Варичев бросился к ней, подхватил на руки и закружил. У Романа закружилась голова.

«Что он делает? Он что, с ума сошел? Да ведь за это!.. Да КГБ за связь с иностранкой!..»

Уманцев осторожно, из-под очков, оглядел обстановку. Никого из своих не заметил.

«Андрея надо предостеречь. С ума сошел в Анголе. Он же не знает, что здесь за всеми наблюдает Торопков. Впрочем, мог бы и догадаться. Какое имеет значение, кто наблюдает, главное, что все мы под контролем, даже в Африке».

Роман так и стоял, успев войти в воду только по щиколотку. Андрей, обнимая девушку, подошел к нему.

— Что застыл, как изваяние на ВДНХ? Вода как? — засмеялся он и, не дожидаясь ответа, представил свою спутницу: — Эстелла!

Девушка протянула Роману руку. Он ее пожал, находясь в состоянии полного умственного отупения.

— Эстелла — учительница. Она потомок португальских завоевателей. Они завоевали и уехали, а она осталась, — смеялся Андрей. — У нее в роду все португальцы, ну может, кто за пятьсот лет подгулял, не без этого, но она красавица, верно? — прижимая девушку к себе и целуя ее в висок, говорил он.

Роман выдавил улыбку и сквозь зубы проговорил:

— Андрей, ты что, с ума сошел? Разве можно путаться с местными? Тебя сюда работать послали. Неужели три месяца не можешь потерпеть?

— Три месяца? — неожиданно посерьезнев, переспросил Андрей. — Потерпеть? Это с какой стати я должен три месяца не жить, а терпеть. Для кого? Для чего?

— Ты что, не понимаешь? Мы же здесь под контролем. Ты представляешь, что тебя ожидает, когда вернешься? Сразу из аэропорта — на Лубянку. Нет, ты чокнулся.

Андрей вдруг рассмеялся, хлопнул Романа по плечу, а Эстелла, наклонившись, ударила рукой по воде и окатила его холодными брызгами.

— Брось! Не думай! Живи! — крикнул Андрей и, бросившись вместе с Эстеллой в воду, поплыл прямо под струи водопада.

Уманцев опять оглянулся. Местное население купалось в озере, визжало и хохотало. Он пожал плечами и окунулся в ледяную воду. Вышел на берег, оделся и стал поджидать Андрея.

Тот еще долго плескался со своей смуглой леди, потом они растянулись рядом с ним на каменистом берегу.

Роман тотчас же отвел взгляд от груди Эстеллы. Но через несколько секунд поймал себя на том, что опять смотрит на эти смуглые налитые округлости.

Эстелла села и принялась просушивать на ветру мокрые волосы. Заметив взгляд Романа, она улыбнулась и что-то сказала.

Роман с сожалением пожал плечами. Она махнула рукой, мол, не беда!

Андрей приподнялся на локте и перевел:

— Сейчас пойдем ужинать к Эстелле. Она приготовила специально для тебя обалденное местное блюдо, бенгела, называется. А потом посмотришь, как здесь веселятся.

— А не вернуться ли нам на территорию. Нас инструктировали, что лучше вообще не покидать городок.

— Да ладно тебе! Мальцева здесь нет, а на эту крысу Торопкова я плевал и тебе советую. Побывать в Анголе и не увидеть ничего кроме кимберлитовой трубки. Нет, сегодня гуляем.

Роман тоскливо вздохнул, решив подчиниться другу, чтобы после, когда они вернутся, серьезно поговорить с ним.

Они опять пошли в деревню. Планировка деревни была круговая: в центре высился большой навес, это, как объяснил Андрей, их «дом собраний», вокруг него располагались жилые хижины, а уже за ними — хозяйственные постройки, за которыми начинались огороды и поля.

Хижина Эстеллы была такой же, как у всех. Только у нее был стол, чемодан с книгами и гамак.

— Раньше Эстелла жила в Карвалью, небольшом городке, километров пятьсот отсюда. Там она окончила учительские курсы и ее направили в эту деревню. Она сирота. Мать свою плохо помнит. Говорит, глаза у нее были большие и обычно печальные, но когда она начинала говорить о том, что они обязательно вернутся в Португалию, как только немного соберут денег, глаза ее мгновенно оживали и сверкали, как алмазы.

Эстелла накрыла на стол. В глиняных мисках лежало что-то желтовато-коричневое, сладковатое на вкус. В принципе, есть было можно, но Уманцев с тоской подумал о сосисках с горчицей.

— У нас есть виски, — сообщил Андрей, вынимая бутылку из корзины.

— Да? Признаться, я ни разу не пробовал, — с интересом отозвался Роман и тут же вспомнил предостережение Мальцева о девицах и виски. «Неужели Андрей попал в их ловко расставленные сети. Но я спасу его. Главное, сейчас не подавать виду. Надо веселиться».

Уманцев взял стакан, выдохнул воздух и опрокинул, как водку, скривился и чуть не выплюнул.

— Ты уверен, что это виски? — с трудом проглотив неприятную жидкость, спросил он.

— Привычка нужна, — развел руками Андрей. — Мне тоже сначала не нравилось, но потом распробовал. О! — воскликнул он, поднимаясь и выглядывая из хижины. — Танцы начинаются, иди посмотри, а мы сейчас.

Уманцев молча подчинился, так как понял, что Андрей хочет остаться с Эстеллой наедине.

Он вышел и побрел на звук барабанов. Посреди площадки, рядом с «домом собраний», топталась кучка людей. Другие, стоя вокруг них, били в ладоши и пристукивали голыми пятками. Потом стали усаживаться на землю. Роман, позабыв о змеях, в изобилии водящихся здесь, тоже сел. Он захмелел от виски и усталости. На какое-то мгновение к нему вернулась ясность сознания, и он заволновался: Андрея до сих пор не было. «А что если он вообще не придет? Как же я вернусь на территорию? Подумают, что я… я…», — от испуга Роман даже в мыслях стал заикаться. Он поднялся и оглянулся вокруг, пытаясь отыскать хижину Эстеллы. Но было темно. Факелы освещали лишь собравшихся на площадке.

Уманцев растерялся не на шутку. Он стал кричать: «Андрей! Андрей!» Вдруг чья-то рука легла ему на плечо и в отсвете пламени факелов он увидел черное лицо с кольцом в ноздрях. На миг Роману показалось, что все это сон. Что это невозможно, чтобы он оказался в Африке. Черное лицо с кольцом тем временем улыбнулось, африканец показав пальцем на одну из хижин, проговорил:

— Андре! Эстелла!

Уманцев кивнул и пошел в указанном направлении.

«В конце концов, так не поступают с другом. Сколько можно кувыркаться с этой черномазой! Мы с ним не виделись три месяца, а он меня тут же бросил. Да и нельзя столько времени заниматься любовью, я ведь тоже мужчина, я знаю. С Иркой самое большое… ну минуты две, больше не выдерживаю, да и зачем? Она, правда, в последнее время стала недовольство какое-то выражать… Так это все от видика! Насмотрится с подружками на самцов из порно, и тоже жаждет изнемогать от наслаждения. Ну так там и девушки экстра класса — стройные, груди тугие, не то, что у Ирки — возьмешься, а они, будто тесто, расползаются. И можно их по-всякому, а Ирке так не нравится, так больно, а по-другому — мне неохота».

Роман подошел к хижине и услышал стоны и вопли, точно по видику.