Ответа не последовало.

— Ну, дают!.. — повторил милиционер и двинулся дальше. Наконец в кабинете он увидел папу, склонившегося над компьютером, и строго сказал:

— Гражданин, так нельзя!

— Что — нельзя? — поднял голову папа и увидел милиционера.

— Ну разве так можно? Калитка открыта. На вопросы не отвечаете. А если бы я был вором или бандитом?

— А вы кто? — спросил папа.

— Я? — поправил фуражку милиционер. — Я местный участковый, Огурцов. И хочу вас предупредить, что за последнюю неделю было совершено пять проникновений на дачные участки с соответствующими последствиями… А вы…

— Так у нас и брать-то нечего, — развёл руками папа.

— Нечего? — переспросил участковый и укоризненно покачал головой. — Давайте не будем! Сейчас всё тащат! Вон, позавчера, например, три километра провода с высоковольтной линии сняли. Каскадёры… А у вас тут оргтехника импортная стоит. Вывод ясен?

— Ага! — кивнул папа.

— Вот вам и ага! Хотя бы калитку закрывайте.

— Ага! — кивнул папа и снова уткнулся в компьютер.

— Ну, эти городские! — вздохнул участковый, закрывая за собой калитку. — Что они есть, что их нет. Заходи и бери, что хочешь!

* * *

Как только участковый ушёл, над забором появились две головы.

— Слыхал, что мент сказал? — сипло произнесла одна.

— Заходи и бери, что хочешь, — повторила другая.

— Ну что, зайдём?.. — гоготнула первая.

Это были два местных жулика, Посиделов и Побежалов. Именно на их совести была пропажа и инструментов Петровича, и бидона Клавдии Ивановны, и трёх километров провода с высоковольтной линии, и ещё много чего.

— Эй, хозяева!.. — крикнул Посиделов, заходя на веранду. — Есть кто дома?

Ему никто не ответил.

— Ну, лопухи!.. — презрительно бросил Побежалов. — Даже неинтересно…

— Интересно — неинтересно, а работать надо! — назидательно сказал Посиделов. Он был постарше и поопытней и пользовался у своего напарника непререкаемым авторитетом.

Послав Побежалова на второй этаж, Посиделов принялся обчищать кухню. Поясним: «обчищать» вовсе не значит чистить, убирать или вытирать пыль. Это означает: «брать то, что плохо лежит». А плохо лежало на кухне, по мнению Посиделова, всё. Впрочем, как и стояло, и висело. Поэтому и настенные часы, и электрический чайник, и даже лежавшие на столе ложки и вилки вскоре оказались в большом холщовом мешке. Посиделов уже завязывал мешок, когда на кухню ворвался взволнованный напарник.

— Там… Там… Там… — попытался он что-то сказать, тыча рукой в сторону комнаты.

— Чего, там-там? — весело хмыкнул Посиделов. — Негры с тамтамами, что ли?..

— Какие негры?! Там… Там компьютер!

— Ну, так бери, — продолжая затягивать узел, сказал Посиделов. — Компьютер вещь хорошая!

— А за ним мужик сидит! — прошептал Побежалов.

— Ну, и пусть себе сидит, — философски заметил Посиделов, закидывая мешок за спину и направляясь к выходу. — А мы пойдём потихоньку…

Спускаясь с веранды, младший всё время нервно оглядывался.

— Да ты не дёргайся! — успокоил его старший. — Эти компьютерщики все с приветом! В тюрьме столько не сидят, сколько они в своём Интернете.

Увидев стоящий в глубине участка сарай, Посиделов остановился:

— Надо заглянуть. Вдруг там что-нибудь нужное завалялось. Не оставлять же…

Когда жулики зашли в сарай, Побежалов по привычке аккуратно закрыл за собой дверь.

— Придурок, ты зачем двери закрыл! И так ничего не видно! — прикрикнул на него напарник.

— Гы! — проснулся от его крика Дракоша.

— И не гыкай мне! — строго сказал Посиделов.

— Это не я! — пожал плечами младший.

— А кто?

— Я! — радостно ответил Дракоша и положил лапу на плечо Посиделова.

Вы когда-нибудь видели улыбающегося дракона? Вот и Посиделов никогда до этой минуты не видел. Некоторое время в сарае стояла мёртвая тишина, а потом раздался отчаянный вопль. Жулики пулей вылетели из сарая и, перемахнув через забор, скрылись в неизвестном направлении.

Дракоша с недоумением посмотрел им вслед и грустно вздохнул:

— Опять один…

* * *

Впрочем, один он оставался недолго. Вскоре вернулась мама с детьми. Паша и Маша толкали перед собой тележку, которая напоминала маленькую клумбу с цветами.

Увидев идеально выкошенную лужайку, мама ахнула.

Как раз в это время на веранду, потягиваясь, вышел папа, решивший сделать небольшой перерыв в работе.

— Какой ты у меня всё-таки молодец! — поцеловала его мама. — Никогда бы не подумала, что ты умеешь так косить!

— Да? — с удивлением сказал папа. Но возражать на всякий случай не стал,

* * *

Не найдя Дракошу в комнате, дети бросились обыскивать участок и обнаружили своего воспитанника за сараем. Дракончик сидел на земле и перебирал вещи, брошенные жуликами.

— Дракоша, ты зачем притащил сюда всё это?! — поинтересовалась Маша.

— Дра-ко-ша не та-щил, — ответил тот. — Дра-ко-ша иг-рал.

— А убирать кто будет? Папа?! — сердито спросил Паша.

— И ма-ма, — кивнул Дракоша.

Самое непонятное и неприятное слово на свете — слово «нельзя». Почему нельзя гулять, где и когда хочется? Почему нельзя громко разговаривать? Почему нельзя есть цветы?.. Действительно, почему?!

Попробуйте объяснить это маленькому дракону, который умнеет не по дням, а по часам и везде суёт свой любопытный нос…

Паше и Маше приходилось прикладывать немало усилий и изобретательности, чтобы Дракоша не попался на глаза родителям. Да и прокормить дракончика было не так-то просто.

— Серёжа, мне кажется, наши дети завели хомячка, — задумчиво сказала мама, когда дети в очередной раз выскочили из-за стола с набитыми едой карманами.

— Ерунда, — отмахнулся папа. — Это всё свежий воздух и здоровый образ жизни.

Но маму было не так-то легко провести. Она чувствовала, что у детей идёт какая-то своя тайная жизнь.

Однако, рано или поздно, всё тайное становится явным.

Завтрак уже подходил к концу, когда мама неожиданно спросила: