– А, это вы майор, – проговорил он, тяжело дыша. – И вы, Боствик. Слава богу!

Майор сухо поздоровался с ним.

– Мы уже начали интересоваться, куда вы все делись. Это инспектор Эллиот из Скотленд Ярда, приехал, чтобы немного помочь нам. Может быть расскажете, что здесь, собственно, произошло?

Доктор Джо с любопытством поглядел на Эллиота. С появлением доктора атмосфера изменилась, словно под влиянием порыва ветра, даже запах горького миндаля смешался теперь с запахом коньяка. Его усы и рыжеватая бородка ходили вверх-вниз вместе с тяжелым дыханием. Здесь, у себя дома, а не в Италии, он казался менее агрессивным и, пожалуй, даже менее плотным, несмотря на толстый твидовый костюм. Глаза под рыжими, жесткими, словно щетка, бровями смотрели добродушно, а морщины под ними двигались так, будто нижняя часть его лица была подвешена на петлях. В данный момент, однако, его круглое лицо отнюдь не выглядело доброжелательно.

– Я лично не знаю, что здесь произошло, – сказал он с оттенком легкого вызова. – Меня здесь не было. Сразу в нескольких местах я одновременно находиться не могу. Буквально до этой минуты я был наверху – присматривал за другим пациентом.

– Другим? Кем еще?

– Вилбуром Эмметом.

– Вилбуром Эмметом! – повторил майор. – Он не?..

– О, нет! Он жив, хотя удар по затылку получил очень основательный. Сотрясение мозга, – объяснил доктор Джо, потирая руки жестом человека, моющего их под краном. – Послушайте, может быть, мы перейдем в другую комнату? Нет, не из-за этого, – он показал на брата. – Но такие вот специальные лампы я всю жизнь не выносил. Если она будет продолжать непрерывно гореть, то наверняка скоро перегорит и тогда придется вам в темноте, как это у вас называется? – он снова начал потирать руки, – проводить следствие, собирать улики и все такое прочее.

Майор кивнул и Эллиот, обернув руку носовым платком, выключил лампу. Затем они направились вслед за быстро шагавшим Джозефом Чесни в другую комнату. В музыкальном салоне Чесни резко обернулся к ним. Его агрессивность, насколько мрг судить Эллиот, была вызвана взвинченными до предела нервами.

Майор Кроу сдвинул до половины створки двери.

– Ну, а теперь, – бодро проговорил он, – если вы разрешите нам воспользоваться телефоном, я попрошу инспектора вызвать врача, чтобы...

– Зачем вам врач? Я сам врач и могу подтвердить вам, что Марк мертв.

– Это для формы, Чесни. Вы же сами знаете.

– Если вы что-то имеете против меня... с профессиональной точки зрения...

– Не говорите глупостей. Действуйте, инспектор. Доктор Джо повернулся теперь к Эллиоту.

– Стало быть, вы из Скотленд Ярда? – внезапно ему что-то пришло в голову. – Одну минутку! Как это вы смогли появиться так быстро? Это же просто невозможно.

– Я приехал из-за другого дела, доктор. Того, когда были отравлены дети.

– Ах, вот как! Нелегкая вам предстоит задача.

– Согласен, – кивнул Эллиот. – А теперь, доктор, не могли бы вы хотя бы в общих чертах объяснить мне, что тут сегодня происходило?

– Цирк, вот что! – не долго раздумывая, ответил доктор. – Цирк. Марк хотел устроить нам спектакль – и вот чем все это кончилось?

– Спектакль?

– Точно описать, что они тут делали, я не могу – меня здесь не было, – объяснил доктор, – но могу рассказать, что они собирались делать, потому что за обедом только об этом и говорили. По сути, та же идея, которую Марк защищал всегда, только не облекая в такую конкретную форму. Он говорил, что из ста человек девяносто девять абсолютно ничего не стоят в качестве свидетелей. Он утверждал, что они не способны описать даже то, что происходит у них перед носом, и что в случае пожара, уличного происшествия, драки или еще чего-нибудь в этом духе полиция получает настолько абсурдно противоречивые показания, что от них нет никакой пользы, – доктор со внезапным любопытством посмотрел на Эллиота. – Кстати, это действительно так?

– Зачастую да. И что же дальше?

– Ну, никто из присутствовавших не был согласен с Марком; каждый по разным соображениям, но все были убеждены, что уж они-то наблюдать умеют. Я сам утверждал то же самое, – тон доктора снова стал агрессивным. – Полагаю, что в моем случае так оно и есть. В конечном счете Марк сказал, что хотел бы поставить небольшой эксперимент. Психологический эксперимент, который ставился уже будто бы в каком-то университете. Он сказал, что приготовит нам маленький спектакль, по окончании которого мы должны будем ответить на несколько вопросов относительно увиденного. Он утверждал, что как минимум шестьдесят процентов ответов окажутся ошибочными.

Доктор Джо обернулся к майору.

– Вы знали Марка. Он всегда казался мне похожим на... как же это его?.. Знаете, на того писателя, о котором мы учили в колледже... Того, который проехал двадцать тысяч миль только для того, чтобы правильно описать в своей книжке какой-то цветок, не игравший там, по сути дела, никакой роли. Марк, если что-то приходило ему в голову, немедленно, не колеблясь, принимался за осуществление своей идеи. Так что в его эксперименте участие приняли все. Когда спектакль был в разгаре... Ну, короче говоря, кто-то пришел и убил Марка. Если я только правильно понял, все они видели убийцу и следили буквально за каждым его движением. И, тем не менее, каждый из них по-разному описывает то, что произошло.

Доктор Джо умолк, дышал он тяжело, с хрипом; на лице было выражение с трудом сдерживаемой ярости, но, увидев его глаза, Эллиот на мгновенье испугался, что этот человек сейчас потеряет самообладание и расплачется. Если бы не это выражение абсолютной искренности, сцена выглядела бы гротескно.

Майор Кроу вмешался в разговор.

– Стало быть, они не могут описать убийцу?

– Нет. Этот тип был здесь закутан, словно "человек-невидимка".

– Что вы имеете в виду?

– Ну, вы же знаете: широкий плащ, поднятый воротник, закутанная в шарф нижняя половина лица, темные очки, шляпа с опущенными полями. Довольно жуткий вид, судя по их рассказу, но все считали, что это просто часть разыгрываемого спектакля. Страшное дело! Только подумать, что этот... этот фантом проник сюда и...

– Однако...

– Прошу прощения, сэр, – перебил майора Эллиот. Он уже начал понимать, что дело окажется нелегким, и хотел поэтому получить как можно более точную информацию. Он обратился к доктору: – Вы говорите, что "они" видели его. Кто именно?

– Профессор Инграм, Марджори и этот молодой Джордж – не помню, как его фамилия.

– Кто-нибудь еще?

– Насколько я знаю – нет. Марк хотел, чтобы и я присутствовал при этом спектакле, но, как я уже говорил вам, у меня на руках несколько больных. Марк сказал, что в любом случае представление начнется поздно и он надеется, что я сумею вернуться до полуночи. Я, естественно, не мог ничего обещать. Сказал только, что постараюсь успеть, но, если не вернусь до без четверти двенадцать, пусть начинают без меня.