– Спасибо, у меня была уже одна, – хмыкнул Скворцов.

Артем вспомнил, что в двадцать лет у Саши был серьезный роман с Полинкой, красавицей из подтанцовки известного поп-певца. У них тоже все складывалось на отлично, но случились гастроли, и вернулась барышня не к Скворцову.

– Саш, извини, что напомнил.

– Да брось, что ты, столько лет прошло, уже все перегорело. Я понял, что смысла жалеть нет, все уже прошло. То, что было – не вернешь, нельзя останавливаться и горевать. Надо идти вперед. И я рад бы, побежал бы к ней, но нет сейчас той, которая бы понимала состояние моей души.

– А как же твоя жена? – поинтересовался Артем.

– А что жена? У нее есть работа, есть сотрудники, есть мы с Никитой, ясное дело, у нее понимания на всех не хватает.

– Печальная история, – посочувствовал Артем. – Все-таки поздно, Сань, давай по домам.

– Ты рано встаешь? Во сколько начинаешь работать? – поинтересовался Скворцов.

– Вообще-то с десяти, но я всегда считал утренние часы наиболее плодотворными для работы, поэтому прихожу пораньше, часикам к восьми, задолго до того, как офис начинает оживать и наполняться сотрудниками.

– А я – вольный художник, сам себе хозяин. Как проснусь, так и отправляюсь в офис. Жена уходит рано, сына няня отводит на занятия в детской подготовительной школе, так что…

Артем покивал, но сейчас он уже почти не слышал Сашку. Он думал о том, что завтра придет в офис и увидит ее.

С утра он предпочитал работать в переговорной, где никому не приходило в голову его искать. В кабинете разрывался телефон, подпрыгивал мобильник, поставленный в режим виброзвонка, а в переговорной было светло, спокойно и гулко тихо.

Ему надо было проштудировать последние отчеты о продажах, потому что в десять он должен был предстать перед генеральным директором компании, едва взглянув на которую он немного робел. Ему очень хотелось видеть Елизавету, но он опасался, что кто-нибудь распознает в его взгляде, брошенном на начальницу, интерес к ней, как к женщине. Неужели Умка была права, и мужчины действительно каждую минуту думают о сексе? Он содрогался также при мысли, что и Елизавета сможет почувствовать его неровное, сбивчивое дыхание, когда он подходил к ее рабочему столу.

Как-то на днях по своему обыкновению он работал в переговорной. С утра он всегда составлял список дел на день, но сегодня мысли о работе почему-то не шли в голову. Он с нетерпением поглядывал на часы, прикидывая, сколько времени осталось до их встречи. Он хотел ее увидеть и гадал, в каком костюме она будет сегодня. Он представлял, как она улыбнется ему, когда он войдет в кабинет и скажет «С добрым утром!». Сам того не замечая, он продолжал прохаживаться по просторной переговорной, засунув руки в карманы брюк. Его заставил оглянуться звук открывающейся двери. Словно застигнутый врасплох ленивый школьник, отложивший учебники и тетради, он снова быстро сел и уткнулся в разложенные на столе бумаги.

– Артем, доброе утро! Не ожидала увидеть Вас здесь.

Он знал, в глубине души он чувствовал, что она придет сюда. Когда он услышал ее голос, его сердце забилось заметно чаще. Он сделал неимоверное усилие, чтобы не подпрыгнуть и не броситься к ней навстречу. Сохраняя спокойно-доброжелательное выражение лица, он приветствовал ее улыбкой.

– Я люблю с утра работать здесь, – признался он. – Иногда необходимо сосредоточиться, а в кабинете это невозможно: то звонки, то посетители, море бумаг на столе.

Елизавета улыбнулась и прошла за его спиной, присаживаясь на стоящий рядом с ним стул. Он вдохнул аромат ее духов, и едва удержался, чтобы не подойти к ней и не поцеловать ее.

Никитина посмотрела на лежащие перед ним страницы, испещренные столбцами цифр.

– Ну, что скажете, какой прогноз? Выйдем на сто процентов плана? – поинтересовалась она, заглянув в бумаги.

Когда разговор перешел в профессиональную плоскость, Береснев заметно успокоился и стал рассказывать Елизавете о работе коммерческого отдела.

– Если мы сможем убедить сети взять чуть больше их обычного заказа, то мы сделаем план, а если из-за погоды у них самих продажи падают, то они откажутся, а мы кое-как вытянем только девяносто-девяносто три процента.

Лиза покачала головой.

– Конечно, мы нарисовали не такие цифры в плане, – протянула она, прикидывая, на какие реальные объемы продаж они выйдут.

– Да уж, планы амбициозные, ничего не скажешь, – подхватил Береснев.

Он украдкой следил, как она листает бумаги, внимательно вглядываясь в бесчисленные цифры.

«Какая же она красивая!» – Береснев не мог отогнать от себя навязчивую мысль. Он рассматривал сидящую рядом женщину, любуясь ее тонко очерченным профилем. Ему нравилось в ней буквально все: короткая стрижка, длинные пальцы с неизменным французским маникюром, тихий голос и быстрые реплики с проглоченными окончаниями. Он понемногу научился догадываться о смысле произнесенного ею, внимательно вслушиваясь в начальные слова ее фраз.

– А мне кажется, все будет нормально, – произнесла Никитина, откладывая отчеты по продажам. – Вы зря недооцениваете свою службу. У Вас в отделе работают настоящие профи.

Она встала и снова прошла за его спиной. Он невольно откинул голову, чтобы посмотреть на нее. Она улыбалась, и эта улыбка была такой теплой и открытой, что ему показалось, что они давно очень близки, что между ними не существует отношений начальник-подчиненный, что они просто мужчина и женщина, которых безумно влечет друг к другу.

– Раз Вы все уже посмотрели, то я не буду заходить к Вам в десять, как мы договаривались? – спросил Артем. – Я тогда поеду на встречу в банк.

– В банк? – удивилась Елизавета.

– Да, мы с «продажниками» продумываем новую схему по закупкам, – хотел было объяснить Береснев, но Никитина жестом остановила его:

– Хорошо, тогда давайте вечером потолкуем. Заодно расскажете, о чем договорились с банком. Честно скажу, деньги нам сейчас не помешают. Удачи!

– Удачи! – он услышал совсем рядом со своим ухом. Сашка Скворцов остановил машину у подъезда дома Артема.

– Спасибо, – торопливо поблагодарил друга Береснев, – я почти отключился – сказывается усталость.

– Ну, это главное, что ты уже думаешь о сне. И поговори с этой своей леди, не трави себе душу. Еще раз удачи! – Скворцов дружески похлопал его по плечу.

– Поговорю! – пообещал Артем и вышел из машины.