- Простите, молодой человек, мне нечем будет отблагодарить вас за такую любезность.

- Простого спасибо было бы достаточно, - сухо бросил я, поднявшись. – В моих словах не было намека на взятку. Мне прекрасно известно, что вы разорены, господин Тафт. Фабрика елочных украшений погрязла в долгах, как и вы сами.

- Честный демон, - он усмехнулся, - что-то новенькое. Прошу простить, если обидел вас. Обычно, э-э, ваши соотечественники ведут дела именно таким образом. Рад, что мне посчастливилось встретить демона, не зацикленного на жажде наживы.

Моя обида улетучилась, оставив чувство неловкости. Мужчина прав, демоны ведут дела именно так – откаты, взятки и прочее у нас, к сожалению, всегда в ходу.

- Позвольте мне откланяться, - я склонил голову. – Все остальное вам лучше обсудить с бургомистром.

Снова повел носом, уловив сладко-нежно-свежий аромат моего вечернего приключения. Он мне везде мерещится!

И как не догадался сделать ментальный слепок ауры? Тогда я эту крошку без труда отыскал бы. А теперь осталось лишь сожалеть, вспоминая вкус ее пухлых губок.

Я вышел на крыльцо и вгляделся в чистое голубое небо. Такими же были глаза той незнакомки. И это все, что мне о ней известно. Даже цвет волос не знаю, ведь на ее головке была надета белая шапочка. Хотя, нет, есть еще деталь – у нее отменный удар правой рукой, челюсть после той оплеухи до сих пор болит!

Пожалуй, мне надо ее отыскать. Познакомиться при свете дня, понять, что ничего необыкновенного в девице нет, все это лишь игра моего расшалившегося заскучавшего воображения, и успокоиться за сим. Точно! Я кивнул сам себе. Так и сделаю!

Сбежал с крыльца и зашагал к тропинке через поле. И снова мне показалось, что над ним плывет дразнящий аромат этой крошки, словно она только что пробежала тут, торопясь по своим делам в город.

Нет, надо найти ее и поскорее, пока я еще не свихнулся! Как можно скорее!

Глава 5 Первый завтрак

Изи

Уф, кажется, успела! Я подъехала к небольшому кирпичному дому в два этажа, где жил Вилли с дедом. Из трубы над кухней вился тонкий сизый дымок. Значит, огромную печь только растопили, она еще не раздухарилась на полную, не начала пыхать белыми толстыми клубами дыма.

Я торопливо сняла лезвия с ботинок и, на ходу надевая на них деревянную защиту, поднялась на крыльцо. Колотушка в виде раскрашенного резного шарика заставила меня улыбнуться – это Вилли вырезал в подарок Уильяму на юбилей фабрики елочных игрушек. Я сжала ее, поглубже вдохнула и постучала в дверь, которая тут же распахнулась, будто меня уже ждали за ней.

- Проходи, ласточка, доброе утро! – тетушка Пенни сходу прижала меня к своей пышной груди и засуетилась, помогая раздеться и надеть тапочки с розовыми бамбошками.

Она приходила «к этим двум холостякам, которые одни померли бы с голоду рядом с полной кастрюлей супа» пару три раза в неделю, готовила, прибирала, мыла. Я хорошо знала эту добрую, похожую на яркий новогодний шарик вечно румяную женщину.

- Какая ты красивая! – тетушка всплеснула руками, оглядев меня. – Игрушечка просто!

- Я пораньше пришла, помочь вам приготовить, - улыбнулась ей. – Пустите на кухню?

Обычно Пенни гнала меня оттуда едва ли не метлой, приговоривая, что гостям место в гостиной.

- Это ты правильно придумала, - она одобрительно кивнула. – Только переоденься пока – возьми в моей комнатке старое платье. А потом обратно свое наденешь, чтобы мальчики полюбовались.

- Хорошо, - я прошла в комнату, где иногда оставалась ночевать Пенни.

Достала из скрипнувшего старого шкафа платье, переоделась под строгим взглядом канарейки в клетке, и отправилась на кухню.

- Что ты так смотришь? – донесся до слуха раздраженный женский голос, и я притормозила в коридоре. – Не правду сказала, что ли? Все так и есть, этот приют все деньги высосал из Уильяма, мыслимое ли дело, более четырехсот детей содержать! А у самого фабрика на соплях держится! В городе уж поговаривают, что даже на премию в этом году денег не наскребут!

- Нина, успокойся! – второй голос одернул ее. – Приют – это святое для Уильяма, ты же знаешь!

- И чего? Он по миру из-за него пойдет! И внука за собой потянет! Хотя он весь в деда – в невесты себе сироту приглядел! Лучше бы девушку с солидным приданым ему сосватали, я предлагала же! Нет, ему эту Изи подавай, упрямому! Нормальных девушек будто нет, надо эту собачонку с улицы подобрать, у которой и родители-то неизвестно кто!

- Тише, Нина! Она сейчас придет!

Я с трудом сглотнула вставший в горле ком. Вот, значит, как. Я к нормальным девушкам, выходит, не отношусь. Ни приданого у меня, ни происхождения. Я дворовая собачонка, стало быть.

Глаза наполнились горячими слезами унижения и обиды. Первым делом хотелось развернуться и уйти. Но… Тетки Вилли еще не вся его семья. Есть Пенни, добрейшей души женщина. Уильям, самый лучший на свете человек. И сам Вилли – заботливый, справедливый, работящий.

Вот еще! Не позволю злым теткам испортить мне настроение! Пусть пустыню подметают, метелки вредные!

Вытерев слезинки, скатившиеся по щекам, натянула на лицо улыбку и вошла на кухню.

- Изи! – Пенни взяла меня за руку и на душе стало полегче.

- Всем доброе утро! – улыбнулась и пробежалась взглядом по женщинам, которые теснились на небольшой кухоньке.

Нескольких я знала, а двух нет.

- Познакомься, Изи, это Нина, - Пенни подвела меня к высоченной жерди с недовольным лицом.

Подавив желание сказать «гав-гав», я склонила голову:

- Рада, познакомиться, госпожа Нина.

- Изи! – та скривила узкие губы. – Что за имя такое?

Самое то для безродной дворняжки, разве не так?

- Полностью – Изабелла, - пояснила Пенни. – Но все свои зовут ее Изи.

- Ах да, и забыла, что вас, сиротских, в половине случаев в честь той графини полоумной называют! – жердь фыркнула раздраженно.

- Почему полоумной, позвольте полюбопытствовать? – я с трудом удержалась от желания запулить в нее яйцами, лежащими на столике.

- Ухнула все состояние на приют, люди в своем уме такого не делают.

- Не думала, что желание сделать доброе дело, за которое тебя будут славить и спустя сотни лет, является признаком слабоумия.

- Умничать вздумала? – глаза Нины опасно блеснули. – Лучше надевай фартук и начинай работать, тебе еще надо убедить нас, что ты подходишь в жены молодому человеку из такой достойной семьи, как наша! – она швырнула в меня скомканный фартук.