всё то, что Матроскин сам бы мог преспокойно есть.

— Ничего, ничего! — говорил Матроскин. — Года не пройдёт, как вы все меня благодарить будете.

Но его благодарить стали значительно раньше. Дело в том, что страусята вовсе не собирались сидеть в ящике. Они стали как угорелые носиться по дому, склёвывая всё, что ни попадя и производя большое количество помёта.