Облизнув ложку, слизывая остатки крема, я со вздохом кладу ее в пустую тарелку.

— Хорошо, — согласно киваю, — что-то еще? — посмотрев на ведьм в ответ.

Те даже немного растерялись, видимо не ожидали, что я так быстро соглашусь. Знали бы они, насколько СИЛЬНО я не хочу привлекать к себе внимание… но они, к счастью, не знают. Так что я изобразил из себя послушного ребенка. Как говорится: меньше знаешь — крепче спишь.

Первой разговор решила продолжить Шельма:

— Ты сбежал из дома? — пристально на меня посмотрев.

Дабы скрыть свои эмоции, опускаю голову вниз и смотрю на пустую тарелку, после чего произношу заготовленную речь:

— После всего, что со мной случилось… — даже особо не играя, грустным тоном начинаю: — Я понял, что не должен был пытаться скинуть на вас свои проблемы. Мой отец… болен и ему не помочь. Единственное, что я действительно могу — это смириться с этим, — тяжело вздохнув, замолкаю на пару секунд: — Но я не могу смотреть, как он мучается, потому я сбежал из дома. К нам приехала тетка из Канзаса, она присмотрит за отцом, а я… — всхлип, отчего-то вспомнились недоеденные мной пельмени в моей уютной квартире, — просто не могу вернуться назад… — со слезами на глазах заканчиваю.

Неловкое молчание прервали всхлипы Кларис:

— Шмыг, я и не думаалаа, шмыг, что у тебя все так плохо! Шмыг! — утерев выступившие слезы. — Мы тебе поможем, чем сможем, — посмотрев на подруг: — Верно же?

Те неловко кивнули.

Дальнейший наш диалог был ни о чем, все старались скрыть неловкость. Наверно потому ведьмочки довольно быстро вспомнили о «важных» делах и удрали, только я их и видел. Я же довольно погладил себя по животу. Есть все еще хотелось, нужно поскорей вернуться домой и приготовить поесть. Заказывать в кафе я ничего не стал, слишком дорого.

Я уже собирался уйти, когда хозяйка заведения, женщина лет пятидесяти, поставила передо мной тарелку с тортиком. Посмотрев на шоколадный кусок сладости, я с сожалением произнес:

— Я это не заказывал, — поднимая на нее взгляд.

— Это за счет заведения, — улыбнулись мне в ответ, — я услышала часть вашего разговора… — смущенно, — хочу тебя таким образом поддержать.

Я долго не раздумывал:

— Спасибо! Я с радостью приму вашу поддержку!

Женщина благосклонно кивнула, возвращаясь за кассу. Я же принялся за тортик. Все же в мире не без добрых людей! С благодарностью думаю про себя. Тортик оказался просто божественным, умял я его буквально за минуту. Уже собираясь отправиться по своим делам, с удивлением понимаю, что глаза сами собой закрываются…

Хозяйка заведения между тем, вышла из-за стойки и закрыла магазин. После чего двинулась к заснувшему клиенту, но Джон этого уже не видел, он спал.

* * *

Подруги удалялись от кафе, каждая при этом думала о своем. Кларис жалела Джона, Шельма оценила его стойкость, а Хельга размышляла над тем, как решить хотя бы часть их проблем. В конце концов у нее в голове мелькнула одна перспективная идея:

— Кажется, я знаю, как решить нашу маленькую хвостатую проблему! — посмотрев на подруг.

Они так и не решились поговорить о кошке, как-то было не до того.

— Что ты придумала? — нетерпеливо спросила Кларис.

— Ритуал обретения фамильяра! — не стала она тянуть. — Фамильяр никогда не нападет на хозяина, плюс он не ослушается его приказа! Если Джон прикажет нашей проблеме не нападать на людей, то она будет просто обязана послушаться!

— У нас самих еще нет фамильяра, — проворчала Кларис.

— Так в чем проблема? — смотрит на подругу Хельга. — За одно и мы заведем!

Идея юным ведьмам понравилась. Переглянувшись, они без лишних слов приняли решение.

* * *

Мне снился сон, будто я вернулся домой, когда из забытья меня вывели громкие голоса. Мужчина о чем-то спорил с женщиной:

— Что ты наделала?! — сокрушался мужской голос. — Это же ребенок!

Сонно открыв глаза, понимаю, что очнулся в каком-то темном подвале. Причем я был примотан скотчем к деревянному стулу! Голоса за стеной меж тем продолжали ссориться:

— Что я наделала?! — окрысилась женщина. — Я хочу ощутить, каково это быть вновь молодой! Разве ты не понимаешь?!

Мужчина с нежностью ответил:

— Я люблю тебя такой, какая ты есть! — после чего голосом, не терпящим возражения: — Мы должны отпустить мальчишку!

— Ты прав, — поник женский голос, — я совершила ошибку… — после чего раздался глухой удар и звук падающего тела, — что доверилась тебе!

Спустя пару минут звуки за стеной стихли, лишь в конце я услышал хлопок двери и отъезжающую машину, а мои глаза тем временем привыкли к темноте. Подвал оказался небольшим, заставленный ящиками с продуктами. Скорей я бы назвал это помещение подсобкой. Осматривая холодильники мой взгляд замер на мясницком столе возле двери. На нем лежала отрубленная детская нога…

Полный тревожных мыслей, опускаю взгляд вниз, чтобы на месте правой ноги увидеть забинтованную культю.

— Ну, бляяяя… — само собой вырывается.

Часть первая. Глава 3

Глава третья. Спасение рядового Джона.

С этим гребанным миром явно что-то ОЧЕНЬ сильно не так! Мне хотелось громко материться, но я с огромным усилием сдержался. Говорила мне мама не брать сладкое у незнакомых теть! Но нет, я же уже и сам взрослый! И где я теперь? Черт! В полной жопе! Впрочем, времени на самокопание у меня не было, нужно выбираться отсюда.

Это было странно, но я до сих пор ощущал свою ногу, будто ее не отпилили ножовкой. Мысленно подвигав пальцами на отрезанной ноге, в полном обалдение наблюдаю, как нога на мясницком столе пошевелилась! Как такое вообще возможно?

Спустя пару минут экспериментов, я понял, что не просто продолжаю ощущать свою ногу, но могу ею управлять! Словно она продолжала оставаться частью меня. Телепатия? Да хрен его знает. Но во мне стала крепнуть надежда, что ногу можно еще спасти! Становиться калекой мне совсем не хотелось.

Облизнув губы, окидываю взглядом помещение в поисках спасения. Кто его знает, когда эта больная на голову вернется, в этот момент мне стоит быть подальше от этого места. Осталось лишь освободиться от скотча. В темноте было плохо видно, но я сумел рассмотреть стул, к которому меня приковали. Это было деревянное кресло, которое изначально не предназначалось для фиксации похищенных людей. Оценив толщину ручки, понимаю, что будь я побольше, то запросто бы ее выломал, но в детском теле это не так просто сделать.

— Ха! — из всех своих сил дергаю рукой, пытаясь освободиться.

Продолжая с усилием дергать руку вверх,